В этот момент он и увидел их. Всех четверых.

— Какой сюрприз! Я ожидал лицезреть миссис Стернз собственной персоной, а мне, оказывается, придется иметь дело с братьями Морган! — Дэниэл Коул, ободранный и окровавленный, тяжело опираясь на обломок балки, направил на Джареда дуло пистолета. Питер лежал на полу. Судя по всему, он был не в состоянии сопротивляться. Рядом на четвереньках стоял Филип, оказавшийся не в лучшем положении — не давая ему шевельнуться, над ним стоял матрос. Этот сбившийся с пути брат капитана Деверо держал в руках нож.

— Прости, Джаред, — сказал Филип. — Я пытался предупредить тебя.

Балка, на которую опирался Дэниэл Коул, глухо затрещала. Угроза нависла и сверху — от крыши склада остался лишь остов, готовый в любую секунду обрушиться.

— Похоже, времени на обмен любезностями у нас не осталось, — сказал Коул. И добавил, кивнув на доску, переброшенную через пролом: — Премного благодарен вам за заботу. Этот мост нам очень пригодится. — Указав глазами на Филипа и Питера, он велел матросу: — Убей их. А этим займусь я.

Матрос занес нож над Филипом.

— Деверо! Нет!

От неожиданности матрос замер: Джаред произнес его имя! Откуда он знает это имя? Большая, пылающая огнем балка не дала матросу опомниться и с громким треском обрушилась ему на голову, разом разрешив все вопросы. Дэниэл Коул остался один — и растерялся. Всего на какой-то миг. А в памяти Джареда в этот миг промелькнуло мучительное воспоминание: на «Ллойд Джордже» Барлоу прицеливается в его любимого капитана. Тогда растерялся Джаред, и его замешательство стоило капитану жизни. Второй раз этого не случится.

Клинок сабли пришелся Коулу в самое сердце. Из его разжатой руки на дощатый помост выпал пистолет. Следом рухнул и сам Дэниэл Коул. На лице торговца маской застыло последнее, что ему довелось испытать в жизни, — изумление. Он отказался поверить.

Джаред бросился к брату и Питеру. Целы!

Все трое начали выбираться из горящего склада. Поддерживая с двух сторон Питера, братья медленно дошли с ним до конца пирса. Джаред, не мешкая, прыгнул в воду и, вынырнув, махнул рукой Питеру. Тот, превозмогая боль, прыгнул вниз, и Джаред сейчас же подхватил его, помогая удержаться на поверхности. Теперь можно было прыгать Филипу. Он оттолкнулся от пирса как раз в тот момент, когда обгоревшие стены склада накренились и с треском рухнули, взметнув вихрь огненных искр.

Самое страшное осталось позади. Присцилла с братьями и Питером смотрели на зарево пожара уже с борта «Спасения». Пламя полностью уничтожило второй склад и пожирало первый. Огонь упорно подбирался к Бостону, и похоже, что пожарные, несмотря на все старания, проигрывали битву.

— Еще немного, и огонь поползет на город, — с тревогой сказал Филип.

Джаред молчал и не отрывал взгляда от страшной картины. Каким будет его решение?

— Найди мне Шоу, — наконец отдал он приказ первому помощнику.

— Шоу? — переспросила Присцилла. — Артиллериста Шоу?

Джаред Морган и комендор Руди Шоу, представший перед капитаном, в упор смотрели друг на друга.

— Нужно дать несколько залпов по пирсу и обрушить его, — твердо сказал капитан. И еще тверже посмотрел на комендора: — Ты сможешь это сделать.

— Неподвижная цель в пределах досягаемости, капитан. Будет сделано.

— Джаред! — вмешалась Присцилла. — Это наши склады! Наши! Там большая часть нашего имущества. Попытаемся сохранить хотя бы один склад, иначе мы разорены.

— Присцилла! — негодующий тон и взгляд Джареда говорили лучше всяких слов.

— Но мы потеряем все!

— Я согласен с Джаредом, сестра, — произнес Филип.

— Ну конечно, ты согласен с Джаредом! — закричала Присцилла. — Уничтожить одним залпом все мое дело!

Питер слушал их разговор, стоя чуть в стороне, обеими руками он держался за ванты.

— Присцилла, — мягко сказал он, — от нашего решения зависит жизнь многих людей. Люди важнее, чем вещи, пойми же. А склады… Склады можно построить заново.

Присцилла глубоко вдохнула, собираясь что-то пылко возразить, но осеклась и потупила взор.

— Конечно, вы правы.

На ее глаза навернулись слезы.

— Питер, сегодня я чуть не потеряла тебя. И Филипа. И Джареда. Но мы здесь, и мы спасены. Разве можно желать большего?

«Спасение» повернулось левым бортом к пирсу и сделало два предупредительных выстрела. Джаред не отрываясь следил за происходящим в подзорную трубу.

— Они все поняли, отходят от пирса. — И капитан дал команду: — Огонь!

Филип, Присцилла и Джаред Морган наблюдали, как пушки Руди Шоу уничтожают их склады. С каждым выстрелом очередной участок пирса обрушивался в воду, тушившую языки пламени. В ту ночь братья и сестра Морган потеряли почти все, что у них было, и сохранили самое главное — друг друга. Во всем Бостоне не было никого счастливее их.

Дэниэл Коул оказался везучим человеком: он не увидел своего провала. А масштабы провала были грандиозны. Он не только не уничтожил Морганов, но собственными руками спас их от разорения. Казалось бы: склады на пирсе разрушены, размеры убытков столь велики, что не позволяют Товариществу выполнить свои финансовые обязательства, у Морганов нет денег ни на выплату зарплаты, ни на перевозку грузов. Но их спасло состояние Дэниэла Коула.

При жизни Коул страдал манией преследования. И неудивительно. Его было за что ненавидеть — ради успеха своих дел он не останавливался даже перед физическим уничтожением недругов и просто неугодных. Коул не имел наследника и был убежден, что потому его в любой момент могут убить — это был самый простой и понятный ему самому способ завладеть чужим состоянием. Именно так он отнял имущество у Бенджамина Моргана. Чтобы не стать мишенью для убийц, Коул переписал всю свою собственность на имя жены, полагая, что это отпугнет желающих покуситься на его финансовую империю.

Паранойя Коула спасла Морганов. После смерти магната его вдова Констанция Морган Коул из унаследованного ею состояния компенсировала убытки Товарищества «Искупление», которые компания понесла по вине ее мужа. Так семья Морган стала одной из богатейших в Бостоне.

Летнее солнце едва поднялось над горизонтом, когда на Кинг-стрит был дан первый ружейный залп. Из «Таверны доброй женщины» под радостные возгласы и приветствия горожан вышли два жениха — Питер Гиббс и Джаред Морган. Оба жениха направились к дому, где их ждали невесты. За ними последовал Филип, исполнявший роль шафера.

Второй залп раздался в северной части города, прямо перед домом Присциллы. Отсюда навстречу женихам вышли друзья невест, главным образом это были родные и двоюродные братья Энн. Пышные праздничные процессии с ликованием встретились на середине пути. По обычаю, женихи выбрали себе представителя для состязания в беге. Участники состязания должны были бежать к дому Присциллы, где пришедший первым получал перевязанную лентой бутылку бульона, щедро приправленного специями. Очень скоро победитель определился и, возвратившись к свадебной процессии, провозгласил тост за здоровье невест. Налево и направо угощал он содержимым бутылки всех участников празднества.

Когда женихи прибыли, был дан еще один залп, и они отправились за своими невестами в сад. Невест вел Филип. По этикету никто, кроме женихов, не мог войти в сад прежде, чем невесты предстанут перед священником. Следом пригласили пройти в сад родных и гостей, и церемония началась.

Священник попросил молодых взяться за руки. Они одновременно завели правые руки за спину, где одна из подружек невесты и шафер осторожно сняли с их рук свадебные перчатки. Филип сначала помог Питеру, а потом — Джареду. Затем священник прочел отрывок из Священного Писания, который выбрали Присцилла и Энн:

«Двоим лучше, нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их. Ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его»[49].