— Ну, есть восходящее солнце, но мне его на галере выкололи, — поправил Рес.

Фадина посмотрела на него:

— Ты давно брил голову?

— Никогда не брил… А что?!

Леск тут же начала ворошить Ресу волосы, всматриваясь. Будто блох искала, хорошо, никто посторонний не смотрел.

— Есть, — выдохнула Леск, когда добралась Ресу до затылка. — Только не дракон, а… кажется бабочка.

— Вторая ступень, — удовлетворенно кивнул Ринк. — Это значит, что Ресу трудно будет тебя остановить, хотя за источник силы он сойдет.

Рес невольно стал ощупывать свой затылок. Надо будет обязательно посмотреть через волшебное зеркало. Или как-то приспособить два обычных.

Леск растерянно опустила руки:

— Так мы что, и встретились не случайно? Нас притягивает, да? И мы не случайно отбились от обоза?

— Про обоз не знаю, но посредников и ведьм скорее отталкивает друг от друга, чем притягивает, чтобы не слишком сближались. Хотя, в каком-то смысле, и притягивает. Встретились вы неслучайно, а сошлись, выходит, вопреки всему. То есть — по любви, и никак иначе.

Рес и Леск снова посмотрели друг на друга по-новому.

— А я вообще не верил в волшебство, — пробормотал Рес.

— А оно и не действовало, — картинно развел руками Ринк.

— Ага, — кивнул Рес, — растратилось, а сейчас запас восстанавливается…

Фадина покачала головой:

— Волшебная сила не накапливается в нашем мире, а протекает через него, рассеиваясь. Из некоего источника — вероятно, выхода в другой мир через промежутки. Тысячелетия назад источник был перекрыт, и колдовство угасло. Не сразу, хотя бы потому, что далеко не вся сила рассеивается, кое-что накапливается в земле, камне, воде. В Холодной Степи заклинания прямых троп иногда действовали даже пятьсот лет назад. А четыреста лет назад — уже не действовали, все растратилось в тогдашних усобицах, когда колдуны одновременно вели прямыми тропами по нескольку армий. Осталась мелочь, в основном то, что накопилось в особых оберегах, которые называют печатями.

— И колдуны потеряли власть, — догадался Рес. — Вот почему они бежали в Драконью Пустошь — там есть входы в промежутки, в которых хватало силы… своей силы, да?

— Не знаю, но, пожалуй, да. Вероятно, даже можно выносить небольшой запас силы из промежутков — в печатях или как-то еще. Мы слишком мало знаем.

И это их здорово беспокоило. Из-за волшебных потоков все тех же. Засиживались с раннего утра допоздна, в хранилище свитков рылись. Расспрашивали через «длинную нить» других колдунов. С волшебными зеркалами много возились — их, оказывается, полно было в хранилищах храма неба. Тысячелетия без дела лежали. Однако зеркала начали часто сбоить — слишком многие люди запаслись оберегами от подглядывания. Жаль.

Ринк насоветовал Ресу, как упражняться с тяжестями, чтобы мышцы наросли — тонкокостость скрыть, ну и силы прибавить заодно. И Рес действительно потяжелел. С равнинником не спутают, но и побережника не враз заподозрят по сложению. Это так, на всякий случай, если Леск вынуждена будет скрываться-прятаться, или же отправится на какое-нибудь задание — все же, имперская разведка еще могла охотиться за оскорбившими дворянскую честь Иэя Туомоса беженцами.

В остальном хорошо жилось Ресу с Леск. Хотели пожениться, но выяснили в храме неба, что по второму разу бессмысленно — обряд дельтовиков считается, даже если без свидетелей. Подумывали ребенка завести. Ринк отсоветовал — время слишком неспокойное, опасно себя связывать, да и за детей страшно.

Впрочем, опасения не оправдывались, наоборот. Войны с драконами так и не случилось, просто Император заключил новый договор, и все человеческие страны с ним согласились. Теперь Драконья Пустошь уже не запретная для людей земля, а всего лишь еще одна страна. Можно свободно пересекать ее границу и нужно соблюдать тамошние правила — как и в человеческих государствах.

Император как-то вдруг изменил отношение к побережникам — отменил награду за их головы, больше не требовал у соседей, чтобы выдавали беженцев. Еще бы, учитывая, как к этим претензиям отнеслись. Из Алмазного княжества ответили письмом — через слово восхваляли в нем Императора, но это был твердый отказ. Из Лунного княжества тоже ответили письмом — сослались на договор, по которому обязаны выдавать только преступников, причем не всяких. Хотя и было, в чем обвинить некоторых побережников — убивали пограничников, когда прорывались из империи — однако очень трудно установить, кто именно из беженцев виновен. И лунники с чистой совестью никого не выдавали, объявляли доказательства неубедительными. На Закатных островах тянули время — долго не отвечали на послания Императора, наконец, отписались в изысканных выражениях, что подумают. А вожди степняков вообще заявили, что ни про каких беженцев к ним из Империи ничего не знают — прямое оскорбление, причина для войны. Однако обошлось. Неспроста все сразу пошли против империи, наверняка вожди побережников как-то все устроили. Может, колдовством, может так нашли, чем подкупить или запугать правителей и вождей.

И неожиданно Император начал войну где-то в других мирах. Что, зачем — непонятно. Зато наемников имперцы набирают толпами, все человеческие страны в союзники заманили — обещали долю в завоеванном, по нескольку целых миров каждому государству. Слухи ходили какие угодно, а волшебные зеркала сбоили, даже промежутки не показывали — Леск считала, что из-за драконов, ведь почти все пути в другие миры открывались из Драконьей Пустоши. То есть, получалось, изображения на волшебные зеркала через те же переходы передаются — а как же еще? Еще могло быть, что имперские войска в других мирах скрыли сопровождающие их колдуны, а заодно и переходы тоже спрятали от любителей подглядывать через зеркала.

Потом вдруг выяснилось, что есть в книгохранилищах Алмазного княжества свитки, которые могут разъяснить происходящее с волшебными потоками. Да только все на каких-то древних языках, что-то и на тайных. И Леск — едва ли не единственная, кто может на них читать, ее способности к языкам как-то связаны с даром ведьмы. Нет, другие знатоки были, но — либо староваты, чтобы отправляться в дорогу, либо доверия не заслуживали, либо еще где-то что-то переводили, не менее важное, что могло помочь с потоками этими. Рес, конечно, спросил, не слишком ли — через полмира тащиться, чтобы свитки переводить, но колдуны — а их много собралось на Горячей Черни — беззаботно отмахивались:

— Прямыми тропами пойдем, сейчас открылись особо быстрые.

Как ни странно, окончательное решение должен был принять Рес. Посредник не просто источник силы и надсмотрщик, на его ответственности все сколько-то сложные выборы. И Рес согласился — не на войну ведь собирались, а только в свитках порыться. Да и засиделся уже на одном месте. Конечно, занимался, наконец-то, любимым делом — строил корабли. Уже и до десятника дослужился. Однако волшебные потоки показались важнее.

В дорогу служители снабдили Реса и Леск раковинами зубатки, чтобы общаться заклинанием длинной нити, и маленьким, с ладонь, волшебным зеркалом. Еще взяли оружие, лекарства, несколько свитков в подарок книгочеям Алмазного княжества, теплой одежи, а то там сейчас нежарко. И золота по десятку мер.

Добрались на двухмачтовике «Сполох» — недавно построенном ходком «посланнике». Действительно быстро вышло: двое суток на юг, к морскому течению, потом полтора дня прямой тропой — на ночь с нее сходили, в темноте опасно пользоваться этим колдовством — еще трое суток к берегам Алмазного княжества.

Хранилище располагалось приморском городке, в большом доме. Огромное количество древней и новой писанины, но Леск разобралась с ходу — набрала кучу свитков и засела их читать, что-то записывала.

Рес, чтобы не маяться от безделья, тоже читал наугад, что на понятных ему языках.

Надолго они задержались, двадцать шесть дней в городке прожили. Поначалу каждый вечер связывались по «длинной нити» с искателями — Леск рассказывала, что уже успела проверить и сколько еще осталось.