— Говорил я вам, не стоило доверять Макарову. Простой старлей из ГАИ, а вы его за два года подполковником сделали. Он же был полным дебилом. Судя по драным шмоткам, на даче Артура еще и женщина была. Макар со своими разбойниками перестарался, накачивая Артура наркотиками, потом решили развлечься, завалили эту бабу, но тут подоспел Самокат, Череп и еще кто-то. Подробности устанавливаются, там сейчас работает бригада из соседнего ведомства, где вас очень не любят…

— Зато вы с ними на дружеской ноге! — огрызнулся генерал, но тут же заговорил спокойнее: — Руководство в курсе?

— Информация уже идет наверх по разным каналам… — Неожиданно полковник прекратил злорадствовать и заговорил по делу: — Но лично мне остается многое непонятным.

Через силу выдавив кривую усмешку, генерал произнес:

— Например, то, что Череп и Самокат плохо вписываются в романтический образ «Красных Стрел»?

— Хотя бы.

— Так вот, уважаемый… Четверть часа назад ко мне позвонил кто-то из бандитов старой закваски. Грозил отомстить за Лютого, почему-то был уверен, что Лютого и Тимоху подорвали мы. Он намекнул, что говорит от имени тех, кто убил подполковника Макарова. Вдобавок он знал мой псевдоним, под которым я установил связь с Аввакумом и всей этой братвой.

Жихарев брезгливо заметил: дескать, не следовало их ведомству путаться напрямую с бандитами — для получения деликатной информации существуют более тонкие методы. И вдобавок внедренный в окружение Тулупа майор Тимофеев не столько информировал Управление о предстоящих акциях, сколько сам активно в них участвовал, заделавшись первоклассным киллером. Кроме того, по мнению полковника, концы в этой грязной истории все равно не сходились: если «старая мафия» перешла в контрнаступление, то непонятно, почему Свистун убит не как-нибудь, а «Красными Стрелами».

— Свистун?! — взвыл Восканов. — Тоже сегодня? Нет, это уже слишком! Лучшего осведомителя потеряли! Теперь эти бандиты будут уверены, что «Красные Стрелы» — это мы…

— Да, положение у вас дерьмовое, — согласился Жихарев. — Только Свистуна вы напрасно считали своим осведомителем. Или, может быть, не считали, а выдавали за осведомителя?

Отключившись, люди в Лабиринте долго обсуждали услышанное, однако так и не смогли решить действительно ли Восканов связан с преступниками или вел какую-то игру, в которой сам же и запутался.

Уже который день Аркадий Турин поражался чудесам природы и науки о ней.

Казалось бы, и годланцы, и вешша, и троклемиды, и Эйнштейн, и все последователи великого Альберта, включая самого Аркадия, описывали одну и ту же Вселенную, но каждая теория решала проблему по-своему. Поначалу он даже решил, что подходы, используемые на четырех пленках, вообще немыслимо совместить, но постепенно ему удалось нащупать возможность согласовать принципиально разные методики. Вчера вечером Аркадий наконец завершил анализ сильных и слабых сторон каждой теоретической модели: какие-то проблемы успешнее решали троклемиды, какие-то вешша, кое-что следовало позаимствовать у науки Годлана. Однако почти недельные бдения над уравнениями, формулами, таблицами и графиками лишь укрепили его убеждение, что наиболее перспективна теория, разработанная земным физиком по фамилии Турин.

К обеденному перерыву он закончил выписывать основные соотношения. Если решать подобные системы многоэтажных уравнений по старинке, «вручную», дело могло бы затянуться на многие месяцы, а то и годы. К счастью, существовали прекрасные программы, которые тысячекратно ускоряли процесс решения таких задач. Только компьютер, стоявший на столе Аркадия в институтской лаборатории, имел слишком слабые характеристики, поэтому разумнее было запустить эту дискету дома, на могучем «Пентиуме».

— Шеф, я не вернусь с перерыва, — сообщил Аркадий. — На своем компьютере посчитаю.

Завлаб рассеянно кивнул и напомнил, что Турин должен подготовить тезисы для конференции. Пообещав представить к сроку все материалы, Аркадий вышел из комнаты.

Насвистывая назойливый хит сезона («Ты отказала мне два раза: „Не хочу“, — сказала ты, вот такая вот зараза девушка моей мечты!»), он пересек улицу. Как обычно, Аркадий взял в уличной забегаловке двойную порцию сарделек и бутылку пива.

В разгар трапезы его отвлек томный женский голос:

— Мужчина, дайте прикурить…

Это была настоящая секс-бомба. Воистину девушка из мечты, как та «зараза», про которую сложена песня. Незнакомка многообещающе улыбалась, держа в длинных тонких пальцах сигаретину «St. Morris».

— К сожалению, не курю, — привычно начал Аркадий. — Но для вас…

Вдруг ее огромно-бездонные глаза стали еще больше, и девица радостно воскликнула: — Вспомнила, где я вас видела! Три недели назад в «Рояль-отеле» на Бермудских островах. Потом еще вашу фотографию в журнале напечатали, вы там с двумя негритянками из океана выходите.

Первая мысль была панической: не дай Бог, жена увидит этот журнал. Но уже секундой позже Аркадий был твердо уверен, что незнакомка нагло врет. В тот день на острове не могло быть этой роскошной телки, иначе бы он непременно ее запомнил — уж такую прелесть он никак не мог пропустить! А если врет, то с каким умыслом?

Было у физика Турина слабое место, порой перераставшее в навязчивую идею: он страстно хотел получить Нобелевскую премию. Причем к денежной части награды он относился достаточно равнодушно, поскольку за последний месяц раздобыл с помощью Лабиринта втрое большую сумму. Главным для Аркадия был сейчас престиж, всемирное признание его успеха и таланта. Поэтому с недавних пор, достигнув определенных успехов в разработке своей теории, Турин стал мнителен и опасался, как бы кто-нибудь не воспользовался его результатами, как это частенько случается в научной среде. Остерегался Аркадий не только коллег-плагиаторов, но и всевозможных спецслужб, которые жадно охотились за достижениями советских, а теперь и российских исследователей. Подложить бабенку-вамп, чтобы выведать важную информацию, — любимый прием всех научно-технических разведок. Именно так Володю Васильева в 86-м склонили остаться на Западе, где он через пару лет благополучно спился…

Поэтому Аркадий сразу замкнулся и произнес ледяным голосом:

— Справка есть?

— Какая справка? — Незнакомка была весьма удивлена внезапной сменой его настроения и явно растерялась.

— От венеролога, вестимо.

— Завтра будет. — Она снова зазывно улыбнулась.

— Вот завтра и поговорим, — отрезал Аркадий.

Обиженно надув губы, девица отошла от его столика и села за руль стоявшего рядом «пежо». Сорвавшись с места, машина растворилась в скользившем по проспекту автомобильном потоке. «Точно врала, — утвердился в прежних подозрениях физик. — В таких машинах есть электрические зажигалки. Она специально меня караулила, знала, что я каждый день здесь обедаю». Он с опозданием подумал, что следовало бы взять девку под наблюдение видеоканалом, но было уже слишком поздно — машина скрылась из виду.

Дома он запустил задачу на счет, накормил вернувшегося из школы спиногрыза, пообещал теще поискать картошку подешевле. Приблизительно через час компьютер выдал результат, увидев который Аркадий крепко выругался. Настроение было испорчено окончательно.

Какое-то время он сидел без движений, бессмысленно уперевшись взглядом в строчки символов на мониторе. Потом вытащил дискету из системного блока и, не отвечая обеспокоенным домочадцам, выбежал из квартиры. На первый этаж кабина лифта опустилась без него — Аркадий был уже на Станции.

В комнате, куда он направлялся, работала Диана. На голограмме перед ней смуглые низкорослые гуманоиды в античном гардеробе остервенело кромсали друг друга (или, вернее, враг врага) короткими мечами. Безводная долина была ярко освещена солнцем и усыпана множеством трупов. Вдали виднелись грязно-серые стены неизвестного города.

— Сестренка, отвлекись на секунду от древней истории, — попросил Аркадий. — Мне нужно связаться с Координатором.