Придирчиво осмотрев опустевшую квартиру, она вдруг увидела совершенно новый, большого размера ковер, который лежал посредине зала. Из опыта Нина знала, что когда сотрудники ОБХСС приходят с обыском, то у них всегда возникают вопросы к хозяину дома: откуда у него тот или иной предмет. За долгое время работы в торге ей часто приходилось бывать в милиции по вопросу растрат в магазинах. Она хорошо помнила, как изнуряющие вопросы следователей доводили ее до обморока. Поэтому, встречаться с этими мальчиками из ОБХСС она не желала даже своему заклятому врагу. Не долго думая, схватила за одну сторону ковер и, даже не сворачивая его в рулон, волоком потянула через площадку в свою квартиру. Покончив и с этим делом, Нина, вытирая подолом халата с лица пот, вернулась к соседям. Заметив на полу отпечаток от ковра, быстро стащила с дивана покрывало и закрыла оставшиеся следы. Для убедительности поставила на середину журнальный столик. Еще раз протерев следы влажной тряпкой, закрыла дверь на ключ.

Когда Нина вошла в свою спальню, заваленную вещами, и взглянула на себя в зеркало, даже испугалась своего отражения. Лицо ее было мертвецки бледным, левый глаз слегка подергивался. Она присела на краешек кровати, стараясь унять дрожь в ногах и руках. Неожиданно она подняла телефонную трубку, позвонила мужу и обо всем ему рассказала. В ответ услышала гневное нравоучение.

– Ты не прав, – тараторила она в трубку, оправдывая свой поступок. – Не зря говорят: «Против зла делай благо».

– Бестолковая ты женщина, ищешь приключения на мою и свою голову. Послушай моего совета, закройся на ключ, никого не впускай к себе в квартиру и сама никуда не выходи. А вечером, когда я вернусь со службы, мы с тобой серьезно поговорим.

Разговор с мужем Нине не понравился, но это ее не страшило. Женщину пугало то, что сотрудники милиции, ничего не обнаружив в квартире соседки, могли постучаться к ней и задать несколько вопросов. А вдруг они заглянут к ней в спальню. Последствия могут быть непредсказуемыми. Но дело, как говорится, было сделано. Чтобы как-то успокоиться, Нина пошла на кухню, накапала в стакан двадцать капель настойки пустырника и поспешно выпила содержимое стакана. Походив немного по кухне из угла в угол, она подошла к окну, выходившего в сторону парадного и стала ждать, когда гости из милиции прибудут в квартиру Букиных.

Вскоре она заметила, как из-за угла дома выехал милицейский УАЗ. Из него вылезла Татьяна Васильевна в сопровождении двух милиционеров. У Нины от страха застучали зубы. Стараясь унять дрожь, она проглотила три таблетки сухой валерьянки. Ей хорошо было видно, как все трое вошли в подъезд, но почему-то долго не поднимались на этаж. Женщина тихонько подошла к двери и приникла к глазку. Вскоре подошли милиционеры с хозяйкой квартиры и еще две женщины с первого этажа.

Когда Татьяна Васильевна открыла дверь, один из милиционеров стал звонить в квартиру Павиничей. Нина даже дышать перестала, стояла молча, не подавая признаков жизни. Наконец она поняла, что милиция не оставит ее в покое, так как с улицы видели, что у нее на кухне горит свет. Дрожащими пальцами открыла дверь и чуть ли ни шепотом спросила:

– Зачем вы так долго звоните? Мне нездоровится, и я с трудом поднялась с постели.

– Извините, гражданка, за беспокойство. Вынуждены вас попросить быть понятой при обыске в квартире ваших соседей. Думаю, это не займет много времени.

– Хорошо, я только переоденусь.

Вернувшись к себе, она переоделась в рабочее платье и, закрыв дверь на оба замка, ватными ногами переступила порог квартиры, из которой совсем недавно выносила вещи. Поздоровавшись с присутствовавшими людьми, она опустилась на стоящий у входа стул. От взгляда Нины не ускользнуло, как сильно волновалась ее соседка. Посмотрев на спокойное лицо Нины, она немного успокоилась.

Тем временем уже во всю шел обыск. Капитан милиции пригласил всех пройти в зал и сесть на диван. Второй сотрудник в звании сержанта стал открывать дверцы шифоньера, внимательно осматривая каждую вещь. Ничего не обнаружив, перешел к книжному шкафу. Он брал с полок книги и перелистывал каждую от корки до корки. Это занимало очень много времени. Понятые молча скучали, а милиционеры делали свое дело. По ходу дела они задавали хозяйке вопросы, а та подробно на них отвечала. Татьяна Васильевна уже немного успокоилась, и ее голос звучал уверенно. Иногда она встречалась взглядом с взглядом Нины Николаевны и в знак благодарности опускала ресницы, от чего по ее щекам катились крупные слезы. Именно в этот момент Нина поняла, что поступила правильно, не оставив в беде строптивую и очень заносчивую соседку. «А чем тут было заноситься? – думала про себя она. – Я женщина с высшим образованием, занимаю довольно высокую должность. Муж мой полковник, тоже не последняя скрипка в оркестре города. А моя соседка – очень состоятельная женщина, но кроме заочного отделения техникума советской торговли, ничего за плечами не имеет. Да и муж ее хоть и полковник, но до Александра Николаевича ему далеко. А нажитое нечестным трудом богатство, судя по всему, большого счастья им не приносит».

И все же она была довольна тем, что в трудную для этих заносчивых людей минуту протянула руку помощи. При этом сильно рискуя своей репутацией. Нина сидела молча, опустив руки на колени, изредка отвечая на вопросы миллионеров. Обыск подходил к завершению. По уставшим лицам стражей порядка было видно, что результатами своей работы они не довольны. Когда они открыли холодильник, то обнаружили в нем две банки печени трески и одну с красной икрой. Сержант стал заносить находку в протокол. И тут Нина Николаевна сказала:

– Продукты, которые находятся в холодильнике, явно имеют предназначение ни для спекуляции с целью наживы, а для поддержания жизнеспособности человека. Неужели вам не понятно, что хозяева этой квартиры по своему социальному положению имеют достаточно высокий доход. Хозяин квартиры служит в звании полковника, и государство платит ему хорошие деньги. Разве они не могут себе позволить купить пару-тройку баночек деликатесов? Это, уважаемые работники ОБХСС, нашими советскими законами не запрещается.

– А вот у меня таких деликатесов в холодильнике нет, – записывая содержимое холодильника в протокол, отозвался сержант милиции.

– Когда хозяин этой квартиры был лейтенантом, он жил с семьей в солдатском общежитии, и они жили на картошке и хеке. Какие ваши годы? Дослужитесь до полковника и тоже сможете позволить изредка включать в свой рацион деликатесы.

В квартире наступила тишина. Понятые молча ожидали завершения обыска, работники милиции так ничего и не нашли для них интересного. Составили протокол и акт обыска. Понятые в нем расписались, и стражи порядка молча удалились из квартиры Букиных. Следом за ними ушли и понятые.

Когда Нина возвратилась в свою квартиру, на кухне уже ужинали муж с сыном. Александр бросил недовольный взгляд на жену, но не стал отчитывать ее при сыне. Когда с ужином было покончено, и они все вместе сели смотреть телевизор, в дверь квартиры кто-то не смело позвонил. Нина бросила испуганный взгляд на мужа. Тот молча поднялся с кресла и пошел к входной двери. Посмотрев в дверной глазок, Александр увидел соседку по лестничной площадке с пластиковым пакетом в руках. Открыв дверь, молча пропустил ее в прихожую. Едва дверь захлопнулась, как Татьяна Васильевна бросилась к нему с объятиями. Держа в руке бутылку армянского коньяка, стала говорить слова бесконечной благодарности. Увидев вышедшую хозяйку, обратилась к Нине:

– А тебе, соседка, я по гроб жизни буду обязана, – она поцеловала Нину в щеку. – Пусть мои вещи побудут у вас еще немного. А то чего дорого нагрянут с обыском повторно. Но вы не волнуйтесь, я на днях все это вывезу.

И, действительно, не прошло и недели, как сосед на своей служебной машине, сам сидя за рулем, вывез из квартиры Павиничей весь свой дефицитный товар.

Об обыске в квартире Букиных говорили не только все жильцы дома, но даже на службе у хозяина квартиры.