– Для нас это большая честь, что такая симпатичная девочка составит нам компанию во время семейной прогулки, – улыбнулся мистер Ломонд. Анна ждала, что Мирна вот-вот скажет, что, скорее всего, они не смогут пойти в Бленемский дворец, поскольку у них другие планы. Она собиралась предложить Мирне прогуляться мимо дома Чарли Секера, который жил как раз за углом.

Но Мирна так ничего и не сказала.

Ее отец, понизив голос, сказал Анне:

– Спасибо за то, что ты дружишь с Мирной. Я знаю, как трудно для таких симпатичных девочек оторваться от мальчиков и косметики. У Мирны нет мальчиков. У нее не было мальчика даже в Мидлсборо. – Он рассмеялся, глядя на Мирну так, как будто он жаждал переделать черты ее лица.

Грим даже передернулся от удовольствия при мысли о том, что после обеда Анна пойдет гулять вместе с ними, в то время как Анна мечтала оказаться подальше отсюда. Лучше бы она перемыла всю посуду. Она очень хотела оказаться сейчас вместе со своими родителями, которые отмечали свой второй медовый месяц в четырехзвездочной гостинице где-то в Маргите. Отец и мать Анны заказали там номера после того, как у Дона случился роман с кандидатом по имени Кэтрин.

Во время экскурсии по Бленемскому дворцу миссис Ломонд грозно называла Дона «твой м-м-м… отец». Мать Анны тоже взяла себе за привычку называть Дона «этот твой родитель». Судя по всему, миссис Ломонд знала гораздо больше Анны о трещинах в браке мистера и миссис Поттер. Во время экскурсии по дворцу, на пути в магазин сувениров, миссис Ломонд высказала несколько сентенций по существу дела:

1. В браке бывают свои взлеты и падения.

2. Мужчины не похожи на женщин. Им требуется практически постоянное внимание.

3. Твой м-м-м отец такой же, как и все остальные мужчины.

4. Взрослым бывает полезно уезжать куда-нибудь вдвоем.

– Это так прекрасно. Деррик, мы с тобой так редко это делаем, правда? – сказала миссис Ломонд, стараясь остановить Мэтью и Марка, которые намеревались сбить экспонаты с подставок. Они приблизились к банкетному залу. – Я знаю, Деррик, ты был абсолютно прав, что заставил Грима остаться дома, но ведь…

– Он не светлая голова нашей семьи. Если он хочет сдать экзамен, то должен заниматься.

Мистер Ломонд наделил своих детей прозвищами, основываясь на какой-нибудь отличительной черте каждого ребенка. Таким образом, Марк был наречен Смазливым, Мэтью – Спортсменом, а Грим – Артистом. Мирна была Светлой головой. «Но только потому, что более подходящих кандидатов нет», – говорила Мирна.

– Да, но ведь это только пробные экзамены, – сказала миссис Ломонд.

– Он не такой умный, как Мирна. Ему необходимо…

– Тише. Хорошо, Деррик. В любом случае… Анна, а твои родители водят тебя куда-нибудь? Вы совершаете семейные прогулки?

– О, да. Когда-то мы ходили в походы.

– Это хорошо. Понимаешь ли, мы всегда считали, что очень важно иногда ходить куда-нибудь всей семьей. И если это возможно, то с братьями и сестрами. Наверное, если бы у твоих родителей были…

– Маргарет! – яростно перебил мистер Ломонд, как будто имя его жены было широко распространенным ругательным словом.

– Я просто говорю…

– Маргарет!!

– А у нас тоже есть такой обеденный сервиз. – Меняя тему разговора, миссис Ломонд указала на витрину, в которой были выставлены тарелки с золотой каймой. – Правда, Деррик?

– Я так не думаю, – недовольно фыркнул мистер Ломонд. – Даже Мирна ест не настолько много, чтобы оправдать такое количество посуды.

Мирна с беспокойным видом отошла от остальных членов семьи. Анна, ужасно уставшая любезничать с родителями Мирны и с неодушевленными предметами, пошла за ней. Она указала на огнетушитель и пошутила:

– Мирна, как мило, не правда ли? Как ты думаешь, какая это эпоха?

Но Мирна вдруг согнулась пополам и пронзительно закричала:

– У меня болит живот!

– Где болит? – спросила ее мать, появившаяся как из-под земли.

– Живот! – Мирна обняла себя руками.

– Деррик, о боже, это желудок!

– Все будет в порядке, – сказал мистер Ломонд.

– Деррик, нет! – затрепетала миссис Ломонд. – У тебя вечно «все в порядке». Нам нужен доктор.

Каким-то образом они все оказались в огромной больнице. Мэтью и Марк устроили гонки с больничными столиками на колесах. Анна сидела за серым занавесом. Миссис Ломонд сжимала руку Анны в своей вспотевшей ладошке. Мистер Ломонд бродил по больнице, заглядывая в больничные киоски, в то время как за серым занавесом люди в белых халатах ощупывали желудок Мирны.

Миссис Ломонд тихо бормотала:

– О боже… Я знала, это должно случиться… Миссис Стерджен… Это моя вина… Мне не следовало говорить, что от благотворительности нет никакой пользы. Мне следовало бы пожертвовать папиными органами… – В этот момент Мирна застонала за ширмой, и миссис Ломонд еще крепче сжала руку Анны. Из-за занавеса театрально вышел доктор. – Доктор, – сказала миссис Ломонд. – Это же не лейкемия, правда?

– Миссис Ломонд, – серьезно сказал доктор, – вообще-то, судя по всему, у вашей дочери запор.

Зазвонил телефон.

– Пусть ответит автоответчик, – сказала Анна, испугавшись, что кто-то может узнать, что субботним вечером она сидит дома. – Я стараюсь не впадать в зависимость от телефона Я слишком часто им пользуюсь. – Она посмотрела на Мирну, ища в ней поддержку. – Правда?

Мирна игнорировала ее вопрос.

Звонки прекратились, и включился автоответчик. Они услышали медленный записанный голос Мирны: «Это автоответчик. Пожалуйста, оставьте свое имя и номер телефона после сигнала». Анна подумала, что новое сообщение, начитанное Мирной, звучит как-то странно. Было такое ощущение, что Мирна сама сидит в автоответчике, как в мышеловке.

– Мирна, это мама. Ты дома? Я знаю, что ты дома.

– Откуда она знает? – спросила Мирна, и Анна улыбнулась.

Они обе знали о сверхчувствительности миссис Ломонд. Она волновалась даже тогда, когда во время телефонного разговора ей казалось, что удочери странный голос. Мирне следует записаться на прием к врачу, настаивала она. Мирна должна настоять на том, чтобы врач выписал ей рецепт. Она не должна позволить, чтобы ее визит перенесли на более поздний срок. Врачи всю свою жизнь только и делают, что переносят визиты своих пациентов. Уж кто-кто, а миссис Ломонд это знает наверняка, ведь она работает в приемной одного такого врача. Анне необходимо посмотреть, нет ли у нее в груди уплотнений. Женщины, предоставленные сами себе, заражаются самыми ужасными болезнями. Кто-то должен осмотреть влагалище Мирны.

– Не могла бы ты мне перезвонить сразу же, как только вернешься домой? – сказала миссис Ломонд. – Это срочно.

– Ну-ну, – проворчала Мирна, и Анна вздохнула с облегчением при мысли, что ее собственная мать теперь не будет донимать ее своими страхами и тревогами. Почему Мирна не поговорит со своей матерью об этих ужасных, непрекращающихся телефонных звонках?

– Ты слышала? Она сказала, что это срочно, – с озабоченным видом заметил Том.

– Да нет же. Она просто внушила себе, что я больна какой-то неизлечимой болезнью…

– Ты сама все время так делаешь, – добавила Анна.

– И теперь она пролистывает «Домашний справочник по медицине».

– Да и наша «Энциклопедия семейного здоровья» уже порядком захватанная. – Анна в кои-то веки решила пошутить.

– Мне показалось, что она говорила искренне, – передернул плечами Том.

– Нет. Ты не знаешь мою мать. Итак, что мы смотрим? – спросила Мирна, переключая каналы пультом дистанционного управления.

– Лучше оставь это, Мирна, – сказала Анна о передаче, в которой жизнерадостно рассказывали про контрацепцию.

– Про вазэктомию?

– Да. Том, я надеюсь, что ты не возражаешь, что мы просто так сидим и смотрим телевизор? – Анна вдруг вспомнила о его лаборантке. Правда, между Анной и Томом тоже происходила какая-то химическая реакция, притягивающая их друг к другу. Они сидели на диване совсем рядом, разделенные лишь Мирной.