И в этот момент в кармане Ветрова запищал мобильник. Наташа Белостоцкая никогда не замечала за собой способностей к телепатии, но сейчас она могла голову на отсечение дать, что звонит главная виновница ее неурядиц.

Обостренная интуиция ревнующей женщины ее не подвела. Звонила действительно Старцева. Наташа встала из-за стола и начала мыть посуду, внимательно прислушиваясь к разговору, который, к сожалению, был доступен ей лишь наполовину.

— Да, — говорил Андрей. — Да. Да?! Застрелила? Мертв?! Мозги по стенкам? Круто. А ты сама-то как? Да? Молодчина, я тобой горжусь. Нет, ну что ты, я совсем не обижаюсь, что ты меня не подождала. Я и не сомневаюсь, что ты сама отлично справилась. Что?! Дать показания? Во всем признаться? Ты свихнулась, Старцева? Лично я не собираюсь ни в чем признаваться. И тебе запрещаю. Не для того мы все это затевали, чтобы остановиться на полдороге.

Нечего и говорить, разговорчик интригующий. Наташа отвернулась от мойки и выжидательно посмотрела на Андрея. Но Ветров, который как-то очень резво засобирался улизнуть из дома, казалось, не замечал ее взгляда.

— Кажется, мы говорили о том, что кто-то что-то скрывает? — съязвила Наташа. — Ну и что все это значит? Куда еще влипла твоя ненаглядная Старцева? Кого-то застрелила? И чьи мозги разлетелись по стенкам?

— Старцева? Застрелила? Бог с тобой, Наташа! — вздрогнул Ветров. — Погиб бизнесмен Дугаров. Его жена шлепнула. Мадам якобы получила какие-то доказательства неверности мужа и впала в такую ярость, что замочила дорогого супружника прямо в его офисе. А Старцевой удалось проникнуть на место происшествия. Говорит, зрелище просто кошмарное.

— Ты так торопишься, чтобы успокоить бедную девочку?

— Да, нужно ее немного подбодрить. Анька, конечно, любит повыпендриваться, но я давно заметил, что трупов она побаивается. Заодно подкорректирую ее репортаж.

— Передавай ей привет. И еще вот это. — Наташа поставила на стол флакончик с розовым лаком для ногтей. — Она что, уже красит ногти у тебя в машине?

— Видишь ли, в чем дело… — начал Андрей.

— Только не говори, что это твой лак, — отмахнулась Наташа. — Кстати, передай своей Старцевой, что этот цвет вышел из моды, как минимум, два года назад. Это я как профессионал говорю.

— Обязательно передам, — кивнул Андрей и вернулся к прежней теме. — Я и правда очень за тебя беспокоюсь, Наташа. Вокруг Дома моды Андреади явно что-то происходит. Не хочу, чтобы ты влипла в грязную историю.

Андрей уехал, разбередив чувство смутной тревоги, которое поселилось в душе у Наташи с того самого дня, как она повстречалась с синьором Лучано. Она и сама чувствовала, что стала пешкой в чужой игре, одним из звеньев массированной атаки на Александра Андреади. Сначала уничтожили его коллекцию, затем, ее руками, — репутацию. Кто или что станет следующей жертвой этой необъявленной войны?

Ответ последовал очень быстро. Только-только она оделась и накрасилась, собираясь на небольшую прогулку по магазинам для поднятия боевого духа, как в ее сумочке затренькал мобильный телефон.

— Добрый день, Наталья. Вас беспокоит Фролов Кирилл Николаевич, следователь прокуратуры.

Вот уж кого она никак не жаждала услышать! Какого дьявола ему еще понадобилось… Кажется, в прошлый раз она ответила на все его дурацкие вопросы?

— Мне необходимо срочно с вами побеседовать, — продолжил Фролов. — Вы не могли бы сейчас приехать ко мне? Кабинет номер сорок восемь, на проходной вам выпишут пропуск.

— Да, конечно. А что произошло?

— Вы приезжайте. И я вам все подробно расскажу, — немного раздраженно ответил Фролов и повесил трубку.

Неприятный холодок пробежал по Наташиной спине. Похоже, мрачные предсказания Ветрова сбываются с космической скоростью. Что же еще стряслось у Андреади?

Не желая томиться в неведении, Наташа быстро переоделась — негоже гулять по магазинам и ходить на допрос к следователю в одном и том же платье, — взяла такси и через пятнадцать минут была в прокуратуре. Вот и кабинет номер сорок восемь. Наташа с волнением постучала — что ждет ее за этой дверью, скучной, как и прочий антураж такого рода заведений?

Кроме самого Фролова, в кабинете сидели еще две посетительницы — холеная моложавая блондинка лет сорока и деревенского вида грузная тетка, одетая дорого и безвкусно. Наташа сразу узнала Натали Крушинскую, хотя не видела ту уже несколько лет. В отличие от нее самой Натали выглядела совершенно спокойной, будто не раз попадала в подобного рода переделки.

— Сегодня я настоящий везунчик, — заулыбался Фролов. — Мне выпала честь сидеть между двумя Натальями. Познакомьтесь: Наталья Крушинская — директор модельного агентства «Натали», Наталья Белостоцкая — журналистка. А это, — указал он на деревенскую тетку, — Василиса Андреевна Егорова, финансовый директор Дома моды Андреади.

— С Наташей Белостоцкой мы давно знакомы, — улыбнулась Крушинская.

— Да, это так, — подтвердила журналистка, достала пачку сигарет и нервно закурила.

— Вот как? Тем лучше. Я пригласил вас, милые дамы, чтобы вручить письма, адресованные лично вам. Они распечатаны, прошу меня простить, как говорится, служба такая. Ну-с, разбирайте свои послания!

На столе между тем ничего похожего на конверт не наблюдалось. С ловкостью профессионального фокусника Фролов словно из воздуха извлек три белых конверта и положил перед респондентками. Наташа не без внутреннего трепета открыла свой конверт и достала лист писчей бумаги, на треть заполненный красивым витиеватым почерком.

«Уважаемая госпожа Белостоцкая! От всей души благодарю вас за статью и за справедливую оценку моей коллекции. Вы совершенно правы — она ужасна. И не могла получиться другой, потому что во время работы над ней я не испытывал ничего, кроме отвращения. Профессионализм, дорогие ткани, роскошные модели не спасут коллекцию, если модельера покинуло вдохновение. Моя муза ушла и, боюсь, безвозвратно. В одном вы не правы — ни одна работа, пусть даже самая бездарная, не заслуживает того, чтобы ее уничтожили. Вы назвали мою коллекцию «убийцей Андреади». Наверное, это лучшее для нее определение. Коллекция погибла и, увы, теперь не сможет исполнить свою миссию. Кому, как не мне, ее отцу, следует сделать это за нее? Это будет достойный финал истории о Великом Художнике Моды.

Искренне ваш

Александр Андреади»

— Что все это значит? — сдавленно произнесла Белостоцкая.

— А вы как думаете? — вопросом на вопрос ответил Кирилл.

— У меня такое ощущение, что это прощальное письмо, — дрожащим голосом сказала Наташа. — Как будто Андреади собирается сделать что-то ужасное…

— Совершить самоубийство? — прищурившись, уточнил Фролов. — Похоже на то. И еще, похоже, эта мысль пришла ему в голову как раз после прочтения вашей статьи. Кстати, вы действительно видели коллекцию?

— Да.

— И, простите за любопытство, как вам это удалось?

Только теперь Наташа поняла, как крепко она влипла. Черт, она с самого начала знала, что впутывается во что-то противозаконное, но перспектива вернуться в «Vogue» начисто лишила ее чувства осторожности! Теперь врать и вилять бесполезно, остается одно — рассказать правду. Она утаила только имя заказчика и не сказала, что он итальянец.

— Значит, ваш таинственный незнакомец устроил приватный показ коллекции Андреади? — переспросил Фролов, выслушав рассказ Наташи.

— Да. То есть нет. Это не был показ в классическом смысле этого слова. Он просто сказал, что в назначенный день я должна приехать в Дом моды в семь часов вечера, пройти через черный вход и зайти в мастерскую Андреади. Дверь будет открыта, и я смогу посмотреть коллекцию. Все так и вышло.

— И вас никто не видел?

— Нет. Я бегло просмотрела коллекцию, вышла через ту же дверь, а в девять часов вернулась на интервью с Андреади.

Ситуация понемногу прояснялась. А загадочный посетитель мастерской Андреади начал принимать человеческое обличье. В семь часов это была журналистка Белостоцкая. Кто же был в мастерской в десять? Или Андреади был прав и визитера придумала София Полонская?