— Ты, если угодно, прямая и зримая связь кое-с-кем, о ком я… заботился. Это было очень давно, — начал он. — Я не ожидал, что когда-нибудь мне удастся обнаружить эту связь. Моя команда прибыла на Санкур много лет назад, чтобы внедриться в некое сообщество, которое, как мы полагали, являлось еретической сектой. Медея начала действовать и обнаружила тебя. Мы изменили наши планы и стали следить за тобой.

— Но зачем?

— Чтобы защитить тебя, — ответил он.

— Потому что для Инквизиции я была ценным активом?

— Верно, — согласился он. — Ты была ключом, открывавшим путь к огромной тайной организации, втайне вынашивавшей свои вероломные планы. Но кроме этого ты — живое наследие, память о потерянной душе.

— Кем была эта потерянная душа, инквизитор?

Он ответил не сразу.

— Ее звали Елизавета Биквин, — произнес он. — Я потерял ее… много лет назад. Можно сказать, что она была твоей матерью. Тебя создали из ее генетического материала.

— То есть, я — ее клон? — уточнила я.

Он снова пожал плечами.

— С технической точки зрения ты — ее дочь, а не ее копия. Не копия с генетической точки зрения. Но, несмотря на это, ты очень похожа на нее.

— Ваше лицо не выражает никаких эмоций, сэр, — осторожно произнесла я. В течение разговора я прилагала немыслимые усилия, чтобы поймать хоть-какое-то изменение в его мимике.

— Верно, — подтвердил он. — И уже очень давно.

— Но тембр вашего голоса и напряжение, которое я слышу, — продолжала я. — Как и ваш язык тела говорят о многом. Я вижу печаль. Сожаление. Кем эта женщина была для вас?

— Мы были друзьями, — произнес он.

— И даже более того?

— Возможно. Она тоже была «пустой», тоже несла в себе ген парии. Именно поэтому ее генетический материал использовали, чтобы создать тебя. Да, она была неприкасаемой и служила Инквизиции под моим началом, она была отличным, единственным в своем роде агентом.

— И что с ней стало?

— Всего лишь то, что рано или поздно происходит со всеми нами.

В помещение вошел мужчина, он появился со стороны пилотской кабины. Лайтберн и Лукрея, присевшие на одну из встроенных в стену скамей, смотрели на него с нескрываемой тревогой.

— Вижу, мы все-таки ее поймали, — произнес он.

— Полагаю, ты уже встречала Гарлона Нейла, — заметил Эйзенхорн.

— Да уж, что было — то было, — подтвердил Нейл, почему-то одарив меня весьма сердитым взглядом, — Я ее встретил, спас ей жизнь, а она меня кинула в самый ответственный момент, оставив разбираться с…

— Если бы вы сказали, что вы — служитель Инквизиции, — начала я. Взглянула на Эйзенхорна и продолжила: — Или если бы вы…

Нейл тоже бросил на Эйзенхорна быстрый взгляд.

— Мы продолжаем, что начали? — спросил он.

— До тех пор, пока это будет нам на пользу, — ответил Эйзенхорн.

— Запомню, — заверил Нейл.

— Сестра Бисмилла, — вклинилась я в разговор. — …сказала, что другой агент Инквизиции, Сестра Тарпа, организовала нападение на Зону Дня. Ее настоящее имя, насколько я поняла, — Пейшенс. Как такое могло случится? Как Инквизиция могла совершить налет на то, что принадлежит Инквизиции?

Лицо Нейла помрачнело, было видно, что он не слишком хочет отвечать на этот вопрос.

— Иногда довольно сложно провести четкую демаркационную линию, — заметил Эйзенхорн. — По обе стороны баррикад существует множество фракций. Пейшенс Кыс выполняла приказы человека, который полагал, что Зона Дня скомпрометирована.

— Вы тоже так полагаете? — спросила я.

— Да, — ответил он. — …но не так, как считает он, и мой подход к вопросу довольно сильно отличался от его намерений. Мы расследовали это дело почти двенадцать лет. Чтобы взять их с поличным, необходимо бесконечное терпение — которым этот человек не обладает. В таких делах необходимо вести долгую игру, выжидать, — и только тщательно выстроенная многоходовая стратегия сможет привести к действительно стОящему результату. Зона Дня была лишь дверью, которая могла привести нас к чему-то гораздо большему, к огромному тайному заговору. А, если подбежать к двери и начать колотить в нее — это разве что поможет понять, что она действительно заперта.

— За этой дверью должны быть Когнитэ? — спросила я.

Эйзенхорн и Нейл переглянулись. На лице у Нейла появилось весьма забавное выражение.

— Верно, — согласился Эйзенхорн. — Ты не перестаешь преподносить сюрпризы.

— Ну, я умею замечать всякое.

— Эт-точно, — поддакнул Нейл.

— И Когнитэ раскрыли Зону Дня?

— Нет, — сообщил Нейл. — Они создали это проклятое место.

Я подумала над его словами. И обнаружила, что ничуть не удивлена.

— Нам всегда говорили, что нас тренируют для службы в Инквизиции, — произнесла я.

— Само-собой, — подтвердил Нейл. — Для честолюбивых юнцов объяснение — лучше не придумать.

— Но я догадывалась, — продолжала я. — Я подозревала что-то подобное. Однажды к нам попал один человек. Много лет назад. Они сказали, что это один из Когнитэ пришел, чтобы всех нас убить, но у него был знак Инквизиции. Я видела там его имя — Вориет, дознаватель.

— Его убили? — спросил Нейл.

— Да, я сама видела.

Нейл снова взглянул на Эйзенхорна.

— Как раз тогда Коготь начал расследование на Санкуре. Вориет был из его команды. Теперь понятно, почему поднялся хай.

— Кто такой Коготь? — не поняла я.

— Мой соперник, — ответил Эйзенхорн. — Его подход к вопросу, как я говорил, отличается от моего. Он появился здесь позднее, чем мы, и старался распутать это дело побыстрее. Он не собирался ждать и следить за развитием событий. Его люди просто напали на Зону Дня. А он хотел в первую очередь выследить и обезвредить граэлей.

— Потому что они — орудие Короля? — задала я новый вопрос.

— Да, — ответил он. Потом кивнул, — Отлично.

— А чего хотите вы? — продолжала я спрашивать. — Нет, подождите, я попробую сообразить сама. Вам нужен сам Король.

Нейл фыркнул носом.

— Верно, — согласился Эйзенхорн. — В этом все дело. Ни к чему гоняться за всякой мелочью — это лишь позволит ускользнуть по-настоящему крупной дичи. Я хочу добраться до самого Короля в Желтом. До Орфея.

— А знаете, — заметила я. — Одно время я думала, что вы и есть Орфей.

Нейл заржал в голос.

— Почему же ты так подумала? — поинтересовался Эйзенхорн.

— Я видела, что вы сотворили с Несущим Слово, — ответила я. — Обычный человек неспособен на такое.

— Нет-нет, даже не продолжай, — протестующе замахал руками Нейл. — А то я сейчас лужу сделаю со страха.

— В общем, что вы хотите от меня? — не слушая его, обратилась я к Эйзенхорну.

— Я хочу, чтобы ты поняла, что тебе не угрожает никакая опасность, — спокойно ответил он.

— Из-за той привязанности, которую вы испытываете к моей матери? Из-за того, что чувствуете себя обязанным ей? Потому что вы перед ней в долгу?

— Да, — ответил он.

— А что еще? — подал голос Лайтберн.

Все повернулись к нему.

— Ну, в таких делах всегда есть что-то еще, — заметил он.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне, — произнес Эйзенхорн, глядя на меня. — Хочу, чтобы ты работала на меня. Ты — ключ ко всей этой головоломке. В распоряжении моего соперника огромные ресурсы, целая армия агентов и служителей. Мои ресурсы куда скромнее. У меня только пять агентов. Ты их еще увидишь. Чтобы закончить это дело и одержать настоящую победу над еретиками, я должен сделать ход раньше, чем Коготь испортит все своим вмешательством. Поэтому мне нужно преимущество. И это преимущество — ты.

Он продолжал пристально глядеть на меня. Сказать по правде, его лишенное всякого выражения лицо наводило на меня такой же ужас, как постоянная улыбка Теке.

— Я хочу, чтобы ты помогла мне уничтожить Короля, — закончил он.

Мы летели навстречу утру и вскоре достигли южной границы Королевы Мэб. Рассвет был хмурым и туманным. Направляемые верной рукой Медеи — признаюсь, пока я не могла думать о ней как о Медее, хотя идея, что Сестра Бисмилла может пилотировать тяжеловооруженный катер казалась мне еще более абсурдной — мы пролетели сквозь низкие облака, миновали огромные башни-охладители мануфактуры Фарека Танга и приземлились на посадочную площадку, располагавшуюся на крыше одного из домов, расположенного в районе Верхний Город к западу от Врат Чудес.