— А со своей бывшей любовницей?

— Она — женщина, у которой Солнце находится на девятом градусе Рака, а Меркурий — на двадцать третьем градусе Рыб, Венера — на двадцать пятом градусе Козерога, Марс — на двадцать седьмом градусе Водолея. Луна и Солнце соединены, это в высшей степени женственная женщина и очень мужественная, слабая и сильная, пассивная и активная. У них обоих Венера на двадцать пятом градусе Козерога, и это тоже их сближает. Она — женщина, неспособная на необдуманные выходки, безумства, у нее сильный, страстный темперамент, но без эксцессов. Кроме того, у нее Меркурий стоит в Рыбах, то есть в его знаке. Следовательно, она далека от действительности, романтична, способна терпеливо ждать годы своей любви. Это идеальная женщина в роли ни на что не претендующей любовницы. У нее Луна в знаке Рака, значит, бессознательное слабое, нуждающееся в любви и заботе. Она легко ранима, в душе нежна и мягка. С нею он может ощущать себя сильным и агрессивным. Возможно, что с ней он делится всем, что его гложет и волнует, чего никогда ему не случалось делать с женой.

— Ну, ладно. Теперь, пожалуйста, скажи мне что-нибудь о наших с ней отношениях. Подходим ли мы друг другу?

— У тебя Солнце находится на двадцать четвертом градусе Льва, Луна — на двадцать пятом градусе Козерога, Меркурий — на семнадцатом градусе Девы, Венера — на девятом градусе Рака, Марс — на двадцать третьем градусе Рыб. Если помнишь, у нее Венера, то есть любовь, находится под знаком Козерога, где у тебя Луна, то есть бессознательное. Ее любовь доходит до тебя иррационально, потаенно, чуть ли не как по волшебству. Ее Луна, находящаяся в знаке Рака, соединяется с твоей Венерой тоже в знаке Рака. Это магнетическая комбинация. Но положения Меркурия у вас противоположные. Ваши отношения, попадая в сферу реальной жизни, сферу рационального, всякий раз осложняются. Они развиваются на уровне интимного, иррационального, онирического.

— Ольга, меня просто интересует, кого она больше любит — меня или его. Что тебе говорят на этот счет звезды?

— Дорогой мой мальчик, звезды не говорят таким банальным образом. Но в ваших трех знаках есть кое-что весьма любопытное. Ты и он схожи по характеру. У вас у обоих очень слаб Марс, то есть агрессивность, хотя тебе и удается замаскировать это гораздо лучше, так как у тебя Солнце находится в знаке Льва. Твоя Луна приблизилась вплотную к ее Венере в знаке Козерога; в свою очередь, ее Венера приблизилась к его Венере тоже в знаке Козерога. Это словно говорит о том, что вы все трое связаны общей судьбой. Что, как мне кажется, вполне подтверждает действительность: вы оба любили одну и ту же женщину. Или любите ее и сейчас?

— А какое нас ждет будущее? Что ты видишь?

— Мало ли что я могла бы предвидеть, дорогой мой, но разве это чему-нибудь помогло бы?

— Что ты хочешь этим сказать? Ты от меня что-то скрываешь?

— Ничего я от тебя не скрываю. Ты сам угадаешь, что тебя ждет. Я не люблю предсказывать будущее, предпочитаю разбираться в прошлом. Попробуй его внимательно проанализировать и увидишь, что в нем уже дано все — и настоящее, и будущее. А теперь хватит со звездами! Выпьем-ка еще по чашечке чая. Будь так любезен, пойди поставь чайник на плиту.

Иду на кухню, а когда возвращаюсь, Ольга не замечает моего появления. Она смотрится в зеркало. Может, чтобы привести себя немного в порядок? Так же делала и моя мать посреди наших долгих вечерних бесед: стоило мне на секунду выйти из комнаты, она пользовалась этим, чтобы подойти к зеркалу. Она испытывала ужас перед старостью, беспорядком, перед тем, что когда человек дряхлеет физически, он иногда перестает следить за собой. А кроме того, каждая мать хочет казаться любимому сыну красивой, как всякая женщина всякому мужчине. Но мне кажется, что губы Ольги Васильевны что-то шепчут. Словно она молится. За меня? Такая маленькая, хрупкая, худенькая, с длинными седыми волосами она производит впечатление прозрачной. Вот святая, которую я искал. Защитит ли она меня?

Прежде, чем попрощаться со мной, уже на пороге, она возвращается к разговору о гороскопе и вопросу, который я задал ей напоследок.

— В моем возрасте не слишком-то думают о будущем, дорогой мальчик. Оно может оказаться слишком коротким, каждый прожитый день и тот кажется уже очень долгим. Мне достаточно настоящего, и так приятно путать его с прошлым. Если бы это умели делать и вы, молодые, вам, может быть, было бы легче жить.

Берет мою руку и слегка касается ее губами. Прежде этого она никогда не делала.

Будущее… Такой же вопрос я задал три месяца назад в чайхане в Самарканде. На улице лил проливной дождь. Внутри, устроившись на циновках, сидели я, мой переводчик Николай и мусульманин-мулла, старый, худой, беззубый.

— Какое будущее ждет среднеазиатские республики Советского Союза? Кто здесь у вас победит — ислам или коммунизм?

Мои вопросы носили политический характер. Но старик-священнослужитель дал мне философский ответ.

— Будущее, — сказал он, — как две капли воды похоже на прошлое.

Размышляю теперь над его словами. Что представляло собой мое прошлое? Длинную череду бегств. Из маленького городка в Рим. Из Рима в Нью-Йорк. Из Нью-Йорка в Вашингтон. Из Вашингтона в Москву. Из одной газеты в другую. От одной женщины к другой. Не знаю, от чего я бегу, но бегу. Всякий раз, когда следовало бы пустить корни, остановиться, что-то построить, меня охватывает необъяснимое и неудержимое желание куда-нибудь удрать.

Теперь мечтаю бежать с Наташей. Но что в прошлом у нее? Долгая история абсолютной, упрямой, героической верности. Любовь, которая сильнее официальных уз, Коммунистической партии, борьбы за власть… Теперь со всем этим порвано… Если будущее можно прочесть в прошлом, значит, их отношения возобновятся? Или возникнут новые — со мной, такие же прочные и долгие? Что одержит верх — мое прошлое с бегствами и переменами или прошлое Наташи, неизменное и спокойное, как течение широкой русской реки?

Если бы можно было принимать решения вот так, сидя за столиком, жизнь была бы намного легче. Но будущее это ряд мелких, совсем крошечных поступков и решений… Крупные поступки, необходимость важного выбора весьма редки. Читаешь объявление в газете, оно будит в тебе любопытство. Ты хочешь написать статью, которая будет громкой сенсацией, сделает тебя знаменитым. Ты хочешь завоевать красивую женщину, загадочную, очаровательную. И влюбляешься в жертву, которая отчаянно молит защитить ее. Но, в сущности, ты любишь ее или нет? Ты должен спасти ее и приходишь к выводу, что единственный выход это бегство. Ты чувствуешь, что вовлечен в новое, необыкновенное приключение, самое важное в твоей жизни. И во всей этой быстрой смене событий почти не остается времени их осознать, толком во всем разобраться… Осознать — что? В чем разобраться? Когда ты читаешь объявление в газете, ты и не предполагаешь, что тебе придется покинуть Россию. Надеясь наделать громкую сенсацию, не знаешь, что тебе предстоит начать любовный роман. Только в конце все становится более или менее ясно. В конце, когда уже слишком поздно что-нибудь исправить.

— Отличная поездка, — сообщает мне по телефону Нано. Он только что возвратился из Италии. — Ну а как идут дела у тебя?

— Прекрасно.

— Я доставил обычный груз спагетти и помидоров.

Говорю, чтобы он скорее мне принес и то, и другое, тогда мы немедленно соорудим обед.

Вода кипит, бросаю в кастрюлю спагетти, он колдует над соусом. Громко рассуждаем о футболе, помня о «жучках», которые могут быть вделаны в стены и потолок, а я пишу ему на листке последние новости, связанные с нашим планом, о дорожном происшествии, которое надо устроить, чтобы отвлечь внимание, о женщине-двойнике, которая подменит Наташу.

Он переворачивает листок и пишет на обороте: он поедет во вторник вечером на первом из двух грузовиков, нанятых для перевозки мебели одной итальянской семьи, возвращающейся на родину. В Бресте он платит «процент» таможенникам, убеждается, что все в порядке, останавливается и ждет. В среду вечером отъезжает из Москвы второй грузовик. На него сядет Наташа. Машину поведут двое его самых надежных водителей. В четверг на рассвете они тоже прибудут на границу в Бресте. Далее оба грузовика поедут вместе. Еще через два с половиной дня они прибудут в Италию. Если все пройдет гладко, в воскресенье Наташа будет ночевать у меня дома в Риме.