Одним из значительных изменений, произведенных событиями Смуты в области политических понятий и отношений, было ясно оформившееся новое представление о «всей земле», олицетворяемой ее выборными представителями. Оно отразилось в разных по назначению и характеру документах Смутного времени и являлось следствием возросшей роли земского, «мирского» начала в общественной жизни. На областном уровне олицетворением этого начала были городовые советы в составе духовенства, дворянства, посадских людей, а иногда и волостных крестьян (черных и дворцовых). Они сыграли важную роль в организации и деятельности двух ополчений, в борьбе с интервентами за государственное и национальное возрождение. На государственном уровне понятия «Совета всех людей», «земли» находили реальное выражение в Земских соборах. Они существенно отличались от органов сословного представительства XVI в. по составу, по усилению выборного начала, по участию в решении вопросов «государева и земского дела». Сама эта формула, в которой вопросы обустройства «земли», внимание к ее нуждам и запросам были поставлены на один уровень с интересами власти, родилась в результате резко возросшей политической активности уездного дворянства, служилых людей «по прибору» (особенно казачества) и посадского населения.
Реставрация государственной власти усилиями общества, избрание нового царя на самом представительном из всех Земских соборов и по числу участников, и по их территориальному и социальному охвату, и по применению принципа реальных выборов дворянского и посадского населения открыли новый период в деятельности Земских соборов как органа сословного представительства. Они сыграли важную роль в преодолении тяжелых для экономики страны последствий Смутного времени, в завершении борьбы с интервентами и, как это ни парадоксально, в развитии самодержавных основ монархии.
В историографии существуют различные точки зрения относительно роли и характера Земских соборов. Одни историки, такие, как В. И. Сергеевич и В. Н. Латкин, сопоставляя Земские соборы с французскими Генеральными штатами и английским парламентом, а также с сословно-представительными органами в других странах Европы (Испании, Швеции), находили между ними много близких черт. Напротив, В. О. Ключевский оценивал Земские соборы как особый институт народного представительства, отличный от западных представительных собраний. В советской историографии в связи с дискуссией о периодизации феодализма было обращено внимание на характеристику свойственных каждому из периодов государственных форм. При этом одни историки вслед за С. В. Юшковым утверждали, что в феодальный период Россия (как и другие страны Европы) прошла через три государственные формы: раннефеодальную монархию, сословно-представительную монархию и абсолютную монархию. В этой схеме Земские соборы выступали как форма сословного представительства, атрибут феодального централизованного государства, когда верховная власть для успешного проведения своей политики вынуждена прибегать к поддержке представителей духовенства, боярства, дворянства и горожан. Из признания необходимости Земских соборов делался вывод об ограничении ими власти царя. Другую точку зрения отстаивал К. В. Базилевич, определявший политическую форму Русского государства XVI–XVII вв. как сословную, но не представительную монархию, поскольку господствующие сословия в России не только не ограничивали царскую власть, но, наоборот, служили средством к ее усилению. История Земских соборов в связи с эволюцией самодержавия от сословно-представительной монархии к абсолютизму изучалась Л. В. Черепниным.
Место и роль Земских соборов на протяжении всей истории их существования не была неизменной. Более 30 из известных 57 соборов, действовавших с 1549 по 1684 г., созываются в 1610—1640-е гг. Земский собор 1613 г. не был распущен и продолжал свою работу до конца 1615 г. И позднее, вплоть до 1622 г., Земские соборы действовали почти непрерывно. В это время верховная власть нуждалась в постоянном содействии сословий при ликвидации последствий интервенции, подавлении продолжавшихся выступлений казаков и приведении их в покорность, восстановлении подорванного хозяйства и проведении налоговых мероприятий, укреплении военных сил и решении проблем внешней политики. Все эти вопросы поднимались на Земских соборах, а всякое «великое государево и земское дело» делалось тогда «по указу великого государя и по всея земли приговору». При этом государев указ прямо опирался на земский приговор, а земский приговор получал силу только по государеву указу. В итоге вплоть до наi чала 20-х гг. поддержка Земских соборов, формально остававшихся в это время совещательным учреждением, носила характер и форму соправительства с царем.
Такому положению во многом способствовала слабость правительства первых лет правления молодого царя, не отличавшегося ни силой характера, ни волей, ни остротой ума. Его окружение до возвращения в 1619 г. из польского плена Филарета формировалось матерью царя, инокиней Марфой (Ксенией Шестовой) и состояло из родственных ей фамилий, среди которых особое влияние приобрели Салтыковы. Ситуация изменилась с возвращением в Москву и поставлением в патриархи Филарета (Федора Никитича Романова). Взяв бразды правления в свои руки, он оттеснил и разогнал тех временщиков, кого выдвинуло родство с его бывшей женой, в том числе и Салтыковых, отправленных им в ссылку в свои вотчины по делу невесты царя Марии Хлоповой. Незадолго до свадьбы Салтыковы, опасаясь умаления их влияния, воспользовались легким недомоганием царской невесты и объявили ее «испорченной». Хлоповы были обвинены в обмане и сосланы в Тобольск. Когда интрига Салтыковых раскрылась, Марию из-за противодействия Марфы в Москву все же не вернули, но перевели в Нижний Новгород. Михаил Федорович долго не мог забыть свою невесту и женился только на 29-м году жизни на боярской дочери Марии Владимировне Долгоруковой, вскоре умершей, а затем на дочери можайского дворянина Евдокии Лукьяновне Стрешневой. От этого брака у царской четы было 10 детей, в живых осталось четверо: царевич Алексей и его три сестры, старшая — царевна Ирина и младшие — царевны Анна и Татьяна. Будущий царь Алексей Михайлович был третьим по рождению ребенком и единственным выжившим из троих сыновей царя, что не позволило пресечься недавно утвердившейся династии Романовых.
Филарет благодаря незаурядным личным качествам и богатому опыту, приобретенному как в периоды взлетов, так и за годы гонений и невзгод, стал одним из крупнейших политиков первой трети XVII в. Вступив на патриарший престол, он до самой смерти в 1633 г. не только стоял во главе церковной организации, но и руководил правительством, фактически став соправителем своего сына с титулом «великий государь патриарх». Все грамоты писались от лица обоих великих государей. По словам Б. Ф. Поршнева, Филарет был «фактически первый царь династии Романовых, хотя из-за навязанного ему духовного сана он принужден был действовать в роли соправителя своего почти бессловесного сына». Будучи фактическим правителем страны, Филарет стремился всячески соблюдать все внешние прерогативы царского сана. Имя Михаила во всех грамотах всегда стояло впереди имени патриарха, а сам он немало потрудился над укреплением царского трона. Его собственные самовластные устремления не преследовали цели возвышения церкви за счёт государственного начала. Для Филарета укрепление позиций русской церкви, упрочение ее авторитета было связано с усилением государства и укреплением его структур. Полученный им титул «великого государя» он носил не как патриарх, а Как отец правящего монарха. Будущих патриархов Филарет не видел царскими соправителями, хотя, вероятно, не мог не осознавать опасность для царской власти созданного им прецедента. Не случайно, видимо, выбранный им перед кончиной преемник, архиепископ псковский Иоасаф, был «смирен и благочестив».
В начале своей государственной деятельности Филарет, как и прежнее правительство, при разработке и осуществлении мер по ликвидации разорения и запустения страны опирался на Земский собор. В своей совокупности эти меры были призваны усилить денежные поступления в казну, причем главным образом не за счет единовременных и чрезвычайных сборов, как это было раньше (в 1614–1619 гг. запросные и «пятинные» деньги собирались 7 раз), а в результате более прочного восстановления разрушенной экономики страны и государственных финансов. Однако скоро правительство, возглавляемое Филаретом, стало действовать независимо от «совета всей земли». В начале 20-х гг. на соборах уже не ставились вопросы внутренней политики. Они были посвящены сугубо внешнеполитическим вопросам, в разрешении которых правительство нуждалось в помощи Земского собора как общегосударственного органа. После 1622 г. Земский собор не собирался около 10 лет.'К этому времени стабилизировалась внутриполитическая ситуация в стране и укрепилось ее внешнеполитическое положение. Дворянство и посадские люди добились от правительства осуществления ряда своих требований: были приняты меры по упорядочению описания земель и налогового обложения. В таких условиях снизилась потребность власти в Земском соборе как постоянно функционирующей государственной структуре.
