— Вы слишком многословны, Чанис. Думаю, у вас было достаточно времени на выдумки, так что не стоит обдумывать очередную ложь снова.

— Мне нечего выдумывать. Предатели — если угодно, называйте их вражескими агентами — были. Но Мул узнал об этом довольно странным образом. Видите ли, оказалось, что в умы нескольких обращенных, несомненно, вмешивались.

На сей раз рука с бластером явно дрогнула.

— Подчеркиваю это еще раз, Притчер. Вот почему нужен был я. Разве Мул не дал вам ясно понять, что ему нужен именно необращенный человек? А сказал ли он, в чем причина такого решения?

— Попробуйте что-нибудь другое, Чанис. Если бы Я был настроен против Мула, то знал бы это.

Быстро и нервно Притчер проверил свой ум: чувства оставались прежними. Этот человек явно лгал.

— Вы имеете в виду, что чувствуете преданность Мулу? Но в эту область и не вмешивались. Мул говорил, что это было бы слишком легко обнаружить. Но как вы себя чувствуете? Неуверенно? И чувствуете себя так постоянно с того момента, как начался полет? Или у вас иногда возникает чувство что вы — не вы, а кто-то другой? Послушайте, вы что, намерены провертеть во мне дырку бластером, не нажимая на триггер?

Притчер немного ослабил давление.

— Что вы пытаетесь мне доказать?

— Я пытаюсь доказать, что в ваш мозг тоже вмешивались. Вы не видели, как Мул поместил гипертрейсер в коммуникационный блок. Вы вообще не видели, чтобы кто-то это делал, — вы просто нашли его там и пришли к своему выводу. Вы решили, что это затея Мула, и с тех пор полагали, будто он следует за нами. Я знаю — ваш передатчик поддерживает связь с кораблем на частоте, не предусмотренной в моем передатчике. А вы думали, это для меня открытие?

Чанис говорил уже быстро и сердито. Маска безразличия упала с его лица, уступив место горячей настойчивости.

— Но за нами следует не Мул — отнюдь.

— Кто же, если не он?

— А как вы полагаете? Я обнаружил гипертрейсер в день нашего отлета, но тогда не подумал, что его поставили по приказу Мула. В то время у него не было никаких оснований не доверять мне. Неужели вы сами не осознаете эту чудовищную нелепость?! Если бы я был предателем и Мул это знал, я мог бы так же запросто стать обращенным, как и вы, и Мул проник бы в тайну Второго Основания через меня, не прибегая к полету через всю Галактику. Вы способны держать что-нибудь в тайне от Мула? Но если я не знал, то как же я могу указать ему дорогу? В любом случае зачем посылать меня в подобную экспедицию?

Понятно, что гипертрейсер поместили на звездолете агенты Второго Основания. Вот кто может быть здесь через пятнадцать минут! Да и вы обмануты, если в ваш мозг вмешивались. Разве нормальный человек примет величайшую глупость за мудрость? Я привел на Второе Основание звездолет! Да к чему им ваш звездолет! Нет, Притчер, это вы им нужны. У вас сведений о Союзе больше, чем у кого бы то ни было, за исключением, может быть, самого Мула. Вот почему они вложили в мой мозг направление, в котором нужно вести поиск. Я и сам, конечно, понимаю, что не смог бы обнаружить Тазенду, просто взглянув в Линзы. Я знал, что за этим стоит Второе Основание. Так почему бы не сыграть в их игру? Это была битва блефов. Им нужны были мы, а мне нужно было знать их местоположение в космосе — и погибнет тот, кому не удастся переблефовать другого.

Но проиграем именно мы, так как вы держите меня сейчас под прицелом своего бластера, и это явно не ваша мысль — она вложена в ваш мозг ими. Отдайте мне бластер, Притер. Я знаю, что вам это кажется неправильным, но сейчас вами руководит не ваш ум, а повеление Второго Основания. Отдайте мне бластер, и мы вместе встретим то, что нас ждет.

Притчер с ужасом почувствовал, что его одолевают сомнения. Неужели он мог так ошибаться? Откуда эта постоянная неуверенность в себе? Почему слова Чаниса звучат так убедительно?

Убедительно? Может быть, его мозг, его измученный мозг борется со вторжением другого мозга? Не расколется ли он надвое?

Как сквозь туман Притчер видел стоящего перед ним Чаниса а с протянутой рукой и внезапно понял, что вот-вот отдаст ему бластер. И когда рука генерала разжалась, чтобы сделать это, дверь сзади медленно открылась, и он непроизвольно обернулся.

Несмотря на агонию ума, Притчер в ту же секунду почувствовал прилив холодной бодрости, окатившей его с головы до ног.

Внешний вид Мула никогда не позволял ему выглядеть хозяином положения. Так было и на сей раз. Мул имел нелепый вид в своих многочисленных одеждах, создававших иллюзию полноты. Лицо его побелело от холода, а огромный нос был иссиня-красным.

Нельзя даже представить себе ничего более нелепого, чем то, что такой человек может оказать какую-либо помощь.

— Держите бластер при себе, Притчер, — сказал он, затем повернулся к Чанису, который, пожав плечами, уселся на стул. — Я с трудом пока читаю ваше эмоциональное состояние, но здесь пахнет конфликтом. Интересно, кто, кроме меня, мог следовать за вами?

Притчер быстро вмешался, перебив его:

— Гипертрейсер был помещен в звездолет по вашему приказу, сэр?

Мул холодно посмотрел на него.

— Конечно. Разве кто-нибудь, кроме Союза Миров, имеет такие приборы?

— Он сказал…

— Зачем цитировать, генерал, если он сам здесь. Так что вы говорили, Чанис?

— Да, но, очевидно, я ошибался. Я считал, что трейсер был подложен агентами Второго Основания, что нас вели сюда с какой-то целью, и намерен был против всего этого бороться. Более того, у меня сложилось впечатление, что генерал находится в определенной степени под их контролем.

— Вы говорите, словно уже так не думаете.

— Боюсь, нет. В противном случае в дверь вошли бы не вы.

— Ну что же, тогда давайте разбираться.

Мул сбросил с себя верхнюю одежду, подогреваемую электричеством.

— Вы не возражаете, если я тоже сяду? Мы в полной безопасности, и нам не грозит никакое вторжение. Ни один житель этой ледяной глыбы не испытывает даже малейшего желания приблизиться к данному месту, смею вас уверить.

В глазах Мула мелькнула угрюмая злоба.

Чанис, выказывая свое неудовольствие, съязвил:

— К чему такое уединение? Может, нас будут обслуживать танцовщицы?

— Вряд ли. Так что за версия у вас, молодой человек? Житель Второго Основания следил за вами с помощью прибора которого нет ни у кого, кроме меня, и… Как вам удалось обнаружить это место?

— Мне показалось, сэр, что в мой мозг вложили определенные соображения.

— Люди со Второго Основания?

— Я подумал, что никто другой на это не способен.

— А вы не задавались вопросом: если человек со Второго Основания способен вложить такую мысль в вашу голову, то с какой стати ему понадобилось следить за вами с помощью гипертрейсера?

Чанис быстро поднял голову и, встретившись взглядом с огромными глазами своего монарха, неожиданно вздрогнул.

Притчер пробормотал что-то себе под нос, и тело его расслабилось.

— Нет, — ответил Чанис, — это мне в голову не пришло.

— Или, раз они решили следовать за вами, значит, поняли, что их контроль ослаблен. Да и у вас не было практически никаких шансов найти дорогу сюда с такой легкостью. Это приходило вам в голову?

— Тоже нет.

— Почему? Неужели ваш интеллектуальный уровень настолько снизился?

— Я могу лишь ответить вопросом на вопрос, сэр. Вы присоединяетесь к обвинениям генерала Притчера в моем предательстве?

— А вы сможете защититься, если да?

— Могу лишь повторить то, что уже сказал генералу. Если бы я был предателем и знал местонахождение Второго Основания, вы могли бы обратить меня и получить все необходимые сведения. Если же вы решили следить за мной, значит, я не обладал такими знаниями и, следовательно, не мог быть предателем.

— И каково же ваше заключение?

— Я не предатель.

— С чем я не могу не согласиться, так как ваша логика безупречна.

— Тогда могу ли я знать, почему вы следили за нами?