Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Уследить за вечными капризами моды непросто. О новостях в платье, модных деталях и аксессуарах при дворе узнавали благодаря присланным из Парижа куклам — «Пандорам», которые представляли парадный и повседневный дворянский костюм. Куклы ежемесячно отправлялись из Парижа в Лондон, а оттуда во все столицы мира — «от Петербурга до Константинополя».

В 1751 году посол в Англии граф Чернышев заказал куклу в три фута ростом и к ней «платья всех сортов, каковые при всяких случаях здешние дамы носят и со всеми к ним принадлежностями». Изготовили три комплекта: «каковые английские женщины всякого звания, равномерно по своим достаткам токмо оттеняяся, носят», во время праздников и в публичных собраниях; когда бывают дома и «не в весьма чиновных визитах»; как и в гулянье, в каком они ездят верхом и бывают «в дорогах».

Жить по моде и разорительно и хлопотно, но тем не менее отстать от нее становилось довольно опасно, так можно навлечь на себя неудовольствие знакомых, да и всего общества, которое подобные небрежности не прощало.

Изменение уклада жизни русского дворянства, открытость домов, частые визиты друзей и соседей заставляли хозяев всегда быть начеку и выглядеть так, чтобы не вызвать замешательства у гостей. Между 11 часами утра и 3 часами дня могли «запросто» появиться визитеры: друзья, знакомые и даже малознакомые. Все это люди «своего круга», чьим мнением дорожили и осуждения и насмешек которых боялись. Увидев «неприбранного» хозяина или хозяйку, те могли решить, что пришли не вовремя, а хуже того, что ими пренебрегли.

Появилась необходимость в домашней одежде, простой, удобной, добротной и, главное, модной. В течение дня хозяйка дома несколько раз меняла платье. Утром до трех часов она сидела в своей гостиной в утреннем платье, в чепце блондовом или батистовом и занималась каким-нибудь рукодельем. Потом одевала обыкновенное домашнее, шитое по самой последней моде, но более скромное, чем выходное. Корсажи при этом не стягивали так туго, как при выходе, а для того, чтобы скрыть слабую шнуровку, носили дома большие шали-мантильи, косынки и недлинные пелерины с декоративным капюшоном.

Покрой основной женской одежды долгое время не менялся. Для всего XVIII века, за исключением последних нескольких лет, было характерно женское платье с тесно облегающим фигуру декольтированным корсажем и более или менее широкой юбкой. «Новости» касались цвета или рисунка материи, отделки платья, фасона рукавов, длины юбки, формы выреза корсажа и т. д. Эти изменения быстро распространялись среди ветреных красавиц, но так же быстро исчезали, уступая место новым маленьким изобретениям модисток.

Тон в модах, конечно, задавали первые лица государства. Самая известная щеголиха своего времени, императрица Елизавета Петровна, прославилась своим громадным, неправдоподобным количеством платьев в пятнадцать тысяч! Для нее выписывали из европейских магазинов самые дорогие ткани, роскошные кружева, сундуки с чулками и перчатками, короба с обувью, пуды тончайшей пудры, ароматических помад, благовонных эссенций и прочее. А когда какой-нибудь европейский купец привозил новые ткани, их в первую очередь показывали императрице. Если та или иная материя ей нравилась, она распоряжалась закупить ее целиком, чтобы, упаси бог, не встретить платье из нее же на придворной даме.

При этом, по словам В. О. Ключевского, Елизавета жила и царствовала в золоченой нищете — с одной стороны, ворохи дорогих туалетов, маскарады и балы, поражавшие ослепительным блеском и роскошью, с другой — теснота и убогая обстановка ее дворца, неряшливость, куча неоплаченных счетов. Французские галантерейные магазины иногда отказывались отпускать во дворец новомодные товары в кредит.

Красивая и стройная дочь Петра Алексеевича любила производить впечатление в обществе, обожала увеселения, прекрасно танцевала и любила наряды и драгоценности. Она страшно ревновала ко всем хорошеньким женщинам, особенно со вкусом одетым, и всячески унижала их. Обер-егермейстерше Нарышкиной, урожденной Балк, на глазах всего двора срезала ножницами головное украшение из лент. Граф Федор Гаврилович Головкин рассказывал, что придворное платье очень шло несчастной и подчеркивало достоинства ее изумительной фигуры, и потому вскорости ей велели снять каркас с юбки, что сделало и туалет и весь ее облик убогим и нелепым. Но мадам Нарышкина оказалась женщиной предприимчивой и заказала в Англии костюм, в юбку которого вставили каркас на пружинах, они складывали и поднимали его по необходимости. «Она приезжала ко двору точно божество, затмевая всех своей талией, своим нарядом и видом. В то же мгновение, когда появлялась императрица, пружины падали, и платье и талия теряли свою прелесть; но как только императрица удалялась, пружины снова оказывали свое действие».

В 1742 году Елизавета запретила придворным дамам носить дорогую одежду с серебряным и золотым позументом и регламентировала ширину кружев, чтобы платье пышностью не выделялось. А чтобы дамы не хитрили и не клялись в том, что их дорогие туалеты сшиты до вступления в силу этого распоряжения, старые платья пометили специальной сургучной печатью и милостиво разрешили их донашивать.

Поговаривали тогда, что этот запрет основывался на желании императрицы подражать порядкам Петра Великого, при котором появились некоторые запреты в одежде и украшениях. Но скорее всего государыня хотела уберечь себя от расстройства при виде великолепного туалета какой-нибудь франтихи.

Ее подругой и доверенным лицом была Мавра Егоровна Шувалова, немолодая и некрасивая, но умная и веселая. Эта маленькая женщина «всегда из аффектации» одевалась по-мужски. И в этом наряде ее нельзя было назвать интересной, что, вероятно, делало ее еще более близкой и незаменимой для государыни. А вот Елизавету Петровну мужской костюм красил.

Екатерина Алексеевна рассказывала в «Записках», что многие переодетые в мужской наряд «дамы казались жалкими мальчиками; кто был постарше, того безобразили толстые и короткие ноги; а из всех них мужской костюм шел только к одной императрице. При своем высоком росте и некоторой дюжести она была чудно хороша в мужском наряде. Ни у одного мужчины я никогда в жизнь мою не видала такой прекрасной ноги; нижняя часть ноги была удивительно стройна…».

Переодевание женщин в мужскую одежду началось еще в петровские времена, в нее облачались на маскарадах. Позже носили не только на них, но иногда и в повседневной жизни, особенно те, кому она шла, или из желания выделиться и подчеркнуть свою независимость.

В середине века наши модницы щеголяли различными фасонами платья, они назывались «адриенн», «а-ля черкешенка», платье «по-польски», или «полонез» и т. п. Названия и их форма навеивались различными событиями культурной, светской и политической жизни, но отличались они друг от друга лишь деталями. Так, платье «а-ля черкешенка» шили с длинными узкими рукавами. «Адриенн» имело своеобразно широкий силуэт. Появление этого фасона французский историк костюма Ф. Буше объяснял успехом пьесы Теренция «Андриенна», где героиня, роль которой исполняла знаменитая актриса, после родов одела широкое платье. Фасон вошел в моду во Франции и получил название по имени героини. В России название исказили на «адриенн».

Первое серьезное изменение, коснувшееся кроя платья, преобразившее его силуэт, произошло в конце 50-х годов. Оно затронуло фасон юбки — расширился ее подол. Каркас юбки назывался «панье», его устраивали поверх нижней юбки. Он имел форму колокола и был обшит пятью — восьмью обручами с полосами плотной ткани и со встроченными в нее косточками китового уса.

Из-за этих огромных юбок с «панье» дамы уже не могли пройти в обычную одностворчатую дверь и сесть в обычный экипаж. Ежемесячное издание «Трудолюбивая пчела» сообщало в 1759 году в «Письме к смотрителю»: «…красавицы совсем исшалились. Их юбки, которые пучиться и расширяться начали перед вашим отъездом, делают теперь преужасную окружность, которая день ото дня увеличивается… они приобрели в широте то, что в высоте потеряли (вышли из моды очень высокие головные уборы) и против всех правил архитектуры расширяют основание, а верх уменьшают… Многие рассмотрительные особы думают, что с некоторого времени наш пол сделался весьма смелым и что сии китовыми обручами обложенные юбки введены в употребление для того, чтоб нас не близко к себе допускать…».

40
{"b":"196475","o":1}