— Но теперь, когда Мельстринн может вернуться домой, обстоятельства изменились. Даже если обвинение в незаконном происхождении ложно, лучше подстраховаться.

— Именно поэтому мы получили сигнал, что в Магрибе не будут против, если наш король неожиданно овдовеет, — сообщил Первый министр. — И лучше при этом обойтись без шумных процессов и громких обвинений.

— Магриб устроит рассказ о том, что Мельстринн похитила у них важный секрет, но пострадала, пытаясь воспользоваться им и открыть портал между мирами? У меня в тюрьме сидит тамплиер. Он будет очень расстроен сообщением о разгроме его ордена. И захочет отомстить человеку, втянувшему рыцарей в авантюру и не пришедшему им на помощь.

— Правитель Магриба будет безутешен, потеряв любимую сестру, но сочтет, что ее смерть — это ужасная случайность, в которой глупо искать виновных, — кивнул Максимус.

— Есть еще ода проблема, — напомнил Имперский глава Теней. — Архимаг. Я не знаю, действует ли он самостоятельно, или с ведома Совета. И вряд ли смогу ему противостоять. Не мой уровень.

— Нет, Совет здесь ни при чем. Арвенций решил действовать самостоятельно. Как воин он, безусловно, очень силен. Но как стратег… оставляет желать лучшего. Совет не вступится за отступника. Тем более что место в нем можно занять только после гибели одного из архимагов. А свой очереди ждут, как минимум, человек семь. Представляю, какая начнется грызня, чтобы занять место Арвенция и поделить его богатства.

— Совет будет выключен из игры, — согласился Имперский глава Теней. — Надолго.

— Архимаг не так неуязвим, как это принято считать. Арвенций будет нейтрализован.

— Прекрасно. Значит, основные пункты плана выполнены. Процесс запущен, и, если ничего не сорвется, в ближайшие дни начнутся аресты тамплиеров. Мы, конечно, планируем нейтрализовать королеву и архимага, тем более, что открывающий порталы в иной мир маг уже на нашей стороне, но я не хочу рисковать. Вдруг у Мельстринн был дополнительный план? А теперь, даже если кто-то и откроет портал между мирами, тамплиеры на выручку не придут.

— Алхимик, которому вы благоволите, действительно сварил толковый яд? — уточнил Максимус.

— Идеальный. Причем я помогал только влить магическую силу нужного количества и качества. С рецептом она сама справилась.

— Тени умеют находить талантливых людей.

— Бесспорно. Хотя ее трудно не заметить. Насколько я знаю, даже ваш пол украшен мозаикой.

— Ездовой сундук и зубастый кошель у меня тоже есть, — хмыкнул Первый министр. — Не говоря уж о самобеглой коляске. Трудно отказать себе в столь полезных мелочах.

— Последним изобретением алхимика стала доработка следящего артефакта. Она привязала его напрямую к яду. И теперь мы можем проследить, по каким каналам он будет перемещаться. И кто рискнет отравить короля.

— Мелкая сошка, которая, скорее всего, не будет понимать в полной мере, что делает, — предположил Максимус. — Но то, что за ядом можно будет проследить — это хорошо. Это означает, что мы сможем схватить некоторых заговорщиков буквально за руку. А в результате допроса узнаем имена остальных.

Сверив алгоритм действий и уточнив детали, Имперский глава Теней откланялся и порталом вернулся в Хлаеппо. Ему было над чем подумать. Нет, то, что Мельстринн обрекли на неожиданную смерть, вовсе не смущало. Напротив. Сильно упрощала задачу. Нейтрализация архимага давала полную свободу действий. А вот с ядом… с ядом явно было что-то не так. Причем не с самим составом (его эффективность блондин проверил), а с возможностью его применения.

Первый министр всегда был личностью себе на уме. С годами он набрал опыта и очень, очень глубоко влез в политику. Но если Ромуальд II Максимуса сдерживал и направлял, то нынешний король сам находится под влиянием Первого министра.

Возможно ли, что это влияние не такое полное, как говорят окружающие? Да вполне. Имперский глава Теней столкнулся с подобным явлением при подготовке ареста тамплиеров. Какое бы влияние Карл Валуа ни оказывал на Людовика, но заставить его подписать бумаги мог не всегда. Из-за этого запланированная операция затягивалась и могла сорваться.

Были ли подобные проблемы у Максимуса? Вполне вероятно. Есть решения, которые должен принимать король. Тем более, что Первый министр, при всех своих достоинствах армией никогда не занимался. И явно упускал ситуацию.

Хотел ли Максимус занять престол? Может, и хотел. Но кто ж ему позволит, бездетному и почти бессмертному? Жил Первый министр уже в два раза дольше, чем обычный человек, и стареть не собирался. Нет, Максимуса до престола не допустят, это не вариант. Но может ли Первый министр воспользоваться ситуацией чтобы посадить на престол нужного себе человека? Вполне.

Разумеется, во время приватного разговора Первый министр не делал никаких намеков. Такие вещи вообще вслух не говорят. Но вот вопросы, которые задавал Максимус, заставляли серьезно задуматься. Похоже, Ромуальд III Сияющий доживает последние дни. И яду позволят оказаться в его бокале. А место на троне займет пусть неглупый, но вояка, который будет слишком занят наведением порядка в армии и территориальными спорами с соседями, чтобы лезть в дела Максимуса.

Что в связи с этим собирался предпринять Имперский глава Теней? Да нет ничего. Если бы на месте Ромуальда III был более вменяемый король, имело бы смысл суетиться рассчитывая на благодарность и некоторые преференции. А сейчас? Максимуса за руку не ухватишь, а значит, именно он останется у власти. Тем более, что Ромуальду нравится развлекаться, а не править. И какой смысл действовать в королевских интересах?

Если Первый министр захотел под шумок убрать короля, он найдет способ. Портить отношения с Максимусом ради неблагодарного щенка? Ищи дураков. А вот поддержать Первого министра помочь ему и сделать вид что ты ни в чем таком его не подозреваешь — вот это правильное решение.

Если у Максимуса получится все, что он планировал, он сумеет отблагодарить. А Имперский глава Теней сумеет воспользоваться этой благодарностью.

Они выступили в час волка. В тот смутный момент, когда тьма уже начала сдавать свои позиции, а рассвет еще не наступил. В то время, когда сон у людей особенно крепок и безмятежен, когда оборотни превращаются в волков и отправляются на свой хищный промысел, когда оживает нечисть и бушуют темные силы. Час, который заканчивается криком петуха.

Сенешали и бейлифы по всей стране получили одинаковые запечатанные приказы. Никто не знал, что находится внутри. Вскрыть их позволялось лишь через час, и небольшие отряды шли в указанном посланцем направлении. Кто на площадь, где располагался фонтан, кто в старую часть города, к огромному дубу, а кто прямиком к Тамплю, поскольку там находилась королевская казна, которую следовало сберечь в любом случае.

Условный знак в виде петушиного крика прозвучал одновременно во всех концах города. И печати на конвертах были сломаны. Внутри, ни много ни мало, находился приказ об аресте того или иного тамплиера.

Король сообщал своим слугам, что, к его великому удивлению и ужасу, люди истинно верующие и достойные поведали ему о преступных деяниях членов этого ордена, которые оказались волками в овечьей шкуре, и как бы вторично распяли Иисуса Христа, поистине причинив ему куда более жестокие страдания, чем те, которые он уже претерпел на кресте.

«С горечью и обидой в сердце видим мы эти ужасные, достойные всяческого порицания примеры отвратительнейших преступлений, слушаем историю чудовищных злоумышлений, мерзких позорных деяний, поистине дьявольских, чуждых роду человеческому», — писал государь.

Теперь стало понятно, зачем каждому отряду приданы чиновники и инквизиторы. И почему никто из командиров не знал, куда направляются его люди. Такая операция должна была планироваться в глубокой тайне. И, что самое удивительное, тайну удалось сохранить. По городу не ходило никаких слухов, тамплиеры вели себя спокойно и, похоже, ни о чем не подозревали.