— Неужели брак твоих родителей оказался настолько несчастливым? — спросила Эллисон. Господи, неужто он и впрямь уверен, что все люди несчастливы в браке?!

— А почему, ты думаешь, я стал писателем? — криво усмехнулся Скотт.

— Не знаю.

— Это тоже своего рода способ бежать от действительности. Когда я пишу, то забываю о мире, в котором мне приходится жить… становлюсь частью другого, выдуманного мною самим. Это как будто я стал Богом и создаю свою собственную Вселенную. — Вдруг он хмыкнул и неожиданно комично изогнул бровь. — По моей воле люди живут и умирают. Я казню и милую. Мне решать, что с ними будет и как сложится их жизнь. А если кто-то из них начинает меня бесить, я стараюсь придумать для него особенно мучительную смерть. — С губ Скотта сорвался дьявольский смешок.

Брови Эллисон взлетели вверх.

— Послушай, а ты не пробовал посоветоваться с психологом… ну, по поводу этого твоего комплекса Бога-творца и всего прочего?

— И пустить псу под хвост все, чего я добился? Собственными руками уничтожить свою карьеру? — Скотт с преувеличенным ужасом выпучил глаза. — А что подумают мои читатели?!

— М-да… ты прав. Забудь о том, что я сказала. Как одна из твоих читательниц, могу твердо заверить тебя, что легкая сумасшедшинка тебе не повредит. — Элли быстро поцеловала его в плечо. — А что касается твоих книг, ты сейчас что-нибудь пишешь? Может, расскажешь, о чем? Просто умираю от желания узнать!

На какую-то долю секунды лицо Скотта внезапно стало непроницаемым. Потом вдруг глаза его подозрительно сузились.

— Ага, кажется, я разгадал твой мерзкий замысел, предательница! Решила забраться ко мне в постель, усыпить мою бдительность, заставить забыть обо всем и вытянуть из меня все, что тебе нужно! — В голосе его появился заметный немецкий акцент. — Признавайся, ну! Скажешь правду — останешься жить! Кто подговорил тебя это сделать, а?

Элли испуганно округлила глаза.

— Я ничего не делала, господин офицер! Клянусь! Одним быстрым движением Скотт опрокинул Эллисон на спину и завел ей руки за голову.

— Ну, фрейлейн, за кем вы следили? Сознавайтесь!

— Ни за кем! Клянусь вам!

— У немецкий официр есть свои метод заставить вас говорить. — Обхватив одной рукой хрупкие запястья, Скотт слегка пощекотал Элли под ребрами, и она, взвизгнув от неожиданности, захихикала. — Говорить, кто тот другой писатель, кто захотел похитить блестящий сюжет мой будущий роман?

— Нет, нет! — Эллисон извивалась под Скоттом, хохоча так, что бока ее ходили ходуном.

— Это мой издатель, фрау шпион?

— Никакими пытками вам не удастся вырвать у меня его имя! — Элли замотала головой из стороны в сторону. Она хохотала до слез, до колик.

— А-а-а, теперь мне все понятно! Это был мой агент! Ви вдвоем сговорились провернуть этот грязный дело вместе!

— Ладно, ладно, признаюсь. Это действительно был Хью Эштон. Он уговорил меня поехать вместе с ним на Таити, и я не смогла устоять.

— Ага! Я так и знал! — Скотт навалился на Эллисон, его тело вдавило ее в матрас. — А теперь, моя дорогая фрау шпион, вы должны быть наказан за свой предательство! — В следующую минуту губы Скотта жадно впились в ее рот.

К тому времени как он поднял голову и оторвался от Эллисон, перед глазами у нее все плыло.

— Нет, нет, хватит, — слабо запротестовала Элли. И при этом даже не замечала, что сама тянется к нему губами. — Я больше не могу, честно! Имей же совесть, в конце концов!

— Когда речь идет о врагах, моя совесть молчит! — высокопарно объявил Скотт. И снова принялся целовать ее.

Элли задвигалась под ним, наслаждаясь тем, как ему удается заставить ее тело вспыхнуть и загореться желанием. Почувствовав его губы у себя на шее, она повернула голову так, что коснулась его уха.

— Ну так и о чем же будет твоя новая книга? — поинтересовалась она.

Застонав, Скотт перекатился на спину и остановившимся взглядом уставился в потолок.

Элли придвинулась, положив голову ему на плечо, накрутила на палец волосы, которыми густо поросла его грудь, и игриво дернула.

— У меня тоже есть способ заставить вас говорить! — Она дернула еще раз, посильнее, и рука Скотта сжала ее пальцы.

— Нет. — Он повернул к Эллисон голову, и она вдруг с удивлением заметила, что глаза его больше не смеются. — У меня выходной. Никаких разговоров о работе и книгах. И обо всем таком, понятно? Предупреждаю, что я даже слышать обо всем этом не желаю!

— Ладно, договорились. — Игривое настроение пропало, но Элли постаралась спрятать разочарование, хотя ей было жаль, что все так закончилось. — А о чем тогда хочешь?

— Пока не знаю. Это зависит от тебя. — Скотт облокотился на подушку и взглянул на Элли. — Какие у нас на сегодня планы?

— Планы? Честно говоря, я думала, что мы вернемся в гостиницу сразу же после того, как уедем отсюда.

— Тебе нужно возвращаться прямо сейчас? — нахмурился Скотт.

— Придется. — Плечи Эллисон уныло поникли. — Всегда найдутся комнаты, в которых нужно сделать уборку, горы грязных полотенец, которые срочно требуется перестирать, а уж про магазин сувениров я вообще не говорю. Целой жизни не хватит, чтобы вытереть пыль со всех статуэток и расставить все по местам…

— Другими словами, при случае ты все-таки можешь иногда прогулять, если уж очень захочется, я угадал?

— Прогулять? — В глазах Элли вспыхнул интерес.

— Ну да, как в школе.

— Я никогда не прогуливала.

— Шутишь! — Скотт растерянно уставился на нее, решив, что ослышался. — Господи, — присвистнул он, — а я-то считал, что это у меня было ужасное детство! А в «Загадай желание!» ты играла? Неужели нет?

— Ну и как играют в эту игру? — полюбопытствовала Эллисон.

— Для начала ты должна назвать что-то такое, чего тебе очень хочется, но чего ты не делала уже довольно давно.

— Все, что угодно? — прищурилась Элли.

— Ну… что-то такое, чем можно заниматься вдвоем, — с невинным видом объяснил он.

Вспыхнув, Эллисон покосилась на обнаженное тело Скотта.

— Кстати, должен тебе сказать, ты оказалась довольно-таки распутной, моя дорогая! — перехватив ее взгляд, хмыкнул он.

Элли, подняв глаза к потолку, задумалась.

— Не думаю, что тебе доводилось ездить верхом. Скотт презрительно фыркнул.

— Когда моя семья приезжала на побережье, верховая езда котировалась у нас примерно также, как серфинг или соревнование, кто подцепит на крючок больше красоток в бикини.

— Неужели? — Элли села, замотавшись в простыню наподобие римской тоги. — Интересно, в конюшне на Стюарт-роуд дают еще лошадей напрокат?

— Можем съездить и посмотреть, — загорелся Скотт. — Кстати, а подходящая одежда у тебя найдется?

— Ты имеешь в виду ту, что на мне? Думаю, она вряд ли подойдет.

— Это точно. — Скотт, хмыкнув, выразительным взглядом уставился на грудь Элли.

— Но дома у тетушки наверняка остались мои старые джинсы и сапоги для верховой езды. Кстати, мы все трое жили у нее, пока не переехали в гостиницу. И решили, что не стоит забирать оттуда свои веши, раз уж тетя Вив все равно там не живет.

— Тетя Вив? — Брови Скотта сдвинулись. — Вив — это ведь сокращенно от Вивиан, не так ли? В свое время на Бродвее блистала «Несравненная Вивиан Янг» — случайно, не она?

— Ты о ней слышал?! — просияла Элли.

— Ты видишь перед собой фаната кино, книг и театральных постановок! — напыщенным тоном объявил Скотт. — Но если мне не изменяет память, это не первый случай, когда в твоей семье появляется звезда театральных подмостков. Вспомнить хотя бы о Маргарите.

— Это верно, — кивнула Эллисон. — Вообще-то говоря, Рори, я и Эйдриан — первые в нашей семье, кто изменил сцене.

— Что-то подсказывает мне, что не все так просто, как кажется. За этим наверняка стоит какая-нибудь история.

— Так оно и есть, но не думаю, что это будет тебе интересно.

Скотт бросил на Эллисон ироничный взгляд.

— А мне все интересно! — подмигнул он. — Обожаю слушать разные истории, только должен предупредить тебя сразу — все, что ты скажешь, может быть использовано… в моей новой книге.