— Все это ложь, — дрогнувшим голосом сказала Натали. — Андреади никогда не любил Ингу. Он был привязан только к Мике… по-своему, эгоистично, но все же привязан. Ты отлично это знаешь.

— Пусть так, — согласилась Василиса. — Но другие-то этого не знают! И считают, что Андреади просто использовал тебя, пока ты ему была нужна, а потом выбросил, как старый рваный башмак. В глазах всего мира моды ты сейчас посмешище номер один. И вместо того, чтобы отомстить Андреади, продолжаешь рабски ему служить?

— Ты просто не знаешь, что такое дружба. У тебя никогда не было друзей: только деловые партнеры и малолетние любовники. Откуда тебе знать, что дружба не заканчивается смертью одного из друзей?

— Поменьше пафоса — ты не на похоронах, — цинично посоветовала Василиса. — И потом… если вы с Андреади были такие друзья, почему же он ничего не оставил тебе, а все до копейки завещал Мике? Разве друзья так поступают? А, Наталья?

— Андреади завещал мне нечто более ценное: свое доверие и право защитить его честное имя.

— Вот так наследство! — от души расхохоталась Егорова. — Прям кот в сапогах, не меньше. Ладно, Наталья, будет глупости говорить. Ты деловой человек, я деловой человек, давай поговорим о деле. Сколько ты хочешь за эти фотографии?

— Они не продаются, — ледяным тоном отрезала Натали. — И я советую тебе остановить подготовку шоу и честно объявить, что никакого показа не будет. А иначе я опубликую фотографии на следующий же день после представления лже-коллекции Андреади. Представляешь, какой разгорится скандал? И какие неустойки выставят тебе люди, купившие за баснословные деньги тряпки бездарной портнихи? — продолжала она, явно наслаждаясь своей властью над Василисой. — И не пытайся подсылать ко мне в офис воров, я тебя знаю. Негативы в надежном месте.

За время ее речи Василиса Егорова будто уменьшилась в размерах. Она была напугана, это факт. А Натали, вполне удовлетворенная произведенным эффектом, направилась к выходу. Возле самой двери она обернулась.

— Да, кстати, дорогуша, — добавила она с ядовитой ухмылкой. — У меня для тебя еще одна новость. И боюсь, тоже не очень хорошая. Сегодня в Доме моды, среди праздношатающейся публики, я увидела Мику. Да-да, представь себе. На твоем месте я бы наняла еще одного охранника. Кажется, вы расстались не слишком большими друзьями?

Натали ушла, оставив после себя запах ненависти и скорого несчастья. Это почувствовал даже итальянец, который перестал улыбаться и тревожно поглядывал на Василису. А та нервно барабанила пальцами по столу и даже не пыталась делать вид, что все в порядке. Чтобы загладить напряженную паузу, Лучано взял оставленные Крушинской фотографии и внимательно их просмотрел.

— Not bad collection, — небрежно сказал он. — Who is it's author?[10]

— Once a beginner[11].

— It's not bad collection, but no more. I wouldn't risk to put money in it. Though such dress appears to be interesting to me, — ткнул пальцем он в одну из фотографий. — Especially that detail[12], — добавил он и обвел что-то красным маркером.

В этот момент в кармане у Лучано зазвонил мобильный. Беседа шла на итальянском, поэтому Василиса не поняла ни слова; ей показалось, что говорил он о звездах, потому что в разговоре несколько раз мелькнуло английское словечко «star».

После разговора настроение Лучано резко переменилось. Да и сам он изменился: враз перестал быть похожим на бестолкового прожигателя жизни, болтающегося по белу свету в поисках развлечений. Более всего он сейчас напоминал Василисе босса сицилийской мафии, той самой, эпитафию которой собиралась исполнить своей коллекцией София Полонская.

Лучано откланялся. А Василиса в глубокой задумчивости налила себе чаю и машинально сунула в чашку баранку. И тут взгляд ее упал на фотографию, которую отметил итальянец.

— Черт меня подери! — не веря своим глазам, воскликнула Василиса. — А итальяшка-то сумел углядеть самую суть. Ну, держись, подруга! Этими фотографиями ты собиралась похоронить меня? Как бы не похоронили тебя саму! Где тут у меня был телефончик симпатичного следователя из прокуратуры? Черт, никакого порядка в столе. И зачем только я держу секретаря, — ругалась она, перебирая пачку визиток.

Скоро телефончик был найден. Василиса быстро набрала нужный номер.

— Алё? Прокуратура? Мне бы Кирилла Фролова…

Натали Крушинская примеряла перед зеркалом шляпку, когда ей сообщили о приезде следователя.

— Нельзя сказать, что вы вовремя, — недовольно поморщилась она. — Я как раз собираюсь на похороны Инги Скворцовой.

— Я не отниму у вас много времени, — сказал Фролов. — Десять — пятнадцать минут. Все зависит от того, насколько вы будете честны со мной.

Если Натали и напряглась, то виду не подала.

— Хорошо, — вздохнула она. — Присаживайтесь. Чай, кофе?

— Нет, спасибо. У вас ведь мало времени?

— И то правда. Так о чем вы хотели меня спросить?

— Наталья Юрьевна, — официальным тоном начал Фролов, — скажите, пожалуйста, почему вы скрыли тот факт, что накануне пожара были в Доме моды Андреади?

Такого вопроса Натали явно не ждала.

— Я? В Доме моды Андреади? — засуетилась она. — С чего вы взяли, что я там была?

— То есть вы хотите сказать, что не были там?

— Конечно не была.

— Отлично, — кивнул Фролов, будто и не ждал другого ответа. — В таком случае скажите, кто делал эти фотографии? — Он разложил перед Натали знакомую пачку снимков последней коллекции Андреади.

Отпираться Крушинская не стала.

— Я.

— Андреади был в курсе этой фотосессии?

— Да, конечно. Если хотите знать, он сам попросил меня об этом.

— И когда она состоялась?

— Когда? — наморщила лоб Натали. — Дайте подумать. Нет, лучше я посмотрю в еженедельнике. Так будет надежнее.

Несколько минут Натали сосредоточенно изучала записи в своем рабочем дневнике.

— 18 сентября, — наконец торжественно объявила она.

— Этого года? — уточнил Кирилл.

— Ну, разумеется. Что за глупый вопрос?

— Возможно, мой следующий вопрос покажется вам еще более глупым. Вы, случайно, не в курсе, в мастерской Андреади есть часы?

— Часы? Конечно, есть.

— Вы это точно помните?

— Абсолютно точно. А в чем дело?

— Это хорошие часы? Надежные?

— Великолепные. Если я не ошибаюсь, подарок одного японского модельера. Настоящее чудо техники. Показывают не только время, но и дату, а также температуру, влажность воздуха… О, черт, только не это! — вдруг схватилась за голову Натали и выжидательно посмотрела на Фролова.

Продолжать игру «ты врешь, а я киваю» следователь не стал.

— Именно это, — грустно сказал Кирилл. — Не верите, посмотрите сами.

Из пачки фотографий Фролов ловко выудил одну. Ту самую, которую выделил Пауло Лучано. Это было лучшее платье из коллекции Андреади. И чтобы выхватить его красоту в полном объеме, Натали сняла модель в нескольких ракурсах. Это была ошибка, потому что в объектив попали и японские чудо-часы Андреади, которые четко зафиксировали дату и время. Василиса не просчиталась — Натали угодила в силки, сотканные собственными руками.

— Нам придется вернуться к самому началу, — скорбно сказал Фролов. — А я ведь предупреждал, что продолжительность нашего разговора будет зависеть от вашей честности. Итак, повторяю вопрос: почему вы скрыли от меня, что в день пожара были в Доме моды Андреади?

— Потому что вы меня об этом не спрашивали, — мрачно ответила Натали.

— Теперь спрашиваю. Вы там были?

— Да.

— И что вы там делали?

— Фотографировала коллекцию Андреади.

— По просьбе Андреади?

— Именно.

— Когда вы начали свою съемку?

— Часов в восемь.

— И как долго она продолжалась?

— Часа два, не больше.

— Значит, из Дома моды вы ушли в десять часов вечера? — уточнил Фролов.