…Вышедшие из детских покоев Арлэм и Илли направились в малую семейную гостиную, где у полудемона был установлен мольберт: ежедневно по два-три часа юный художник посвящал девочке, пока та занималась с учителями.

Маленькая принцесса была печальна. Ей не хватало общества брата, заменившего ей родителей. Прежде все внимание Рауля было направлено на нее. А теперь старший брат вынужден был делить свое время между ней, Натаниэлем, сыном и государственными делами. Нет, умом Иллиана прекрасно понимала, что подобное неизбежно, но все равно было обидно. И хотя ее статус существенно изменился по сравнению с прежним, и теперь внимания принцессы добивались многие, спеша представить ей своих детей для игр и занятий в надежде на разнообразные льготы в будущем, — не по годам мудрый двенадцатилетний ребенок сторонился всех, предпочитая общаться только со своим прежним окружением. Но Кьяра стал редко появляться во дворце, проживая далеко на юго-западе вместе с мужем. Криссис жил рядом, но интересы восьмилетнего мальчика существенно отличались от интересов пришедшей в себя и повзрослевшей девочки. Советники брата, с которыми она когда-то давно играла, были заняты, как и сам брат. Вот и приходилось Илли ограничиваться обществом Арлэма и Сурины. Что, впрочем, ее полностью устраивало. Ей никогда не было с ними скучно.

Вот и сейчас, отзанимавшись словесностью положенное время, Иллиана распрощалась с учителем и оглянулась, уверенная, что Арлэм как всегда обнаружится в углу за своим мольбертом. Но полудемона там не оказалось.

Нахмурившись, девочка подошла к мольберту и склонила голову на плечо, рассматривая свой портрет. Арли никогда не заставлял ее специально позировать, просто наблюдал и не ругался, когда она вертелась. И, тем не менее, умудрялся уловить главное.

И сейчас маленькая принцесса разглядывала саму себя в овальном медальоне пока еще не заключенного в раму холста. Там она была изображена сидевшей в своей любимой беседке, с гроздью сирени в руках.

- Как живая!.. — потрясенно выдохнула девочка.

Ее отражение на холсте смеялось, кокетничало, капризничало, надувало губы, чтобы в следующий миг задумчиво нахмуриться.

Протянув вперед руку, Иллиана самыми кончиками пальцев коснулась уже покрытого лаком полотна.

- Представляешь, ты вырастешь, изменишься, а этой крохе все так же будет двенадцать лет, — раздался за спиной принцессы слегка охрипший от волнения голос полудемона.

Иллиана медленно повернулась к своему другу. Юный граф Фралэди был облачен в черный костюм, богато расшитый золотой и алой нитью. Белоснежная пена кружев нижней рубашки выплескивалась на широкий отложной воротник, стекала на изящные кисти рук, сжимавших букет белых лилий, что источали чуть горьковатый, свежий аромат. Длинные волосы полукровки были убраны в высокую церемониальную прическу, украшенную золотом и рубинами. Как воспитанник императоров, несовершеннолетний Арлэм жил во дворце, где имел собственные покои, куда видимо и отправился, чтобы переодеться.

- Это тебе, — сказал он, протягивая девочке букет. Растерявшаяся Илли с трудом удержала такую охапку цветов.

- Ну, зачем?.. — беспомощно пролепетала она. — Лилии… символ чистоты и непорочности… в то время как все вокруг знают, что и как со мной делали солдаты Рианэлла… — на прекрасные золотисто-зеленые глаза принцессы навернулись невольные слезы. И в то же время она не нашла в себе сил отказаться от подарка — лилии были ее любимыми цветами.

- Глупости какие, — серьезно высказался Арлэм. — Я тебе говорил и буду говорить, что ты все еще чиста и непорочна. В конце концов, непорочность — это состояние души, а не тела! Вон дочка дворцового управителя… так кичится своей девственностью, а гадина, каких поискать!

Иллиана невольно хихикнула, зарывшись лицом в букет и вспоминая манерную аристократку, что упорно пыталась навязаться ей в подружки.

- Так что прекращай страдать и отправляйся к служанкам, — чуть ли не приказным тоном заявил Арлэм, — Скоро выезд императоров с принцем.

- Я не поеду, — тут же насупилась Илли.

- Да ладно тебе! — Улыбнулся ей полукровка. — Поехали! На бал я так и быть пойду один. Хотя очень рассчитывал на твое общество. Представляешь, как все эти аристократы пялятся на меня?..

- Прости, — виновато вздохнула Илли. — Я бросаю тебя… но это выше моих сил…

- Но по городу ты со мной покатаешься? — Хитро сощурился Арлэм. И принцесса недовольно кивнула. — Вот и отлично! Иди, переодевайся, и поедем. А потом будет обед, — предвкушающе улыбнулся полукровка. — Я заказал для тебя сладости.

Не выдержав, Иллиана звонко рассмеялась и поспешила к дверям.

- Арли, — остановилась она внезапно, прижимая к себе огромный букет. — А… ты… когда я вырасту… на мне женишься?

И полудемон серьезно кивнул.

- Конечно, — убежденно произнес он. — Я тебя очень люблю. Главное, ты меня не разлюби. А то вырастешь и выберешь какого-нибудь герцога.

- Нужны они мне!.. — пренебрежительно отозвалась маленькая принцесса, выходя из комнаты. — Ты главное сам не передумай. А я постараюсь расти быстрей.

- Ох, да зачем тебе такой как я!.. — с тоской пробормотал полудемон, когда закрылась дверь за принцессой. — Такой… с гнилой кровью!

- Ну, ну!.. — тут же отозвалась из угла Сурина весьма ехидным голосом. Не ожидавший ее появления новоиспеченный граф подпрыгнул, едва не свалив мольберт.

- Т-т-ты… Как т-ты?!.. — выдавил он, отчаянно краснея. Нянька принцессы насмешливо улыбалась.

- Да я с самого начала была здесь, — выдала она, вставая из кресла, что стояло у самого окна. — Или ты думаешь, что я оставлю свою девочку одну? Как бы ни так! А не видели вы меня, потому как использовала амулет: надо же малышке иметь свое личное пространство. А так она и одна как бы и под присмотром. А насчет своей крови кончай заливать! Всем бы быть такими… гнилыми! И отвыкай смотреть на мир глазами дроу. Мы, вампиры, никогда не обращали внимания на происхождение своих избранников. Если Иллиана в будущем выберет тебя, то никто между вами не встанет. Даже ее брат. Впрочем, господин Рауль с самого начала не был против твоего общения с его сестрой, иначе давно бы нашел способ тебя удалить. Так что дерзай!

- Ладно!.. — спохватилась нянька принцессы. — Пойду, присмотрю за выбором этой сороки. А то опять что-нибудь пестрое напялит!..

И шустрым колобком вкатилась из гостиной, оставив полудемона краснеть одновременно и от радости и смущения…

…Эззирада праздновала представление ей наследного принца.

Веселье неудержимой волной захлестывало город. Стирались все грани и все правила. Такого не было даже, когда родился первый сын императора, ныне покойный принц Соремэль. Сейчас же город, переполненный гостями и посольствами со всех уголков мира, пустился во все тяжкие, отмечая не столько рождение наследника, сколько наступившее наконец-то время мира. Прибыли даже драконы, ни словом не намекнувшие правящей чете о той давней сделке между Натаниэлем и их собственной принцессой.

Вино лилось рекой! Гильдии виноделов и трактирщиков столицы постановило в день представления кормить и поить всех бесплатно. И гордо отказались от оплаты из императорской казны за понесенный ущерб. Впрочем, никто не остался внакладе. Жители империи потянулись в столицу не просто так, а кто с чем. Так что еды и выпивки оказалось навалом. И за выставленными прямо на улицы столами вперемешку сидели и высшие аристократы, и уличные шлюхи, и служилое дворянство вместе с ремесленниками. Вино и праздник на этот день сделали их всех равными.

…Кьяра смотрел на высокого, представительного лорда, возглавлявшего посольство от оборотней.

Почувствовав чужое внимание, мужчина обернулся и встретился с потрясенным взглядом расширившихся глаз цвета осеннего неба.

Какой-то миг оба рассматривали друг друга, а затем лорд подчеркнуто равнодушно отвернулся, чуть заметно кривя губы в презрительной ухмылке. А Кьяра буквально обмяк в седле.

- Что случилось? — Тут же наклонился к нему Аркаэль. Юноша мотнул головой в сторону делегации оборотней. — А… эти. Я не стал тебе говорить, что среди них твой отец.