Она опустила голову на испещренный выбоинами металлический пол. «Недостаточно,» — сказала она, слабеющим голосом. «Так много... еще надо сделать. А теперь... а теперь...»

«Алинта», — сказал он, сжав ее пальцы своими. «Не думай об этом. Ты должна держаться.»

Её губы скривились в грустной улыбке. «Я не могу, Органа. Я умираю.»

«Нет», — он сказал, хотя в глубине сердца он понимал, что спорить с этим бесполезно. «Пожалуйста. Продержись еще немного, попытайся, ты не можешь сдаться, ты не можешь...» Шум позади них, заставил его обернуться. Вернулся Кеноби. Его световой меч был выключен и вновь прицеплен к поясу. «Ну?»

«Больше никаких выживших,» — тихо сказал Кеноби, опускаясь на одно колено.

Алинта дернулась, тихий горестный стон, сорвался с ее губ. «Никого? Они все мертвы? Мои люди?»

«Боюсь, что так,» — мягким голосом сказал Кеноби. «Мне очень жаль.»

Бэйл сжал ее ладонь в своей руке, чувствуя дрожь огорчения, также же ясно, как боль. «Мастер Кеноби, это Алинта,» — дрогнувшим сказал он. «Друг Республики. Мой друг. Дорогой друг. Можете ли вы помочь ей?»

Кеноби коснулся тыльной стороной ладони лба Алинты. Его пристальный взгляд на мгновение обратился во внутрь, затем он покачал головой. «Мне жаль,» — повторил он. «Какими бы ни были мои способности к целительству, их недостаточно, чтобы справится с ее ранами.»

«Вы даже попробовать не собираетесь?» Его глаза покраснели и слезились... и не только из-за дыма. «Почему вы не пытаетесь, как вы можете просто...»

«Органа», — прошептала Алинта. «Все в порядке.» Она обратила свой блуждающий взгляд к Кеноби. «В левом кармане трико. Кристалл информации. Координаты для навикомпьютера на Зигулу.»

Кеноби достал кристалл информации и положил во внутренний карман своей туники. «Спасибо, Алинта. Что вы можете сказать мне о планете?»

Бэйл уставился на него. Что? Что он творит? Эта женщина умирает, а он устроил ей допрос? Он почувствовал порыв гнева, столь горячего, что тот заставил его забыть о собственной боли от мелких порезов и ушибов. «Мастер Кеноби...»

Джедай опалил его со взглядом. «Есть вопросы, которые я обязан задать, Сенатор. Если Зигула действительно планета ситхов, мне необходима вся информация, какую только можно получить. Мы не можем себе позволить лететь в слепую.»

«Дикий Космос,» — сказала Алинта. Её слабеющий голос был едва слышен, с трудом пробиваясь сквозь ужасные булькающие звуки. «Зигула... в Диком Космосе.»

«Что еще?» — спросил Кеноби, и схватил ее за плечо. Угрожающе, свирепо, готовый трясти ее. «Алинта - что еще? Откуда вам известно, что это планета ситхов? Откуда вы знаете, что они собираются напасть на джедаев? Что за нападение они планируют? Что я должен искать, когда доберусь туда?» Он снова наклонился к ней. «Алинта, ситхи на Зигуле?»

Чувствуя недомогание, Бэйл смотрел, как Алинта с трудом приподнимает веки. «Нет. Не ситхи,» — еле слышно произнесла она. «Храм. Артефакты. Планы. Местоположение... на кристалле информации.»

«Планы? Планы ситхов?» — настойчиво спросил Кеноби. «Вы имеете в виду их планы нападения на джедаев?»

Все краски жизни покинули теперь лицо Алинты. Под коркой подсыхающей крови ее губы посинели. «Да».

Кеноби зажал свой рот тыльной стороной ладони, сжав пальцы, низко и тяжело нахмурил брови. «И откуда вам все это известно? Вы были там, на этой Зигуле? Вы видели все это своими глазами, Алинта?»

«Органа... Бэйл...» Бледная кожа Алинты казалась восковой. Удивительным образом, по мере приближения смерти, она выглядела гораздо моложе. «Я... никогда не лгала... тебе. Верь мне. Пожалуйста.»

«Я верю, Алинта,» — сказал он, пытаясь согреть ее холодную руку. «Я верю тебе. Все в порядке.»

Она посмотрела на него, а он, глядя в отчаянии ей в лицо, видел, как боль уходит и разглаживаются морщинки вокруг глаз и рта. «Космическая станция,» — выдохнула она. «Самоликвидация. Защитите... секреты. Обещаешь?»

Вновь, он прижал ее ладонь к своим губам. «Да. Как?»

Ее веки медленно закрылись. «Правый... карман. Кристалл информации. Центральный пульт связи. Вставь - и беги.»

«Я сделаю,» — сказал он. «Я сделаю это. Алинта. Алинта?»

Но Алинта покинула их.

Не глядя на Кеноби, не доверяя тому, что тот мог сказать или сделать, он достал кристалл информации из другого кармана ее трико, шатаясь, поднялся на ноги и стал пробираться к разбитому, покрытому подпалинами центральному пульту связи.

«Сенатор, я не уверен, что вам стоит...»

«Я не спрашивал вашего мнения, Мастер Кеноби,» — холодно сказал он. «Просто, я дал слово умирающей, и я намерен сдержать его.»

«Всенепременно,» — сказал Кеноби, стоя позади него. «Но сначала мы должны проверить, возможно ли отсюда связаться с Храмом Джедаев.»

Файерфек. Он был прав. Так что, они проверили все пульты пока, наконец, не нашли элементы управления системы связи... которые превратились теперь в расплавленный комок проводов и металла, став жертвой многочисленных прямых попаданий лазерных зарядов.

Бэйл взглянул на Кеноби. «Ничего не поделаешь.» Вернувшись назад, к центральному пульту, которому, по счастливой случайности, не было нанесено непоправимого вреда, он нашел разъем, предназначенный для кристалла информации и вставил до половины ключ для самоликвидации. «На три, а потом убегаем. Один-два-три.»

Он вставил кристалл внутрь, затем подождал, лишь чтобы убедиться, что пульт принял команду к уничтожению станции Алинты. На пульте связи зажглись огоньки, кристалл данных замигал красным, а сильные пальцы сомкнулись на его запястье.

«Бежать или умереть, Сенатор,» — сказал Кеноби, его глаза сверкали. «Это ваш выбор - но выбирайте сейчас.»

Он побежал.

Со своего звездолета, отцепившегося от стыковочного кольца и отошедшего на безопасное расстояние, он сидя на месте пилота наблюдал, как космическая станция Алинты уничтожает себя, забирая вместе с собой пиратский корабль. Было нечто невыразимо тоскливое в безмолвных взрывах, таких кратких и ярких на фоне полуночного бархата космоса. Погребальному костру следует гореть дольше, чтобы хватило времени должным образом почтить память мертвых.

«Мне жаль,» — сказал Кеноби, стоя позади него. «Но ее раны не оставляли надежды на спасение.»

Он кивнул. «Я знаю.»

«И мне жаль, что мне пришлось...»

«Вам не пришлось,» — решительно сказал он. «Вы приняли решение. Я не хочу это обсуждать.»

Молчание. Затем Кеноби вздохнул. «Это был первый раз, когда вы сражались за свою жизнь, Сенатор? Первый раз, когда вам пришлось убивать?»

Прошло несколько мгновений, прежде чем он смог взять себя в руки, чтобы ответить. «Да».

«Понимаю.»

И Кеноби, вероятно, понимал. У него тоже, без сомнения, был его первый раз, много лет назад. Но и это ему, также, не хотелось обсуждать. Единственным человеком, которому он желал излить душу о том, что сделал и о том, что должен был сделать - на космической станции Алинты, была Бреха. Что он и собирался сделать, впоследствии. Сейчас же, он даже не собирался думать об этом. Какой смысл? Прошлого не изменишь.

«Есть одна вещь, которую нам следует обсудить, Сенатор,» — сказал Кеноби, исключительно вежливо. «Следует ли нам продолжать движение к Зигуле, или нет.»

Он повернулся на кресле пилота. «Почему бы нет? Смерть Алинты ничего не меняет, Мастер Кеноби. У нас есть информация, которую она нам раздобыла. И хотя она умерла не из-за нее, она умерла за свое дело. Дело, которое принесло мне огромную пользу. Я хочу знать, что это не зря. Скажете, вы нет?»

Кеноби покачал головой. Исчез тот улыбающийся воин, который выстоял против ужасающего нападения боевых дроидов и пиратских головорезов. Исчез, также, безжалостный следователь, который закрыл свое сердце к страданиям умирающей женщины. Этот человек выглядел почти обычным... и чрезвычайно уставшим.

«Вам не понравилось, как я говорил с Алинтой,» — сказал он, сцепив аккуратно руки перед собой. «Я понимаю это, Сенатор. Но нравится вам или нет, вы должны понимать, сколько вопросов, с ее смертью осталось, без ответа. Все, чем мы можем руководствоваться, это набор координат для навикомпьютера и ее предсмертное утверждение, что угроза ситхов реальна. Я нахожу это... проблематичным. Зигула, по-прежнему, может быть ловушкой. А ведение вас в ловушку не является частью моих полномочий.»