В своей лекции в Королевском обществе Ф. Прайс определил три направления советской политики в Иране: «Мне кажется, что, по образцу Польши и Балкан, русские хотят видеть в Тегеране дружественное им, реформаторское правительство. Не могу сказать, насколько правильный для этого они выбрали путь. Мне кажется, они только делают попытку. Во- вторых, русские не хотят, чтобы в Иранском Азербайджане — от Урмии до Тебриза, — вблизи кавказских границ, существовала какая-нибудь зарубежная нефтяная концессия. И, наконец, самое главное: они используют Азербайджан в качестве плацдарма для большой международной дипломатической дуэли. Русская дипломатия никогда не бывает прямолинейной. Они никогда не идут к цели прямым путем. В русской истории всегда было так. Они хотят пересмотреть конвенцию по Дарданеллам и Босфору, они хотят, чтобы с ними считались по вопросам восточного Средиземноморья, они очень боятся воздушной войны, угрожающей нефтяной промышленности Кавказа. Повторяю, они никогда не выбирают прямые пути. Всегда было так. Когда после Крымской войны мы запретили им держать флот на Черном море, русские поступили точно так же. До тех пор, пока не вернули флот назад, в течение 10 лет они занимались диверсиями на Балканах. Для достижения своих целей они прекрасно используют слабые места своих соседей. Повстанцы-курды, нуждающиеся в земле крестьяне, доведенные до крайности нищие — все льют воду на мельницу русских. Возвращаясь из Ирана, я проехал через Сирию и Египет. Арабские государственные деятели часто спрашивали меня: «Может ли Россия стать серьезной угрозой для нас?» Я отвечал: «Да, если вы не наведете порядок в своем доме. Если вы это сделаете, то нет причин бояться. Русская политика только там добивается успеха, где есть внутренняя слабость и коррупция»[564].
При обсуждении доклада лорд Хейли, высоко оценив выступление Прайса, тем не менее подчеркнул, что докладчик не высказал своего отношения к обсуждению иранского вопроса на Совете Безопасности ООН. Далее лорд Хейли сказал: «Докладчик выдвинул ряд сентенций, которые позволили нам понять истинную причину происходящих в Азербайджане волнений. Некогда целый народ — азербайджанцы — был поделен между двумя государствами простой линией границы. Нет сомнений, что рано или поздно волнения там должны были начаться. Также нет сомнений, что азербайджанцы справедливо завидуют тому уровню культуры, образования, экономики, который достигнут на советской стороне. Наблюдатели всегда подтверждали, что нынешний иранский режим не только чрезвычайно централизован, но, вместе с тем, совершенно не заинтересован в создании местных учреждений и не учитывает интересы местного населения. Я вижу, все наблюдатели правы в том, что волнения в Азербайджане есть продукт нежелательных особенностей иранского правительства»[565].
После того как член парламента Ф. Прайс ответил на вопросы, поднятые лордом Хейли, слово взяла леди Вайолет Фишер. Она сообщила, что посетила Тебриз, несколько месяцев жила на ирано-турецкой границе и пешком прошла весь Азербайджан. Она согласилась со всем, что было сказано здесь о Советском Азербайджане, но, вместе с тем, предложила организовать в Королевском обществе отдельное обсуждение по Иранскому Азербайджану.
Затем пресс-секретарь иранского посольства А.Х.Хамзави выступил с большой речью. Он заявил: «Докладчик нарисовал широкую панораму жизни Советского Азербайджана и сделал короткие заметки по поводу положения в Иране. Поэтому я хотел бы подробнее остановиться на двух-трех вопросах. Докладчик рассказал о намерениях СССР в отношении Ирана. Насколько я понял, одно из них — это создание дружественного Советам правительства. Это интересно, и для народа Ирана было бы полезно знать, чего хотят русские. Хотя мы уже много лет соседствуем с русскими, в последнее время даже сотрудничали с ними, мы должны, официально или неофициально, твердо знать, чего хочет Россия. Со слов докладчика можно сделать вывод, что нынешнее правительство Ирана не является дружественным России. Должен отметить, что начиная с 26 августа 1941 года иранское правительство посылало товары и оказывало помощь за свой счет, из-за чего испытало немало лишений. Народ своим терпением доказал союзникам, в том числе советскому народу и советскому правительству, свою дружбу. Что же касается жалобы иранских представителей в Совет Безопасности по поводу вмешательства в его внутренние дела, то это проблема не одной недели, не одного месяца и даже не одного года. В нарушение заключенного с нами договора мы терпели вмешательство в наши внутренние дела, только чтобы доказать СССР наше дружеское расположение». Далее Хамзави высказал свое мнение по поводу обвинения центрального правительства в бездарности: «В методах административного управления Ирана определенные недостатки есть, мы также не можем закрывать глаза на реальное положение дел в социальной и экономической сферах. Принимая это, я должен напомнить, что, за вычетом 20-летнего правления Реза шаха, последние 20–30 лет Иран постоянно находился под влиянием той или иной великой державы. Если нам дадут свободу действий, если не будет войск союзников, если в Северном Иране иностранная армия не будет вмешиваться в наши внутренние дела, мы уверены, что сумеем постепенно претворить в жизнь планы, подготовленные правительством. Я не возлагаю всю ответственность за наши промахи на иностранные войска в Иране, но я должен подчеркнуть, что все наши попытки продвинуться вперед натыкаются на препятствия. Это не пропаганда, это — правда»[566].
В то время как в лондонском Центральноазиатском Королевском обществе шло обсуждение азербайджанского вопроса, решение Совета Безопасности ООН от 30 января уже стало известно в Южном Азербайджане. 4 февраля американский консул Россоу посетил С.Дж. Пишевари с целью узнать его мнение по этому и ряду других вопросов. По ходу беседы Россоу спросил: «Согласно договору, союзные войска должны оставить Иран в начале марта. Однако мне, как бывшему военному, кажется, что к уходу войск нужно готовиться, по крайней мере, несколько месяцев. Здесь не наблюдается никакой подготовки к эвакуации советских войск. Как вы относитесь к выводу войск по договору?» На вопрос консула Пишевари ответил коротко и ясно: «Мы не приглашали эти войска. Нахождение их в Иране обусловлено отношением центрального правительства к союзникам. Но поскольку они не вмешиваются в наши внутренние дела, пребывание этой армии здесь не представляет угрозы для Национального правительства. К тому же вопрос о своевременном выводе советских войск вам легче выяснить через свое правительство».
Далее Россоу поинтересовался проблемами внешней торговли. Он напомнил, что намерение Национального правительства установить прямые связи с зарубежными странами вступает в противоречие с международным правом, что Азербайджан входит в состав Ирана и организация зарубежных торговых связей входит в компетенцию иранского правительства. Пишевари согласился с консулом, но заявил: «Тегеранское правительство, оказывая давление на экономическую и торговую жизнь Азербайджана, хочет задушить наш народ. Поэтому для нас так важны прямые торговые связи с заграницей. Этого требуют интересы нашего народа, на этом настаивают наши купцы, наши помещики».
В процессе беседы консул заявил, что в газете «Азербайджан» опубликовано выступление Пишевари на пленуме ЦК АДП, в котором, в частности, сказано: «Иранские реакционеры с помощью некоторых империалистических наций хотят задушить независимость и свободу азербайджанского народа». В связи с этим вопрос: «Кого вы имели в виду в качестве империалистической нации? Мы, американцы, считаем империалистической нацией только немцев, и, как известно, они разгромлены». Пишевари очень удачно ответил на этот вопрос: «Мы не считаем империалистической ни одну нацию в мире. Но в некоторых странах в правительственных кругах гнездятся империалистические намерения, и у нас есть сведения об этом. Одним словом, всех тех, кто, помогая тегеранским реакционерам, хочет задушить нашу свободу и независимость, мы вправе называть империалистами, ибо наш народ хочет жить свободно».
