Конкурировать с крупными производителями парфюмерных товаров оказывалось нелегко, а так как Адольф Сиу сохранил связи с французскими парфюмерами, то он нашел удобным производить модный парижский товар. И постепенно, после того как его клиенты оценили качество его продукции, Сиу начал выпускать собственную парфюмерию. К началу века на фабрике производилось более ста двадцати разновидностей духов и тридцать — сорок наименований одеколона.

Сын Адольфа Сиу Шарль ездил в Европу и Америку, знакомился с работами известных парфюмеров, изучал новые достижения в этой области.

В их магазинчике на Тверской продавались парфюмерные, кондитерские и писчебумажные товары, оптовый магазин находился на Ильинке, а в 1894 году открылся магазин на Кузнецком Мосту. Сначала он расположился в небольшом пассаже Солодовникова, а позже его перевели в более просторное помещение — пассаж Джамгаровых. Еще один магазин на Арбате с 1898 года привлекал внимание покупателей роскошной внутренней отделкой. Парфюмерные товары выставили на полки белых шкафов в стиле Людовика XV, торговое помещение украшали многочисленные зеркала, изящные рекламные флаконы с духами и одеколонами, помады и пудра притягивали взоры модников и заставляли раскошеливаться на покупки.

Как и другие фабриканты, Сиу принимал участие в выставках и ярмарках, имел постоянные представительства в крупных городах России. Его вояжеры ездили во все концы страны, изучали потребности и вкусы населения и знакомили со своим товаром.

Большая семья Сиу жила в доме рядом с фабрикой. Адольф Адольфович был человеком увлекающимся, его внимание привлекали быт и культура новой родины, он составил целую коллекцию из бухарских ковров, русских кокошников, старинных народных костюмов.

Когда началась революция, семья Сиу была во Франции, в Москве оставался один Шарль. В 1917 году он еще не мог поверить в долговременность перемен, происшедших в России, и лишь когда в 1918 году его арестовали и выслали из страны, смирился с потерей предприятия.

Фамилия Брокаров явила миру очень предприимчивых мужчин, старейший из них — дед будущего парфюмерного промышленника — занимался в XVIII веке виноделием. Он женился и родил трех сыновей. Один из них, Атонас (родился в 1804 г.), проявил интерес к производству косметики и парфюмерии. Этот интерес прежде всего обусловливался тем, что товары пользовались колоссальным спросом, а их изготовление было быстрым и нетрудоемким.

Атонас переехал в Париж и по рекомендации старшего брата юриста Габриэля устроился на известную парфюмерную фабрику Леграна. По прошествии нескольких лет оброс знакомыми, пополнил свой багаж необходимыми знаниями и основал в Париже собственное небольшое предприятие, выпускавшее помаду для волос, душистые масла и туалетное мыло.

Тогда-то он и столкнулся с самой серьезной проблемой — с конкуренцией. Борьба за рынок сбыта с крупными парфюмерными домами не могла увенчаться успехом, приходилось не столько думать о перспективах своего дела, сколько с трудом сводить концы с концами.

Спустя время Атонас решил рискнуть и поискать удачу за океаном, в Соединенных Штатах. Ведь не раз европейские предприниматели, утратив надежду создать на родине собственное производство, находили там благодатную почву для бизнеса. Атонас вместе с сыновьями, шестнадцатилетним Александром и четырнадцатилетним Генрихом (Генрих родился в 1837 г.), создал парфюмерное производство в Филадельфии. Через пять лет он вернулся в Париж, оставив предприятие на юношей. Продукция, выпускаемая под их руководством, сохранила свое высокое качество и в 1856 году удостоилась филадельфийской медали.

В то же время в Париже Атонас познакомился с сотрудником одной российской парфюмерной фабрики: тот приехал во Францию, чтобы подыскать для своего производства опытного лаборанта-парфюмера. Вероятно, они произвели друг на друга хорошее впечатление, и Атонаса Брокара официально пригласили на московскую фабрику главным лаборантом. В 1861 году к нему приехал сын Генрих, по примеру отца он начал работать лаборантом на знаменитой фабрике Константина Павловича Гика.

Отец пробыл в России недолго, но сын остался и в 1864 году с тремя помощниками открыл свою первую мыловаренную лабораторию. Товар получался недорогим и качественным. Дело пошло. Вскоре и штат сотрудников пополнился, и ассортимент выпускаемого мыла увеличился. «Народное» мыло продавалось по цене от пяти до одной копейки, теперь его покупали даже малоимущие, а «глицериновое» мыло оказалось настолько популярным, что им успешно торговали и в России, и в Париже.

В 1869 году производство переехало в специально купленную для этого усадьбу, которая располагалась за Серпуховскими воротами, на углу Арсеньевского переулка и Мытной улицы. К концу века она разрослась, всю территорию застроили фабричными зданиями и жилыми помещениями. В 1878 году там же разбили сад и плантации душистых растений. Генрих Афанасьевич рассуждал так: даже если им не удастся вырастить здесь южные тропические виды, цветы или листья которых являлись сырьем для производства, то самые распространенные и не менее любимые ландыши, сирень, фиалки и другие московский климат вырастить позволит.

Постепенно, наряду с мылом, фабрика начала выпускать духи и помаду. Уже на Всероссийской мануфактурной выставке в 1870 году в Петербурге его товары удостоились серебряной медали — «За отличное достоинство, при весьма умеренных ценах».

Ближайшим помощником Генриха Афанасьевича стала его жена, а позднее и дети. Генрих Афанасьевич не успел найти спутницу жизни на родине, в Москве он познакомился с Шарлоттой, дочерью бельгийца Томаса Равэ, владельца московского магазина хирургических инструментов. В 1862 году они поженились. Генрих Афанасьевич толком не знал русского языка, Шарлотта говорила свободно и выступала в качестве переводчика. К тому же у нее был хороший вкус, и по вопросам упаковки, оформления своих изделий Генрих обращался к ней.

Жизнь Брокара в России была далеко не безоблачной. Работа отнимала все время, да к тому же Генрих Афанасьевич хоть и видел колоссальные преимущества бизнеса в России по сравнению с Европой, довольно болезненно воспринимал неустроенность быта. Как-то во время очередной поездки во Францию он писал жене: «… сравнение условий жизни в России с условиями жизни во Франции говорит в пользу последней…»

Правда, дело есть дело и бессмысленны разговоры об удобствах и неудобствах. Брокар рос в нелегких условиях и прекрасно знал, что, кроме труда, ничто не позволит ему обрести материальную независимость.

Вскоре его сыновья Эмилий и Александр подросли и пришли работать на фабрику. Дочь Евгения вышла замуж за фабричного химика-лаборанта француза Жоржа Феррана.

Работы хватало всем, требовательный к себе и окружающим, патрон добился высокого качества своих изделий и в 1874 году был удостоен звания поставщика государыни великой княгини Марии Александровны, герцогини Эдинбургской, спустя годы в 1889 году прибавился еще один титул — поставщик двора испанского короля. Изделия фирмы Брокара прославились на международных выставках. В 1878 году на Всемирной выставке в Париже они получили бронзовую медаль, в 1882 году на Всероссийской промышленно-художественной выставке в Москве — золотую. В 1889 году на Всемирной выставке в Париже были представлены очень популярные в России духи «Персидская сирень», которые удостоились Большой золотой медали этой выставки.

В Москве Торговый дом имел главный оптовый и розничный магазин на Никольской в доме графа Шереметева, розничные на Тверской в доме Полякова, Петровке в доме Рудаковой и в Верхних рядах под № 211.

В магазине на Биржевой площади в день его открытия Брокар «пустил» в продажу косметический набор из десяти предметов. Он состоял из мыла, одеколона, помады, «саше» и прочего в миниатюрном исполнении стоимостью всего один рубль. По воспоминаниям современников, в этом магазине была такая давка, что для поддержания порядка пригласили полицию.