Длинное платье по плечам и отчасти по длинным узеньким рукавам убирается коротенькою слегка струящеюся сорочкою. С низу украшается оно обшивкою из вишневых лент, которая сверху сопровождается легоньким шитьем. Грудь покрывается… [шитым платком]. На правом плече висит на золотой антиковой цепочке… небольшой медальон, который всегда продевается под пояс и накоротке лежит сверх онаго. Перчатки палевые. Башмаки такого ж цвета, с самыми плоскими каблуками».

В те годы рассказывали, что «если бы не мундиры и фраки, то на балы можно было бы тогда глядеть как на древние барельефы и на этрусские вазы… И право, было не дурно: на молодых женщинах и девицах все было так чисто, просто и свежо;… не страшась ужасов зимы, они были в полупрозрачных платьях, кои плотно охватывали гибкий стан и верно обрисовывали прелестные формы; поистине казалось, что легкокрылые Психеи порхают на паркете. Но каково было дородным женщинам? Им не так выгодно было выказывать формы; ну что ж, и они также из русских Матрен перешли в римские матроны».

Давайте на минуточку предположим, что наша героиня-щеголиха впервые выпорхнула в свет в эти самые годы. Мы постараемся рассказать о тех проблемах, которые ставила перед ней капризная мода, и о том, в какие заботы погружала.

Итак, ей впервые предстоит появиться в обществе в новом наряде. Вместе с матушкой они долго решали, какую ткань предпочесть. Мода рекомендовала муслин, батист или кисею. На примерке она надела раскроенное платье и, взглянув на свое отражение, ужаснулась. Простенькая ткань обвисала и не имела никакой формы. Девушка обернулась к маменьке со слезами на глазах: «от чего же» щеголихи воображали туниками, юбки которых образовывали изящную конусообразную форму?

Надо думать, маменька знала «от чего…». Дело в том, что модницы придумали небольшую хитрость, они носили под платьем две исподние юбки. Одну из них повязывали «сверх бедерных костей», другую, узенькую «на ладонь шириною» — под грудью. Именно они и способствовали «рождению миловидной расширяющейся формы». Правда, такой наряд шел лишь женщинам с длинной талией, те же, у кого она была от природы короткой, в новом покрое выглядели довольно нелепо.

Узкое полупрозрачное платье надевали на такую же прозрачную рубашку, и некая дама как-то заметила, что если следовать подобной моде и дальше, то вскоре, видимо, придется ходить и вовсе без одежд. До этого не дошло, рубашки начали шить из более плотных материй. Например, кисейные платья одевали на батистовые рубашки, а потом вместо рубашек стали носить трико, украшая ноги и руки золотыми обручами.

Правда и тогда находилось немало противников подобных туалетов. Николай Михайлович Карамзин писал в 1802 году: «Теперь в приличном собрании смотрю я на молодых красавиц девятого — надесять века и думаю: где я? В Мильтоновском ли раю, в котором милая Натура обнажалась перед взором блаженного Адама, или в кабинете живописца Апелла, где красота являлась служить моделью для Венерина портрета во весь рост?

Действие всесильной моды, которую, подобно Фортуне, должно писать слепою! Наши стыдливые девицы и супруги оскорбляют природную стыдливость свою, единственно для того, что француженки не имеют ее, без сомнения, те, которые прыгали контрадансы на могилах родителей, мужей и любовников! Мы гнушаемся ужасами революции и перенимаем моды ее! Знаем, что нынешний парижский свет состоит из людей без всякого воспитания, без всякого нежного чувства и, следуя старой привычке, хотим соглашаться с его новыми обыкновениями!»

Подобные рассуждения щеголих не волновали, а вот климат наш, частенько совсем не располагающий к этим туалетам, доставлял серьезные проблемы. В холодную пору наша героиня насквозь промерзала в своем модном наряде, но стоически терпела эту невзгоду, зябко кутаясь в прозрачную шаль. Все так усердно следовали законам моды, что зимой часто болели, а некоторые от простуд умирали. Эти красавицы увядали словно цветы на морозе, так сказали бы приверженцы мод, приверженцы здравого смысла говорили, что дамы эти гибли, как осенние мухи. Красота требует жертв!

Правда, выход нашли: поверх платья набрасывали красиво драпированные шали. Летом предпочтение отдавали тончайшим тканям, а зимой шерстяным.

Но вернемся к нашей красотке. Ей надлежало зорко следить за появлением новых модных тканей, новых расцветок, новых отделок в виде кружев, тесьмы, платков, искусственных цветов и т. п. В этом рассчитывать приходилось на подружек и маменьку, знакомцы которой выезжали в Европу. Хотя, что касается подружек, то моды порой делали из подружек заклятых врагов.

Рассказывали такой случай. В те годы в каком-то уезде две дамы поспорили, что нынче моднее: голубые шляпы или картузы. Спорили они с таким жаром, что под конец основательно рассорились. Дамы разъехались по своим дамам, но и тогда никак не могли успокоиться и только пуще нервничали. Мужья, чтобы положить конец этой размолвке, решились вызвать друг друга на дуэль. И очень может быть, она и состоялась, если б одна из дам не заболела от этих переживаний и в скором времени не скончалась. Вот до чего доводила наших щеголих безжалостная мода!

Безопаснее обратиться за советом к журналам. Важно одной из первых заметить свежие детали туалета или обновленный крой платья, и еще важнее вовремя блеснуть своими познаниями в кругу знакомых.

Вот, скажем, головные уборы. К этим легким газовым, батистовым и кисейным платьям с кокетливым длинным хвостом у юбки полагались не менее кокетливые чепчики светлых пастельных тонов. Чепчики украшали кружавчиками и шелковыми ленточками-завязками.

Как-то однажды открыла наша героиня-модница журнал «Магазин общеполезных знаний и изобретений с присовокуплением Модного журнала, раскрашенных рисунков и музыкальных нот», и вот тебе новость! Январский номер его за 1795 год рассказывал, что взятие Варшавы (речь идет о подавлении Польского восстания, которое успешно провел Суворов) дало повод к созданию головных уборов, которые своим видом и названием напоминали о тех событиях. Модницам предложили «Варшавский чепец». «Тулья его делается из сложенного разными складками атласу, который бывает цветом белый, алый или фиолетовый. Опушка делается из узких атласных лент положенных мелкими складками, кои цветом обыкновенно бывают зеленые, наподобие лаврового венка; но часто и палевого цвета».

Другой новинкой стал «Суворовский чепец». «…Цветом бледно-красный. Правая оного сторона подкалывается, нижний край опушается черными перьями, которые также наискось около тульи обвиваются».

Журнал рассказывал о том, что мода на русские шляпки распространилась по всей Европе.

Очень удачно вышло, что наша красавица заглянула в этот номер, пропусти такую новость — и прослывешь невеждой. Кроме заметки о шляпках журнал рассказывал о модах в Англии и Германии, часто упоминались башмачки, такого же цвета, что и платье — «с самыми плоскими каблучками». Прочитала о них и вспомнила, как училась в них красиво ходить и как мучилась ее матушка, привыкшая к обуви на каблуке.

От выработанной походки оказалось не так просто отвыкнуть. Туфельки с плоской подошвой, с лентами вокруг ноги требовали плавной, скользящей поступи. Такое движение никак не получалось, и дамы смешно, по-гусиному, переваливались с ноги на ногу и тяжело, грузно ступали на полную ступню. А движения в модных платьях и узеньких туфельках должны были походить на движения в танце. Многие дамы и девицы обратились за помощью к учителям. И только несколько лет спустя, в 1802 году, свет увидела книга под названием «Искусство сохранять красоту. Подарок российским дамам и девицам», в которой пояснялось, «каким образом ступать прилично». «При всяком шаге должно ногу подавать вперед, держа пяту вверх поднявши, носки протянуть вниз и не спускать пяты прежде носка. Неся ногу вперед, утверждать тело на бедрах, не шататься и не торопиться».