Её выступление имело несколько неожиданных последствий. Некоторые мужчины были в таком восторге, что возжелали жениться на ней, и немедленно. Чёрной гвардии пришлось достать мечи. Чуть позже вернулся Аскер и со смехом сообщил, что беженцы почему-то решили, что он теперь их покровитель и будет не только привозить военных инструкторов, но и развлечения. Оказывается, до сих пор местные культуры таких сложных акробатических фигур и такой музыки не знали.

— Теперь беженцы готовы идти через горы и пустыни с любыми лишениями, поскольку верят, что в конце их ожидают изобильные земли и толпы танцовщиц типа тебя, малышка. Одно твоё выступление подняло дух войска больше, чем три победы, — смеялся Аскер. Лейла не поняла и переспросила:

— Так я поступила плохо?

— Нет, ты очень помогла мне. Но только больше так не делай без разрешения, а то у нас уже пять погибших аристократов на дуэлях за право на тебе жениться. Ещё неизвестно, как мы отсюда выходить будем. Я попросил военный конвой.

На обратном пути они попали в засаду. Кто-то из нитиру оказался достаточно умным или достаточно дальнозорким, чтобы понять, что все неприятности захватчиков начинаются тогда, когда среди командования беженцев появляется группа странных личностей в чёрном. Нитиру выслали группу захвата. Неизвестно, когда она пришла — возможно, её даже высадили с кораблей задолго до того, как беженцы появились в этом оазисе. Возможно, она пришла через пустыню от тех нитиру, что сейчас сидели в северном оазисе.

Лейла шла в окружении чёрных бойцов, рядом с Аскером. Они уходили южной дорогой, по пути прошедших на север беженцев. Лейла увидела рядом с дорогой маленького ребёнка. Малыш уже даже не плакал, а только посапывал.

— Если хочешь заиметь себе раба, то лучше бери не здесь, а на севере, там и выбор больше, и брошенные дети менее истощены. — сказал Аскер, заметив её интерес к малышу, — Родители бросили, когда поняли, что не могут нести одновременно и его, и более старших детей. Или младших.

Лейла сдержалась и прошла мимо. Как выяснилось в ближайшее время, это спасло многим из них жизнь. В следующую секунду Лейла увидела, как песок рядом с малышом поднимается, и из-под сброшенного щита к ней направляется гигантская фигура нитиру. Нитиру было много, они терпеливо лежали у дороги под плетёными щитами, засыпанные песком, а теперь по сигналу встали и набросились на чёрную команду. Все бойцы уже сражались, каждый со своим врагом, и Лейла поняла, что её защищать некому. Ближайший нитиру замахнулся на неё огромным кривым мечом. Он был быстрым, очень быстрым, но Лейла была быстрее. Тренированные мышцы сработали сами — Лейла ушла грациозным движением по кругу и оказалась за спиной у нитиру. Меч кочевников, который Аскер подарил Лейле перед полётом, как-то сам выпорхнул из ножен и отрубил нитиру руку. Тренировки с дядей Фиу не прошли даром. Нитиру недоумённо поднёс отрубленную фонтанирующую кровью руку к лицу. В спине у нитиру неизвестно отчего появилась огромная дыра. Диверсант — нитиру начал падать.

В этот момент до Лейлы дошел смысл слов, которые орал один из товарищей Аскера, по имени Валли: "Ложись"! Лейла плюхнулась на землю, и очень вовремя: в следующий миг следовавший за группой конвой конных лучников утыкал нитиру сотней стрел, а в следующую секунду — ещё сотней. Двое самых страшных на вид товарищей Аскера (Волд говорил, что это новички — практиканты, которых дали ему в обучение) команду проигнорировали и оказались утыканными стрелами не хуже нитиру. Впрочем, для них это было уже неважным — нитиру нанесли им смертельные раны ещё до того, как их подстрелили лучники. Новички пытались сражаться с нитиру на мечах — гиблое дело при их умениях. А вот Аскер и Валли сжимали в руках странные устройства, которые они называли "излучателями". Перед ними лежало по несколько нитиру, и ещё одного Аскер ухитрился подстрелить, защищая Лейлу. В следующую минуту Лейла увидела это оружие в действии: Аскер что-то переключил на излучателе и сжег довольно большие тела погибших боевых товарищей до состояния порошка за несколько секунд. Прах он собрал в два разных пакета. В этом оружии заключалась страшная мощь.

Подошел конный конвой. Командир рассыпался в извинениях за просмотренную засаду и неточную стрельбу. Аскер кратко поблагодарил его и отпустил конвой, посоветовав прочесать окрестности в поисках других групп нитиру. Потом бойцы чёрного конвоя начали стаскивать с нитиру защитные доспехи и подбирать мечи.

До корабля они дошли без приключений. Лейла пришла плачущей, несмотря на то, что Аскер всю дорогу держал руку на её плечах. Плакала она не от страха — плакала она от ощущения постоянной неизбежной жестокости. Фиу с ходу взял её в оборот и предложил выполнить обычный комплекс упражнений с мечом. Лейла согласилась. Привычка отрешаться от чувств при выполнении точных движений взяла верх, и к концу комплекса она почти пришла в себя.

В конце занятия Фиу сказал:

— Если ты берешь в руки клинок, то ты становишься со временем клинком. Разящим и безжалостным. И ты не сможешь быть ничем другим. Аскер ещё не стал, и вся остальная наша команда ещё не стала. Поэтому они так и переживают при гибели гражданских.

— А ты?

— Наши люди живут счастливо. Но иногда города бунтуют, глупо и разрушительно, и тогда погибших считают сотнями, а то и тысячами. Я был чем-то начальника вашей полиции перед тем, как попасть в мир Аскера. Я привык. А когда появляются сомнения в правильности жизни, я беру меч и сливаюсь с ним. Научись и ты этому. Судя по всему, тебе это пригодится.

— Я не хочу становиться клинком.

Лейла вышла из каюты Фиу и пошла в пилотскую. Глава чёрного конвоя, увидев её, попытался подскочить и отдать честь, но Лейла остановила его взмахом руки.

В кабине пилотов находились только Иримах и Аскер. Аскер управлял кораблём, ведя его на совсем небольшой высоте, на высоте полёта птиц. Внизу проплывала пустыня. Через пустыню тянулся чёрный след — они шли над теми местами, где недавно прошли беженцы из северного восточного царства. Лейла подошла к креслу Аскера и прижалась щекой к боковине кресла. Очень хотелось прижаться к руке, но на Аскере горело проклятое защитное поле.

Смотреть на землю через обзорные окна было неудобно — приходилось вставать на цыпочки, и Лейла стала смотреть на мониторы. Некоторые мониторы отображали обстановку так, будто был яркий день (на самом деле уже наступили сумерки), а некоторые показывали только странные красные пятна.

— А что показывают эти красные мониторы?

— Тепловые пятна.

— А что это за красные пятнышки рядом с тропой?

Аскер промолчал. Ответил Иримах:

— Это люди, которые не смогли идти и которых бросили умирать, они ещё не остыли.

— Может, животные? Их так много, каждые двадцать метров, — Лейле не хотелось в это верить.

— Нет, животных обычно съедают, скелеты на инфракрасных мониторах не видны, — пояснил Аскер, — а потери у людей не так уж и велики. Пятьдесят человек на километр — двадцать пять тысяч за весь переход. Это небольшой процент, много меньше одной десятой. Тяжелее будет, когда они все дойдут до Дикого Поля. У них очень мало еды и животных. Потому мы и летим туда — надо найти остатки кочевников, те племена, что не ушли, и нашептать их вождям на ушко, что они могут выгодно продать излишки скота и продовольствия беженцам.

Лейла взглянула на Аскера и вдруг поняла, что за показным равнодушием он прячет боль — ему жалко этих людей.

— А зачем вообще вы стали спасать восточные царства? Пока нитиру воевали бы с ними и перевозили рабов к себе, в империи всё успокоилось, и мы бы сбросили их в море в следующий раз, — спросила Лейла через несколько минут.

— Ха, малышка, браво! Ты становишься закалённой сталью, — завопил дядя Фиу, протискиваясь мимо Лейлы во второе пилотское кресло.

Аскер промолчал. За него опять ответил Иримах: