Николай снова делает перебежку и снова падает. Несколько вздохов и опять — вперед. На Степанова обернуться нет времени: бежит ли за ним? А вот бронзовые израненные стволы сосен. Еще несколько метров. Но здесь уже все пристреляно. Вражеские автоматчики открыли огонь. Здесь только ползти. А пулемет молчит. Может, в дзот угодил снаряд? Нет! Едва поднимается рота, из амбразуры вырывается огненный язык. Сколько еще до того дзота, до этого языка? Двадцать, пятнадцать метров? Николай нацелил свой огнемет в амбразуру. Р-раз! Летит раскаленная струя в черный зев дзота. Рядом — еще струя. Ага, это Степанов. Жив, значит.

В ту же секунду поднимается рота. Путь свободен. Солдаты бегут вперед. К ним присоединяются Николай и Степанов.

— Ура-а!

Откуда только силы взялись.

После боя командир вызвал огнеметчиков на наблюдательный пункт, объявил благодарность. А спустя несколько дней он же вручил Николаю Майорову орден Славы третьей степени. Это был весенний день сорок пятого, один из последних военных дней. И тогда написал Николай на крохотном листке письмо в подмосковную деревню Плаксиво: «Не видать бы мне этой награды, да и с вами никогда бы не встретился. Человеку одному жизнью своей обязан, рядовому Карасеву. Вспомните о нем добрым словом».

Ковш экскаватора вонзился в землю и застыл. Машинист торопливо выскочил из кабины. Так и есть: бомба! Работу прекратил. Немедленно вызвали саперов. Вместе с рядовыми Ротовым, Ларенковым прибыл Николай Майоров, только уже не солдат, а капитан, командир саперной роты.

Он подходит к бомбе. Как поступить? Тогда, в сорок пятом, было, пожалуй, яснее. И все же обстановка напоминает фронтовую. Чем? Тогда огнеметчик Майоров прокладывал путь атакующей роте, сейчас — этим ребятам, экскаваторщикам, мирно атакующим карьер.

Много уже лет участвует в работах по разминированию районов бывших военных действий капитан Майоров. При его участии ликвидированы склады боеприпасов на территории Елизаровского сельсовета. Проржавевшие артиллерийские снаряды там находились в затопленных землянках. Их нужно было извлечь из мутной воды, перенести в безопасное место, обезвредить. Умению, сноровке научил Николай Майоров и своих подчиненных, и они не раз успешно выполняли ответственные задания.

Наверное, не случайно свела их судьба — Николая Майорова и Юрия Короткова, старшего лейтенанта, командира отличного взвода.

Случилось так, что Короткову довелось совершить подвиг в мирные дни там, где в суровом сорок первом году сражался с врагом его отец, Михаил Иванович, тоже сапер. На задание Юрий выехал тогда вместе со своими подчиненными — первоклассным специалистом младшим сержантом Владимиром Штефой и рядовым Робертом Шумиловым. У Ржева и сошлись пути саперов — отца, погибшего в бою, и сына. Саперов вызвали сюда после того, как в реке раздался взрыв.

Первым под воду опустился водолаз-разведчик Владимир Штефа. Он и обнаружил недалеко от берега еще одну бомбу. Вместе с майором Кондратьевым он вынес ее на берег, а когда саперы погрузили бомбу в кузов автомобиля и направились за город, Штефа снова опустился под воду и нашел на дне несколько артиллерийских снарядов.

Чтобы помочь ему, водолазное снаряжение надевают Коротков и Шумилов. Кондратьев и Майоров руководят работами на берегу.

Все новые и новые находки! Артиллерийские снаряды, противотанковые мины, авиационные бомбы. Осторожно ступая по илистому дну и с трудом вытягивая ноги, Штефа заметил большой, похожий на акулу предмет. Оказалось — бомба. Вес ее был не менее двух тонн. Вот и та, которая взорвалась возле берега, так же спокойно лежала на дне много лет. Лежала, лежала и взорвалась…

Возвращаясь к берегу, Штефа заметил еще такую же бомбу и реактивный снаряд.

О своих находках сапер сообщил командиру, и тот принял решение не трогать их до утра.

… Двухтонную бомбу взорвали в реке. Огромный столб воды поднялся от мощного удара. А возясь со второй, пережили немало тревожных минут. Штефа приготовил ее к взрыву, вышел на берег. Подожгли шнур и спрятались в укрытие. Минута, другая, третья… Десять минут… Взрыва нет! Саперы тихо и тревожно переговариваются. Выход один: опять спуститься под воду. Штефа и Шумилов вновь надевают костюмы, снаряжаются в опасную дорогу. Она невелика — всего несколько метров, но как опасна своей неизвестностью! Но двое шли, потому что знали: люди от них ждут помощи. Только они сейчас в силах предотвратить беду, нависшую над людьми.

Идут двое. Шаг за шагом — навстречу опасности. Вот причина: там, где шнур соединяется с взрывчаткой, прошла вода. Чуткие пальцы, уверенные, спокойные движения, и бомба снова подготовлена к взрыву. Еще один столб воды взметнулся в небо.

И в Елизаровском районе капитан Майоров работал со Штефой и Шумиловым. И там они извлекли из воды много затопленных бомб и снарядов, вывезли их подальше от города и взорвали.

Не случайно Николай Майоров появился и здесь, когда экскаваторщик наткнулся на бомбу большого калибра…

Полежала, в течение многих лет тая смерть. Хватит. Ложись, голубушка, в кузов, поезжай за город, взрывайся!

Потом наступила полоса «мирной» жизни. Но и в эти дни солдаты изучают инженерную технику, овладевают сложной наукой: ставят учебные минные поля, очищают местность перед передним краем обороны «противника», отстреливают упражнения из личного оружия, готовят конспекты к политзанятиям. По четыре знака воинской доблести завоевали командир отделения водолазов младший сержант Владимир Штефа и рядовой Роберт Шумилов. И рота вышла в число отличных.

Фаина Васильевна, пришедшая со швейной фабрики, увидела дома мужа, всполошилась.

— Опять на задание? — В ее глазах тревога. Сколько раз провожала его, наскоро собирала в дорогу, а вот никак не может привыкнуть. Да разве привыкнешь к такому?!

— На задание. — В глазах у мужа веселые огоньки. — На этот раз… за наградой.

Дочери Таня и Маринка вскочили из-за стола, отодвинув учебники и тетради.

— А чего ж ты нам не сказал? Поздравляем! Поздравляем!

По пути в штаб округа Николай Майоров заехал к родителям.

Отец, Василий Родионович, старый пехотинец, удивился неожиданному визиту, а узнав причину, еще больше засуетился:

— Послушай-ка, мать, зачем он едет! Да оставь ты свои кастрюли!

Анна Васильевна ласково посмотрела на сына:

— Спасибо, Николенька, порадовал нас. Только погоди малость, я на стол соберу… А внучки-то мои как? А Фаинушка?

— Все хорошо, мама. На обратном пути обо всем доложу. А пока и стола не надо: спешу.

… Их много собралось в зале. Некоторые прибыли прямо с боевых заданий. Еще вчера обезвреживали мины, снаряды, бомбы, а сегодня прикрепят к их мундирам заслуженные награды.

Объявляется Указ Президиума Верховного Совета СССР. Офицер называет имена однополчан Николая Майорова — майора Кондратьева, старшего лейтенанта Короткова, младшего сержанта Штефы, рядового Шумилова. Все они награждены орденом Красной Звезды. Вручает командующий войсками военного округа.

А Владимир Штефа вызывается даже дважды! Кроме ордена ему вручается памятный подарок — часы. Это за отличные показатели в боевой и политической подготовке.

В эти торжественные минуты Николай Майоров вновь вспомнил о простом русском солдате Карасеве. Это он заслонил Николая своим телом тогда, в войну. И своим орденом Славы Николай обязан ему. И этим вот орденом Красной Звезды, полученным уже теперь, в мирные дни, обязан ему же — Карасеву, фронтовому солдату.

Он идет по аллее, затерявшейся в глубине парка. Медленно ступает по сухой теплой земле, усыпанной солнечными бликами. Сегодня торопиться некуда: выходной. И сапер наслаждается короткой минутой отдыха. Дышится легко и свободно. То ли оттого, что небо такое синее, то ли от ребячьего смеха, что раздается со всех сторон.

Мальчишки. У него, Василия Смоляного, дома тоже остался малец. Сашка. Скучает, наверное, без отца. И жена, Тамара, тоже скучает. Но ничего не поделаешь. Сапер не сидит на одном месте, особенно летом. Кочует по городам и селам. Землю очищает. И поля, и сады, и этот городской парк, разрезанный пополам траншеей, словно морщиной. Она обвалилась, травой заросла. Сапер на нее смотрит как профессионал: «Пройтись по ней надо с миноискателем». Но это завтра, а сейчас хоть немного подумать о чем-то другом, отвлечься от постоянного напряжения. Воскресенье все же!