С ее немигающими, широко раскрытыми глазами тоже происходили метаморфозы. Если сразу после пробуждения он был наполнен мутным болезненным туманом, то сейчас он вспыхнул тем же пламенем, что бушевало в груди - хищного янтарного цвета. Окровавленные зубы блеснули в свете редких ламп, а лицо приобрело откровенно звериные черты.
Если в самом начале пульсирующее жжение растекалось только по горлу, то теперь жуткая жажда разливалась по всему телу, заставляя его двигаться быстрее и быстрее, придавая силу, посылая по нервам странную боль, ломоту, которая заставляла собой наслаждаться. Подчиняться. И в то же время казалось, что кисти со ступнями онемели от холода. Не было сил сопротивляться голоду. Ноги и руки окончательно онемели...
Этот момент совпал с броском. Всего в два прыжка, как молодая и сильная хищница, Селин настигла жертву.
В глазах потемнело. Из зрительных образов осталась лишь темно-красная вязкая пелена.
В ушах застыли гортанные хрипы. Чьи они? Жертвы или хищника? Скорее, они оба хрипели. От дикой ослепляющей боли и наслаждения. Затем раздался насыщенный, пьянящий звук сминаемых хрящей и маленьких косточек.
Еще мгновение забытья, мгновение освобождения от жажды, и вот она, открывая плохо видящие глаза, стирает с холодных губ кровь - источающую слабый пар, и инстинктивно вдыхает его... Это первая кровь, привкус которой навсегда остается на губах. Он принес облегчение. Ломота и жжение в теле исчезли, а от снедающего жара осталась только слабая боль, но затем...
Голод вновь позвал ее. Жажда снова подступила к горлу. Селин посмотрела на растерзанное тельце, что сжималось ее цепкими, перепачканными дымящейся кровью руками.
Крыса. Крупная, размером с собаку, крыса.
Селин прокашлялась и сплюнула противную шерсть, застрявшую в горле.
Неясное чувство заставило ее замереть... из темноты очередного тоннеля повеяло свежей кровью, и вампирша Селин тут же потеряла рассудок.
И вот она едва замечает, как была растерзана следующая жертва.
Кровь под напором охваченного судорогой сердца хлещет в лицо, запах и пар ударяют в нос. Маленькое тело уже не бьется, и желанный поток быстро иссякает, что заставляет открыть глаза - жажда не утолена. Она замечает, что немного крови осталось во рту жертвы, и впивается в него долгим смертельным поцелуем, накрывая замершие губы своими - холодными и беспощадными. Она подолгу удерживает во рту каждую порцию, пытается насладиться и ощутить аромат каждой капли. Последние мгновения освобождения истекают.
Показалось, что в руках одичавшая болонка. Но к черту ее. Она уже пустая - маленький мохнатый трупик отброшен в темноту.
Опять возвращается жуткий неутолимый голод, а в прояснившихся глазах появляется хищный блеск.
Животная жажда толкнула вампиршу дальше - будто столкнула с какого-то обрыва. И Селин понеслась вперед, на звук. Она слышала это... Стук в ушах. Пульсация артерии на шее. Но не ее. Это жертва. И она на расстоянии броска. Селин впивается в желанное горло, издавая рваные хрипы и словно впитывая агонию выгнутого тела, ломая его ребра. Вот она смотрит в замершие глаза жертвы, словно пытаясь поглотить из них что-то еще, не только дурманящую кровь... а красные ослабевающие струйки продолжают бить по лицу.
Селин замерла. Она насытилась?
Еще нет. Ее что-то смутило. Что-то в глазах жертвы. Она долго не понимала, чего в них не хватает.
Эти глаза не настоящие! Вместо зрачков - объективы миникамер. В ее руках оказалась странная собака, черный, практически согнутый пополам ротвейлер со сломанным позвоночником. Но главное - из его черепа торчали антенны, а вместо глаз были вмонтированные в голову камеры. Кибернетически улучшенный боевой пес. Орудие, исполняющее чужую волю.
Внезапно объективы камер сузились - кто-то вновь наблюдал за Селин. Кто-то продолжал следить. В нее точно вселилась сама ярость - тонкие и будто стальные пальцы вцепились в шею собаки, и через мгновение оторванная голова полетела прочь.
Невероятно, но... из-за следующего угла повеяло давно забытым запахом хорошего красного вина. Селин тихо двинулась туда, подобно крадущейся волчице.
Осторожный взгляд за угол. В полумраке мелькнула неясная тень. Этот силуэт отличался от остальных. Он был похож на пригнувшегося человека.
Вампирша Селин сглотнула. Человек. Скорее всего, пьяный. Интересно, какова его кровь? Она чувствовала неровное биение его сердца, немного другое, чем у человека в обычном состоянии.
Ноздри расширились. С каждым новым вздохом ее тянуло все сильнее, тело отвечало сладкой ноющей болью, требовательной, не оставляющей выбора. Тело словно само двигалось вперед. Руки и ноги мягко ступали по холодному бетону. Хищник бесшумно подкрадывался к жертве. Поле зрения предельно сузилось. Мыслей не было. Остались только чистые инстинкты - дыхание, жажда и сосредоточенность на образе жертвы. Может, потому она и ощущала холод в ногах, ведь они больше не повиновались рассудку. Ведь эта боль граничила с эйфорией, а сам мир словно исчез. Осталась только тень впереди. Да ее запах, который сводил с ума.
Последовал бросок невероятной скорости, и всего в один прыжок она настигла жертву. Раздался короткий, оборвавшийся визг...
Длинный острые зубы за долю секунды прокусили артерию, и пульсирующий поток теплой крови хлынул в пересохшее горло, стал омывать его, освобождая от жажды. Желанная добыча повисла в цепких руках, изредка подрагивая в конвульсиях.
Аромат пьянящей, дурманящей жидкости полностью завладел ею, стер остатки сознания. Оставалось одно желание - хотелось сжать жертву еще сильнее, чтобы иссушить ее, выпить до последней капли. Селин вцепилась в нее мертвой хваткой, издавая низкий рык, как волчица, загнавшая добычу...
Неизвестно, сколько времени вампирша провела так, впившись в жертву и почти обнимая ее. Но когда Селин очнулась, тушка несчастного енота уже закоченела.
Оказалось, ее жертвой стал не человек, а дикий енот, рывшийся в местной помойке. Тогда откуда запах алкоголя? Видимо, животное наткнулось на перебродившую еду или остатки чьей-то трапезы...
Селин замерла. Он кое-что вспомнила. Когда-то очень давно у нее был маленький игрушечный енот - одна из самых любимых ее игрушек. И она так часто обнимала своего енотика. Пушистого, теплого, доброго...
Как давно это было. Но к черту. Все в прошлом. Теперь... теперь... она стала убийцей. И все же...
Если бы на месте енота оказался человек? Что бы изменилось?
Селин зачем-то потащила тельце в темный угол и постаралась зарыть его в хламе, присыпать крошкой обвалившегося бетона, песком и пылью.
Теперь ее руки запачканы, и от них пахнет смертью - она это ясно понимает. Селин соорудила подобие могилы, похоронив тело растерзанного енота... и что-то еще. По странному стечению обстоятельств под ее ногами оказалось разбитое зеркало, а из него...
Она увидела свой новый взгляд. Голодный и дикий. Невероятно сильный, с откровенным звериным блеском.
"Теперь ты хищник... чистые инстинкты и чувства, не омраченные сомнениями, не замутненные совестью".
Ты дышишь, ты преследуешь. Настигаешь. Все одно и то же. Ты внимаешь жажде, и она говорит с тобой. Ее шепот - о каплях чистой родниковой воды, ее шепот - о каплях теплой крови. И с этим шепотом приходит понимание - того, в чем источник силы. В чем ее секрет. Охотник тонко чувствует жертву, потому что болен ею. Потому что в ней его слабость. И в самом начале, пока ты еще неопытен, пока связь с собственной природой недостаточно сильна, тебе нужна техподдержка. Нужна помощь техники, импланты, сервис и обновления. Но, возможно, и потом, когда ты станешь сильнее, понадобиться способ контроля собственной силы, вероятно, жажду должен сбалансировать точный расчет и контроль.
Когда она выходила из подземелья, то поймала себя на мысли, что неосознанно ищет новую жертву. Глаза рыскали по сторонам, слух и обоняние были напряжены. Желание не отпускало полностью - голова немного кружилась, а ноги подламывались. Так подступала слабость, благодаря которой организм настраивал себя на поиск источника, что может утолить жажду... тихо сводящую с ума.
