– Конечно, – подтвердил Алхимик. – Не все подопытные выживали, а трупы куда-то нужно девать. Несколько часов – и золу можно сгребать в мусорный мешок. Вы никогда не видели, как горят мертвецы? Зрелище довольно интересное: через пару минут труп начинает корчиться, ноги и руки скрючиваются, а сам труп приподнимается. Неискушенному зрителю может показаться, что сжигают живого человека.

Алекса затрясло еще сильней. Страх уступил место ярости. Чувствуя, что теряет над собой контроль, он тихо сказал:

– На колени.

– Я не собираюсь молиться.

Стремительным движением сократив дистанцию, Алекс ударил Генриха Вульфа рукоятью пистолета по уху. Потом схватил за волосы и с размаху приложил лицом о поверхность стола. Потом еще раз. И еще. Когда лицо с поломанным носом залилось кровью, Алекс ударом ноги опрокинул Вольфа на пол и с размаху пнул в живот. Потом рывком поднял Алхимика на колени, приставил «глок» к седому затылку и спросил:

– Ну что, мразь, теперь не хочешь помолиться?!

От ненависти рот Алекса перекосила судорога. Он задыхался. Ствол плясал в руке.

– Давай, – прохрипел психиатр, не делая попытки поднять голову. Он сплюнул кровью. – Нажимай. Это так просто. Нажал курок – и ты уже по ту сторону закона. Поверь мне, тяжело только в первый раз. Потом будет проще.

Нечеловеческим усилием воли Алекс взял себя в руки. Отвел пистолет в сторону и выдохнул:

– Сука!

Заломив руки Вульфа за спину, он защелкнул на них браслеты. Дверь в кабинет затрещала от напора сумасшедших. Алекс вытащил мобильник и бессильно выругался. Толстые стены психиатрической больницы поглощали все сигналы.

– Где выход?!

Алхимик вытер рукавом кровь, выплюнул зуб и ухмыльнулся:

– Отсюда выход один – через печь крематория.

Когда погас свет, четверка боевиков ЦРУ сразу защелкала затворами автоматов. Такого развития событий не предвиделось, поэтому прихватить с собой приборы ночного видения никто даже не подумал. Теперь они ослепли. А вот пациенты лечебницы благодаря жутким инъекциям Алхимика видели в темноте не хуже кошек.

– Какого хрена тут происходит?

– Похоже, этот сукин сын выпустил психов из камер.

– Без команды не стрелять!

Со всех сторон слышались шорохи, невнятные бормотания, топот больших и маленьких ног. Симфонию Моцарта сменила популярная зимняя мелодия «Рождественские колокольчики».

Из рации раздался недовольный голос полковника:

– Капитан, доложите обстановку.

– У нас особая ситуация.

Волосы на затылке зашевелились – капитан ощутил чье-то присутствие за спиной. Он резко обернулся, направив оружие в темноту. В ответ раздалось хихиканье.

– Что у вас, черт подери, происходит?!

Подозрительный шорох справа. Рычание.

– Одну минуту, сэр.

Jingle bells, jingle bells, jingle all the way! – хрипело старое радио. Бойцы прижались друг к другу спинами, ощетинившись стволами автоматов.

Капитан дал короткую очередь в потолок. Посыпалась штукатурка. Вспышки на несколько мгновений осветили коридор и толпу сумасшедших с оскаленными зубами. Они подобрались уже совсем близко, окружив вооруженных людей со всех сторон.

– Вот дерьмо, – выдохнул капитан.

Коридор снова погрузился в темноту. В следующее мгновение бойцов накрыла волна тел.

Очередной удар потряс дверь. Алекс направил пистолет в сторону единственного выхода. Выбраться из этой ловушки не представлялось возможным. За дверью кто-то заорал:

– Алекс, ты живой там?!

– Анджей! – обрадовался Алекс.

– А кого ты ждал? Папу римского? Открывай быстрей!

Алекс поднял психиатра и, сунув пистолет ему в ухо, указал на пульт, расположенный на столе.

– Открывай!

Нажатие кнопки, щелчок открываемого затвора, и Отмороженный Поляк оказался внутри. Алекс тут же заблокировал за ним дверь.

– Еле добрался. Довольно жутко бродить в темноте. По дороге все время казалось, что психи выбрались из палаты и подбираются, чтобы вцепиться мне в глотку. – Тут полицейский рассмотрел психиатра и воскликнул: – О! А чего у него рожа разбитая?

– Алхимик – он.

– Вот как? Значит, это из-за тебя, сука, меня в розыск объявили? – Анджей нагнулся к психиатру, и тот резко отшатнулся. – А директор? Он что же, ничего не знал?

– Понятия не имею, – ответил Алекс. – Может, заодно с ним был. Потом разберемся. У нас сейчас другая проблема. Этот гад превратил своих пациентов в зомби и открыл двери всех палат.

Где-то наверху послышался вой, на который ответила короткая автоматная очередь. Первым сообразил Анджей.

– ЦРУ. Есть другой выход?

– Он говорит, что нет. Но перед этим обмолвился, что собирается уйти через другую дверь. Только я смотрел – там тупик.

Анджей повернулся к психиатру:

– Так есть там выход или нет?

Алхимик уткнулся в пол, избегая встречаться взглядом с полицейским.

– Может, ногу ему прострелить, как ты советовал? – предложил Алекс.

– А потом тащить его на себе? Хм… А если так?

Поляк схватил кисть Алхимика и резким движением сломал ему мизинец.

– А-А-А-А!!!

– Говори, где выход, падла?! Еще один сломать?!

– За печкой… там ход… потайной… на улицу…

Анджей с улыбкой обернулся к Алексу:

– Видишь? Главное – найти к человеку правильный подход. Пошли.

– Подожди, – остановил его Алекс. – Чуть не забыл.

Он взял чемодан.

– Что там? – спросил Анджей.

– Деньги. Миллион долларов.

Поднявшись по металлической винтовой лесенке, они оказались перед еще одной дверью. Судя по чистоте, этим старинным ходом пользовались в последнее время довольно часто. Наверняка похищенных людей спускали в пыточную именно этим путем.

Отодвинув хорошо смазанный засов, Анджей первым вышел из здания. Похоже, они очутились позади лечебницы. Маленький закуток, полностью укрытый зарослями кустарника, был абсолютно незаметен снаружи.

– В машину, – скомандовал поляк.

Продравшись через кусты, они побежали к стоянке. Руки Алхимика были скованны за спиной, поэтому Анджей периодически подгонял его пинками под зад.

– Полковник! Они увозят Алхимика!

– Какого хрена?! Как они оттуда выбрались? – прилип к экрану Марк Рот.

– Наверное, в больнице есть запасной выход.

Полковник перебрался за руль. Его глаза горели фанатичным огнем.

– За ними!

– А как же наши парни, сэр? Их кто-то атаковал!

– Выполняйте приказ, лейтенант! Видели у них чемодан? Там наверняка ампулы с препаратом.

Анджей мчался темными улицами, сосредоточенно глядя на дорогу. Машина подпрыгивала на ухабах, мотор кряхтел и покашливал, словно старый туберкулезник.

Они проезжали район двухэтажных трущоб. В большинстве ветхих полуразрушенных домов свет не горел, а окна были заколочены фанерой. Район предназначался под снос, и большинство жителей переселили в многоэтажные дома дешевых районов Саут-сайда. Людей просто заставили поменять одно гетто на другое.

Анджей посмотрел в зеркало заднего вида и увидел быстро приближающиеся габаритные огни автомобиля. Через несколько секунд обтекаемый микроавтобус с затемненными стеклами поравнялся с ними. Едва поляк успел узнать эту машину, как микроавтобус резко вильнул в сторону и ударил их в бок.

Анджей, стиснув зубы, вцепился в руль, пытаясь вернуться на дорогу. Не смог. Машина потеряла управление, вылетела на обочину и врезалась в деревянную изгородь. Ремни безопасности впились в грудь. Подушки безопасности не сработали.

Анджей переключился на заднюю передачу. Мотор натужно взревел, но задние колеса прокручивались на месте. Машина застряла.

– Алекс, ты в порядке?

Ответом был стон. Специальный агент вывалился из машины и, встав на четвереньки, потряс головой.

– Я же просил тебя пристегнуться.

– Я пристегнулся, – прохрипел Алекс.