Из леса, словно деревяшки из воды, выскочили Влакс и Лантэн, за ними маячили еще несколько фигур с луками и мечами наперевес. Однако они были слишком далеко, чтобы спасти арахана от занесенного над головой смертоносного удара. Бесконечным потоком свистели стрелы, тщетно пытаясь попасть в тело термита, закованное в латную броню. Наконечники звонко врезались в прочный металл и отлетали, словно мелкие камушки от щита, не причиняя вреда Сваргу. Не замедляя бега, Лантэн замахнулся копьем и пустил его вперед. Наконечник с шуршанием воткнулся в песок, не долетев до цели.

Термит знал, что к арахану спешила подмога, однако у него еще оставалось время покончить с жалким шестилапым, вздумавшего справиться с офицером. На его губах играла жуткая и безумная ухмылка. Меч заскользил, приближаясь к Зарду. Воздух в испуге загудел, расступаясь перед острым лезвием.

Сталь врезалась в преграду, от удара полетели брызги в разные стороны. Фиола, добравшись до берега, бросилась к товарищу, выполнила роль щита. Однако сама поплатилась почти отсеченным крылом и глубокой раной на спине. Искра вскрикнула и от боли потеряла сознание.

Глаза Зарда стали бордовыми, горячая волна бешенства с головой захлестнула его, рот от жажды мести полнился горечью. Сварг, раздосадованный, приготовился бежать, но сбоку налетел арахан с перекошенным лицом, рубанул лапой. Термиту удалось увернуться. На песок упала отрубленная пара пальцев. Сварг зашипел и затравленным зверем кинулся в чащу.

— Чтоб тебя папоротник поглотил! — хулил молодой арахан в его сторону, для погони не осталось сил.

Зард медленно осел на землю возле бесчувственной искры и погрузился в тревожный сон. Сквозь марево забытья он чувствовал, как руки товарищей освободили его от ноши на спине, подхватили и понесли в неизвестном направлении. Тревожные голоса друзей утихали, и он полностью погрузился в мир без сновидений, даже они слишком устали, чтобы являться в его бессилии.

Фиола бредила. События последних дней не отпускали ее — кровавые бойни, убийства товарищей, груда тел…В деревнях, которые она посетила, не осталось ни одного живого существа, всех убили по приказу Дарши. Водоворот образов и воспоминаний не давал вырваться из кошмара. Искра металась, как пламя огня от порывистого ветра.

Друзья по-очереди сидели возле ее постели и давали отвар из корений и трав для восстановления сил. На третий день искра пришла в себя. Она с трудом открыла глаза и обнаружила, что лежит в кровати, укрытая мягким одеялом, рядом на грубо сколоченной табуретке сидел Зард и с затаенной тревогой всматривался в ее лицо. Фиола обрадовалась, увидев его живым и невредимым, хотела привстать, но тело предательски обожгло дикой болью, словно на нее вылили чад с кипящей смолой. Искра зашипела, извиваясь всем телом, чем только добавила себе страданий. Зард откинул полог ткани, служивший дверью в маленькую коморку Фиолы, и громко позвал кого-то. В его голосе читалась тревога и отчаяние.

Рядом раздался шорох, зашаркали шаги, из-за полога высунулась иссохшая рука, и в сумеречном свете факела внутрь вошла незнакомая искре паучиха, древняя и сморщенная. Лицо старухи походило на кусок жатой ткани, белые космы свисали паклями и были сильно всклокочены, словно ее только что подняли с постели. Шесть белесых, немигающих глаз принадлежали явно слепой, но искра каждой клеточкой ощущала ее внимательный взгляд. По спине у Фиолы пробежал холодок.

— Перестань трепыхаться, словно в сеть залетела! — раздался ее довольно мягкий голос.

Фиола замерла, вспомнив, что перед ней представители клана, которые питаются ее сородичами. В глазах снова потемнело, ее затошнило, виски заломило сдавливающей болью.

— Надо беречь силы! — продолжила незнакомка, присаживаясь на край постели и отсылая Зарда прочь.

На ее руках висело множество браслетов с разноцветными шариками. Каждый имел свой запах. Фиола могла поклясться, что знает многие из них. Старуха взяла кружку с водой и бросила в нее несколько пучков с запястья. Запахло ароматными травами, паучиха протянула варево девушке:

— Выпей-ка.

Фиола с сомнением покосилась на содержимое кружки. Трезво рассудив, что если бы ее хотели убить, сделали это давно, а не подсовывали отраву. Искра взяла напиток, сморщенная рука помогла приподняться, чтобы сделать несколько глотков противной и гадкой жидкости. В желудке разлилось мягкое тепло, голова перестала мучить болью, даже сил как будто прибавилось. Однако больше Фиола и глотка сделать не могла, столь противный вкус был у лекарства.

— Как ты себя чувствуешь?

— Не пойму, — покачала головой искра. — Что это за место?

Совершенно не понимая, где она и как здесь оказалась, Фиола обвела маленькое помещение глазами — каменные стены, в углу чадит факел, кровать, вот и все, что могло тут поместиться, даже старухе тут было тесно. Фиола прислушалась. Вдалеке звучали приглушенные голоса сквозь пелену равномерного шума.

— Ты в пещере за водопадом. Здесь нашли укрытие немногочисленные остатки ос и араханов после нападения термитов. Нас очень мало. И теперь приходится скрываться от растекающегося по нашей земле зла.

В ее голосе отразилась обреченность всего народа чащи, глаза остекленели, она заново переживала ужас, охвативший недавно ее мирную жизнь.

— Кто вы такая и почему помогаете мне?

Паучиха встрепенулась, возвращаясь в реальность.

— Можешь звать меня Рамуной. Я знахарка, — она поправила лапы, собрав их вместе, выцветший с возрастом хитин отдавал пепельным оттенком. — Вижу, ты боишься меня, но напрасно, я не причиню вреда тому, кто спас моего внука. Все наше племя обязано тебе за его жизнь, мы у тебя в долгу.

Услышав эти слова, на душе у Фиолы стало легче и спокойнее. Пока события на берегу озера бурлящим потоком вернулись в память девушки.

— А что с Авендумом? — вкрадчиво поинтересовалась она.

Рамуна слегка напряглась, в белых и холодных, как лёд глазах промелькнула растерянность. У Фиолы перехватило дыхание.

— Он в тяжелом состоянии, но жить будет. Ваш предводитель очень сильный и всегда отличался хорошей регенерацией.

— Вы с ним знакомы?

— Правители всех кланов когда-либо встречались друг с другом, уклончиво ответила старуха.

— А вы…

— Не я, мой муж, а потом сын был вождем, — голос Рамуны дрогнул. — Ты видела его смерть в лагере термитов. Теперь Зард займет его место, благодаря тебе его паутина жизни не оборвалась, оставив нас без сердца клана.

— С нами были Лантэн и Влакс. Они живы? Их надо найти. Они…

— Успокойся, дитя!

Поток вопросов тут же остановился.

— Вижу, ты идешь на поправку, — впервые улыбнулась паучиха, — твои друзья живы и с нетерпением ждут, когда смогут поговорить с тобой.

— Я долго не приходила в себя?

— Три заката. Хочешь увидеть своих друзей? Они тебе все подробно сами и расскажут.

— Простите, я утомила вас вопросами, — Фиола смутилась, поняв, что слишком бестактно вела себя с паучихой.

— Я бы с радостью поболтала еще, — она слегка улыбнулась, но тень печали пролегла на ее лице. — Мне нужно готовиться к погребению сына. Его тело доставили этой ночью. — Рамуна старалась не выдать своих эмоций и Фиола позавидовала ее стойкости, она отчетливо помнила, как изувечили и изуродовали тело вождя термиты. — Завтра мы отправим его в последний путь. Целый день будем скорбеть и оплакивать память о нем. На третий день после погребения Зард станет нашим вождем. Если ты будешь пить отвар, то вполне сможешь присоединиться к ритуалу Нарекания вождя.

Фиола скосила глаза на кружку с противной жидкостью и ее передернуло. Однако она протянула руку и, переселив себя, сделала два больших глотка. Напиток остыл и, не смотря на горький вкус, прекрасно утолял жажду и бодрил.

Рамуна улыбнулась, встала и отодвинула полог. В проеме нетерпеливо мялись Зард, Влакс и Лантэн.

— Наконец-то наша лежебока проснулась! — ос бесцеремонно плюхнулся на край кровати, искренне и широко улыбнулся.