- Сам ты рассуждаешь как дурак, Кривой, - заметилСайрем, продолжая вдумчиво полировать свой меч оселком и не глядя на обоихспорщиков. - Хорошо тебе ругать имперцев, а я жил здесь до того, как НаориксВоитель ввел свои войска в Каларию. И я тебе скажу: уж если делать выбор междуАльто Кейром и "Бешеным принцем", то я выбрал бы наместника.Имперские налоги многим не по вкусу, но, по мне, платить имперцам все-такигораздо лучше, чем надеяться, что, обобрав тебя до нитки, шэддеры не подожгуттвой дом и не потащат на сеновал твою жену и дочь.

Единственный глаз Даррека сверкнул от возмущения.

- Ты забываешь, что Антар - свободная страна!

- Была. Когда-то. А сейчас Антар - кусок железа междумолотом и наковальней, - мрачно сказал Сайрем. - Будь ты хоть немного поумнее -знал бы, что Антар намного меньше, чем любое из соседних королевств. Так какему, по-твоему, остаться независимым? Умные люди давно поняли, что надовыбирать, к кому прибиться. А упрямые ослы вроде тебя только мечтают опрошедших временах и без конца жалеют, что сейчас жизнь не такая, как сто летназад.

- Не "умные люди", Сайрем, а всякие псы,которые только и ищут себе господина, чтобы ползать перед ним на брюхе, -процедил мужчина, и седой повстанец наконец-то поднял на него глаза.

- Ты это обо мне, Кривой?..

На поляне все отчетливее пахло крепкой ссорой. К счастью,наступившую предгрозовую тишину нарушил хрипловатый, язвительный голос Ласки.

- Да оставь ты его, Сайм. Не видишь, что ли: Дар опятьиграет в благородного мятежника. Кому-то нравится скакать на деревянной палочкеи представлять, что это лошадь, а нашему Одноглазому - считать себя бойцом заВольный Тарес. Не порть человеку удовольствие!

Даррек резко развернулся к девушке. Движение былотаким, как будто он хотел ее ударить, и "дан-Энрикс" беспокойношевельнулся. Но вместо того, чтобы ответить Ласке, одноглазый резко встал сбревна, пнул сапогом выкатившуюся из кострища головню, и, не оглядываясь,скрылся за деревьями.

- Он всегда такой… припадочный? - негромко спросилКрикс у Пчелоеда. Тот пожал плечами.

- Не суди его слишком сурово. Дар на самом деле пареньнеплохой, вот только слишком уж упертый. Если вдруг доходит до таких вотспоров, как сегодня, то его никто, помимо Астера, не в состоянии заткнуть.Кроме того, он ненавидит вас.

- Кого?..

- Имперцев, разумеется. Сэр Эйлард Лэр из Южной Маркиприказал повесить его за мятеж и браконьерство в их владениях, но что-то у нихне заладилось, и Дар остался жив. А глаз ему чуть раньше выбил старший сынмессера Лэра, Уэльредд. - Крикс вздрогнул, запоздало осознав, что речь идет остаршем брате Юлиана, но целитель, не заметив этого, спокойно продолжал - Ну,словом, я бы не рассчитывал, что Дар когда-то станет относиться к тебе лучше,чем теперь.

Крикс тяжело вздохнул. По правде говоря, он ни на чтоподобное и не надеялся.

Когда дозорные вернулись в лагерь, Пчелоед кивнуллаконцу, дав понять, что им пора идти. Поднявшись на ноги, Крикс вслед за нимпрошел через поляну и направился в глубину леса, по самую щиколотку увязая всиневатом мхе. От заболоченного озера, из которого повстанцы брали воду, ползтуман, но полная луна светила ярко, и весь лес, казалось, был облит мерцающим,холодным серебром.

- Не знаешь, почему ваш командир не захотел поговоритьсо мною в лагере?.. - обратился Рикс к спине целителя.

- Астер предпочитает темноту, - туманно отозвался тот.- Чем меньше вокруг света, тем он лучше видит. Днем он почти не выходит наоткрытые места.

"Нет, все-таки он - не человек" - подумалРикс, поежившись. Люди же ведь не совы, чтобы лучше видеть в темноте ипрятаться от солнца.

Энониец яростно потер ладонью шрам, пересекавший лоб.Благодаря вонючим мазям Пчелоеда рана быстро заживала, но, словно в отместку,начала зудеть, как будто бы по шраму постоянно ползали десятки муравьев.

Целитель покосился на него через плечо.

- Что ты все время его щупаешь - хочешьудостовериться, что он еще на месте?.. - хмыкнул он. - Насчет этого можешь неволноваться; сомневаюсь, что ты от него когда-нибудь избавишься. Приметныйшрам. Будешь теперь девчонкам нравиться. Как полагаешь, Рик?

Крикс вспомнил о том времени, когда они, совсем еще"зеленые" ученики Лакона, втихаря мечтали о таких вот"настоящих" шрамах - разумеется, не для того, чтобы понравитьсядевчонкам, а чтобы потом хвалиться доблестью перед товарищами. От этихнепрошенных воспоминаний краска бросилась ему в лицо. Какими они тогда былидураками!..

- Полагаю, что не буду. Особенно если в следующий размне выбьют глаз или отрежут ухо, - отозвался Рикс, и его собеседник рассмеялсясухим смехом, отчасти напоминавшим тявканье лисицы.

- Все, пришли, - сообщил он, остановившись напрогалине, бывшей по меньшей мере втрое меньше той, где находилась их стоянка.- Оставайся здесь и жди. Астер заговорит с тобой сам.

"Ни дать ни взять, аудиенция у Императора" -сыронизировал "дан-Энрикс" про себя, однако сохранил серьезное лицо икивнул Пчелоеду.

Крикс простоял на одном месте, вероятно, минут пять,прежде чем, наконец, услышал Астера.

- Луна сегодня полная, в лесу слишком светло.Оставайся там же, где теперь стоишь, и не оглядывайся, - велел знакомый звучныйголос, и "дан-Энрикс" с трудом подавил желание сейчас же обернуться.- Мэлтин сказал мне, что ты был оруженосцем одного из рыцарей в имперскомвойске. Это так?

- Да, так.

- Это хорошо. Значит, расставшись с нами, ты сможешьвернуться к своему хозяину.

- Вы хотите, чтобы я ушел? - спросил"дан-Энрикс" удивленно.

- Нет, напротив, это мы снимаем лагерь и уходим. Двачаса назад вернулись Лис и Шестипалый. Они сообщили, что Эзар действительноубит, а "Горностаев" возглавляет бывший знаменосец принца, Эйстлат-Гир. Ты просил Мэлтина узнать для тебя все, что можно, о судьбе имперскихраненых. Боюсь, ничего утешительного я тебе не расскажу. Когда лат-Гир привелсвоих людей в Летние воды, с ними было человек тринадцать пленных из деревни,где погиб Эзар. Люди лат-Гира согнали крестьян из четырех окрестных деревеньсмотреть на суд и казнь. Лис видел этот фарс с начала до конца, и он клянется,что такийцы с самого начала знали, что убийцы принца среди пленных не было.

- Тогда зачем им вообще понадобился этот суд?

- Да все затем же… Безопасность"Горностаев" держится на страхе. Если бы не этот страх, то пара сотенсервов с кольями, собравшихся из разных деревень, давно бы не оставила отгвардии Эзара даже мокрого пятна.

- Так почему они не попытаются объединиться? - мрачноспросил "дан-Энрикс".

Его собеседник сухо усмехнулся.

- Пока ты сам не побывал в их шкуре, тебе не понять,до какой степени способен перетрусить человек. Бывало, что пятнадцать"Горностаев" останавливались в какой-то деревне на ночь, и,напившись, забывали даже выставить охрану. Но наутро они просыпались целыми иневредимыми, потому что жители деревни в жизни не посмели бы прирезать их восне и побросать тела в овраг. И ты бы думал точно так же, если бы привык, чтошэддеры приходят, когда им вздумается, берут все, что захотят, и убивают всех,кто им сопротивляется. Лис говорит, такийцы так и не дознались, кто пустилстрелу в Эзара. Десять человек повесили на месте, а троих, которые не смогливыдержать допроса и признались, что это они виновны в смерти принца, по приказуЭйста сожгли следующей ночью.

Энониец вздрогнул.

- То есть как "сожгли"?..

- Ты никогда не видел? Впрочем, я забыл, что в южныхземлях принято казнить иначе. Но имперские законы "Горностаям" неуказ.

"Они хуже Безликих, эти люди" - в ужасеподумал Крикс. А в следующую секунду его посетила мысль, из-за которой волосына голове у Рикса встали дыбом.

- Это все из-за меня, - сказал он в пустоту. - Если быя не подстрелил Эзара, ничего бы не случилось.

Астер рассмеялся. Это был на редкость невеселый смех.