Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Дух преобразования заставляет… везде умы клокотать»

Декабрист-республиканец, руководитель Южного общества П. И. Пестель в одном из своих ответов на вопросы Следственной комиссии по делу декабристов в начале 1826 г. так охарактеризовал главную особенность XIX столетия: «… Имеет каждый век свою отличительную черту. Нынешний ознаменовывается революционными мыслями. От одного конца Европы до другого видно везде одно и то же, от Португалии до России, не исключая ни единого государства, даже Англии и Турции, сих двух противоположностей… Дух преобразования заставляет, так сказать, везде умы клокотать».[202]

Подъем революционной борьбы против старого феодального строя или его остатков, о котором писал Пестель, был порожден объективным развитием исторического процесса. Этот процесс вызвал к жизни революционные явления, разные по форме, но общие в главном — в своей направленности против феодального строя. Старый строй шел к упадку, разлагался, в его недрах развивался новый, более прогрессивный в тот период строй — капиталистический. Огромное историческое значение для становления нового строя имела Великая французская революция конца XVIII в. По определению В. И. Ленина, эта революция, объективно «давшая наиболее демократическое решение очередных вопросов перехода от феодализма к капитализму», открыла «новую эпоху в истории человечества».[203]

В начале XIX в., когда европейская общественная мысль еще только начинала осмысливать опыт буржуазной французской революции, многие события из ее истории воспринимались и оценивались весьма тенденциозно. Это объяснялось рядом причин и обстоятельств. И в том числе тем, что сложившаяся конкретно-историческая обстановка в Европе вызывала у передовых людей чувство ненависти к наполеоновской империи, к ее захватнической политике. Однако установление диктатуры Наполеона многими рассматривалось будто бы как следствие якобинской диктатуры. После падения власти Наполеона, его господства над Европой в прогрессивных кругах европейской общественности активизировался интерес к французской революции. Началась эпоха изучения, осмысливания задач, поставленных Великой французской революцией, анализа ее опыта, особенно опыта и уроков якобинской диктатуры, а также тех общественных идей, которые получили развитие под влиянием исхода революции.

Реакционная сущность политики Реставрации стимулировала рост внимания ко всем этим вопросам. Она раскрывалась уже в основных решениях Венского конгресса, в первых же акциях Священного союза.

Перекраивая на Венском конгрессе карту Европы без учета национальных интересов народов, европейские монархи — победители Наполеона стремились юридически закрепить свои завоевания. Они надеялись приглушить, а то и вовсе уничтожить воздействие идей Великой французской революции в Европе, заменяя эти идеи контрреволюционной идеологией легитимизма. Решения Венского конгресса, метко названного Ф. Энгельсом конгрессом «крупных и мелких деспотов»,[204] означали реставрацию во многом дореволюционных порядков, преимущественно в политической области. Бурбонские династии теперь вновь сидели на тронах Франции, Испании, Неаполя и Пармы. Однако реставрировать все «легитимные» династии, восстановить повсеместно абсолютизм оказалось невозможным. Это свидетельствовало о необратимости многих изменений, которые произошли в Европе после французской буржуазной революции конца XVIII в., во время освободительных движений народов против наполеоновского господства. Поэтому царское и некоторые другие правительства были вынуждены даже вводить конституционные порядки или временно мириться с их существованием. Так было, например, во Франции, в Королевстве Польском, в некоторых немецких государствах.

В тех странах, где проблема национальной независимости еще не была решена, наряду с задачами ликвидации феодальных порядков оставалась острой задача достижения национальной независимости, национального объединения. Это прежде всего относится к итальянским, немецким государствам, к Польше. Судьба европейских государств, а следовательно, и народов, их населявших, была решена на Венском конгрессе. В результате длительной дипломатической борьбы между участниками конгресса было вынесено решение о создании Германского союза. В него вошли Австрия, получившая преобладающее влияние, Пруссия и все остальные германские государства. Правда, европейским монархам не удалось полностью реставрировать все многочисленные монархии в германских землях. Они должны были признать законным существование 38 немецких государств, созданных при Наполеоне. Акт о Германском союзе от 8 июня 1815 г. был подписан представителями всех германских государств и включен в Заключительный акт Венского конгресса.[205] Создание Германского союза не решало проблемы объединения немецкого народа. Актом о создании этого Союза закреплялись на многие годы раздробленность и сохранение мелких феодальных монархий. На конгрессе Александр I добился присоединения к Российской империи занятых его войсками в 1814 г. польских земель. Они составили территорию конституционного Королевства Польского. Венский конгресс закрепил политическую раздробленность Италии. На Апеннинском полуострове были восстановлены старые абсолютистские монархии. Главной задачей их внутренней политики было укрепление пошатнувшихся сословно-абсолютистских порядков.

Зависимость Италии от наполеоновской Франции сменилась в период Реставрации фактической зависимостью от Австрии.

Для европейских революционеров, деятельность которых развертывалась в первые годы после падения господства Наполеона в Европе, в период установления монархами-победителями венской системы международных отношений главной задачей оставалась борьба за освобождение народов от феодального угнетения. Проводившаяся европейскими монархами внутренняя и внешняя политика оставляла все меньше надежд на возможность этого освобождения их руками. П. А. Вяземский, вспоминая время освободительных антинаполеоновских войн, когда европейские правители были вынуждены возглавить народную борьбу, замечал с присущей ему верностью наблюдения: «Отныне не будет уже войн за народы, а только за царей». Действия Священного союза стали тому неопровержимым доказательством. Они становились все более открыто реакционными и контрреволюционными.

Европейские политические события, которыми насыщены уже первые годы Реставрации, были разными по своему значению, по тому резонансу, который они вызвали во всем мире. Главнейшими, центральными, конечно, стали европейские революции. Но в то же время большой отзвук во всех странах Европы, в том числе в России, получили выступления французских карбонариев в 1821 г. против реакционной политики Людовика XVIII. Еще раньше, в 1820 г. внимание общественности было привлечено к политическим процессам над французом П. Лувелем, заколовшим кинжалом ненавистного народу герцога Беррийского, и над немцем Карлом Зандом. Он убил реакционного драматурга А. Ф. Коцебу, чья провокаторская деятельность способствовала усилению репрессивных мер в Германии, особенно в отношении студенчества. Оба эти процесса освещались в печати.

Первый революционный взрыв произошел в 1814 г. в Норвегии в связи с требованием народом национальной независимости. Норвежский народ отказался подчиниться решениям Кильского договора 1814 г. между Швецией и Данией. Согласно им Дания как бывшая союзница Наполеона теряла свою власть над Норвегией, которая теперь должна была перейти «в полную собственность» Швеции. Норвежский народ поднялся на борьбу за свои национальные права. События 1814 г. в Норвегии определены в марксистской историографии как незавершенная буржуазная революция. 17 мая Учредительное собрание в местечке Эйдсволль приняло конституцию. Для своего времени она была весьма прогрессивной.

вернуться

202

Восстание декабристов. М; Л., 1927. Т. 4. С. 105.

вернуться

203

Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 24. С. 139–140; Т. 26. С. 311.

вернуться

204

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 2. С. 568.

вернуться

205

Мартенс Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. СПб., 1876. Т. 3. С. 427–448.

35
{"b":"206084","o":1}