— Скажите пожалуйста, куда вы едете?
— В Амбуаз, мадмуазель, — с любопытством глядя на меня, сказал водитель.
— Пожалуйста, месье, возьмите меня с собой! — мне было всё равно, в какую сторону ехать, но просьба отвезти меня хоть куда-нибудь выглядела бы по меньшей мере странно.
Водитель ещё раз оглядел меня, потом кивнул и открыл дверцу:
— Садитесь.
— Спасибо! — я обежала машину, влезла на подножку и устроилась на сиденье. Грузовик тронулся.
— Случилось чего? — полюбопытствовал водитель. Я кивнула. — Болеет кто-то, или пожар?
— Нет, просто я отстала от своей группы, — я взглянула водителю в глаза, сожалея, что не владею как должно искусством внушения. Но, быть может, попробовать? Что я теряю? — Я иностранка, туристка.
— А откуда?
— Из Словакии, — вряд ли рядовой француз это запомнит. Насколько я успела понять этих симпатичных шовинистов, им всё одно, что Словакия, что Аргентина.
— И что вы теперь будете делать? — водитель поморщился и потёр лоб рукой. Нет, не действует. Ладно, тогда упростим задачу. Пусть ему просто будет неинтересно меня расспрашивать.
— Попробую их догнать, — я настойчиво пыталась внедрить в его сознание безразличие к выбранной теме. Удалось мне это или нет, но водитель и впрямь сменил пластинку:
— И не холодно вам в одном свитере, мадмуазель?
— Нет, — я посмотрела на себя. Иллюзия куртки во время поединка сгинула бесследно, а о новой я не подумала.
— Смотрите, у меня племянница так ходила, и простудилась. Теперь лежит с ангиной.
Водитель оказался человеком разговорчивым. К счастью, как многие болтливые люди, он обладал способностью говорить за двоих, так что мне оставалось лишь поддакивать. Я не знала, досадовать ли мне на его бесконечную болтовню, или радоваться ей. С одной стороны выслушивать скучнейшие истории о бытовых неурядицах его родни и соседей было довольно утомительно, с другой — они всё же немного отвлекали.
Дорога заняла часа два. Амбуаз оказался небольшим городком, стоявшим прямо на берегу Луары, через которую вёл высокий мост. Я с удивлением смотрела на прославленную реку. Когда-то, если верить историкам, она была судоходной, но сейчас всё ещё широкая Луара так обмелела, что, казалось, её можно перейти вброд. Тот тут, то там из воды высовывались островки незатопленного грунта, и вообще она производила впечатление, да простят мне французы такие слова, грандиозной лужи.
Зато сам городок выглядел весьма романтично, немного напомнив мне Штернштадт. Каменные дома с высокими крышами, над которыми торчали каминные трубы, узкие улочки, стены, увитые плющом… А над всем этим на холме царила серовато-белая громада великолепного замка. И, залюбовавшись им, я на несколько мгновений выпала из реальности.
Так уж случилось, что я, при всей своей любви к истории вообще и французскому Средневековью в частности, не видела ни одного изображения замка Амбуаз. Я знала только, что он был одной из королевских резиденций, и что в его часовне похоронен Леонардо да Винчи. И к тому, что я увидела сейчас, я оказалась совершенно не готова.
Амбуаз разительно отличался и от надменного, застывшего в сознании собственного величия Шамбора, и от женственно-изящного Шенонсо, двух самых знаменитых замков в долине Луары. Он не собирался производить впечатление, он просто был тем, чем был — воином, постаревшим, но всё ещё грозным. При всей разнородности слагавших его частей замок выглядел поразительно гармоничным, и казалось, что он не был построен, а вырос сам собой на своём холме, над этим городом, которому служил защитой. Мощные стены и круглые башни выдавали романское происхождение, но поверху они были оторочены каменным кружевом готики. Нарядные стрельчатые фронтоны казались плюмажем на шлеме, а большие окна на месте прежних амбразур напоминали поднятое забрало. Но, думаю, он был ещё вполне способен выдержать осаду, если бы Средневековье вдруг вернулось, и кому-то захотелось бы завладеть всем этим великолепием.
— Ну, где вас высадить? — спросил водитель.
— Где-нибудь… Здесь есть отель?
— Разумеется.
— Тогда около него, если вам не трудно.
Водителю было нетрудно. Грузовик свернул в одну из улочек и вскоре встал перед домом, на котором висела вертикальная вывеска «Hotel». Я ещё раз поблагодарила и вылезла из кабины. Ноги коснулись земли, колени тут же подогнулись, и я едва не упала, чувствуя себя так, словно отмахала весь путь пешком. Усталость от магического боя догнала меня только сейчас, когда вызванные им возбуждение и шок от невольного убийства схлынули. К тому же я поняла, что очень хочу есть. Водитель помахал мне на прощание, я помахала в ответ и вошла в холл отеля.
Назывался он, без большой фантазии, «Амбуазом», и получить в нём номер было делом нескольких минут. Не тратя времени на осмотр доставшейся мне комнаты, я тут же отправилась на поиски какого-нибудь кафе или ресторана. Таковых под стенами замка оказалось в избытке. Сидя за столиком в ожидании заказа, я сквозь большое окно наблюдала, как к ведущим в замок ступеням подъезжают автобусы, и из них выгружаются группы туристов. В тот момент я от души завидовала им. Они были среди себе подобных, они приехали сюда поразвлечься или узнать что-то новое, а дома их ждала насквозь привычная и понятная жизнь. За ними никто не гнался, их не пытались убить, и сами они тоже никого не убивали и ни от кого не скрывались. Всё как у всех, и чего бы я только не отдала, чтобы оказаться на их месте! Дома я лишилась, будущее было в лучшем случае неопределённым, и к тому же я оказалась в полном одиночестве. Я с тоской вспоминала свой, изрядно мне когда-то надоевший магазин, подруг-сослуживиц, маму, даже Алика… Я отказалась от всего этого уже давно и думала, что не пожалею, но всё, пришедшее на смену моей прежней жизни, теперь тоже было потеряно. Я продолжала надеяться на Кристиана, но когда он меня найдёт, и найдёт ли… Его вполне могут схватить, а я об этом даже не узнаю. И меня саму могут схватить, Евгений Михайлович был совершенно прав, прятаться я не умею. Ни от магического поиска, ни от обычного. У меня не было никакой уверенности в том, что я убралась достаточно далеко от Сен-Виктора, но бежать куда-то ещё сейчас было выше моих сил.
И зачем я только полезла спорить с этими самодовольными блюстителями чистоты Света? Разве не ясно было, что их никакими доводами не прошибёшь? Они просто не слышали того, чего не хотели слышать. Сколько раз я уже обжигалась на неумении вовремя уступить, но никогда ещё — так сильно. Всё хотела доказать свою правоту. Вот, доказала. Ну что мне стоило смиренно покаяться, попросить прощения и уверить, что я никогда так больше не буду?!
Заказ наконец-то принесли, и я набросилась на еду. После сытного обеда жизнь стала казаться чуть светлее. Опасность никуда не делась, но я решила, что разбираться с проблемами надо по мере их возникновения. Сейчас мне лучше всего вернуться в отель и прилечь. Меня неудержимо клонило в сон, что, должно быть, тоже было следствием переутомления. Чуть не засыпая прямо на ходу, я добралась до «Амбуаза», поднялась в комнату, сняла ботинки и, не раздеваясь, забралась под лежавшее на кровати лёгкое покрывало.
Проспала я не больше часа, и проснулась от того, что кто-то упорно дул мне в ухо. Поморщившись, я попыталась перевернуться на другой бок, но тут меня взяли за нос. Я отмахнулась и открыла глаза. Около постели сидел Кристиан в своей кожаной куртке, ничуть не изменившийся с тех пор, как я в последний раз видела его в человеческом обличье. Разве что не такой бледный, как тогда.
— Привет, спящая красавица, — широко улыбнувшись, сказал он.
— Кристиан!
Жалко всхлипнув, я бросилась ему на шею и, уткнувшись носом в плечо, разревелась.
— Я его убила… Я не… не хотела…
— Я знаю.
— Но я правда не хотела! Так получилось…
— Ш-ш-ш. Получилось, так получилось.
Кристиан не мешал мне выплакаться, только обнимал, тихонько поглаживая по спине и бормоча что-то успокаивающее. Когда я затихла, он выпустил меня и улыбнулся:
