«Почти пятьдесят пять земных лет, – пронеслось в голове у горе-нарушителя. – Оно мне надо?»

– Не многовато? – спросил он вслух.

– Если бы цивилизация оказалась развита, то добавилось бы ещё десять нориусов. Так что легко отделался. Правда, всё равно придется попасть под «изменение сознания».

– Ну, это само собой.

– Идём! – поёжился обладатель смертельно опасного оружия. – Мне здесь холодно.

– Как вы меня нашли? – спросил гость уже на ходу.

– Как? Да Друм рассказал. Ещё и о разных прочих. За каждого ему сбросили по нориусу. Скоро выйдет наверх, одним словом.

«Да… А, может, – думал Ноан, – не именно земные люди мерзки, а просто природа общественных устройств мерзка сама по себе? Общность целей, коллективизм, единение – прекрасно. Но как сюда вписывается поощряемое доносительство, отречение от индивидуальности, отсутствие свободы воли, загнанные в подсознание эмоции?»

Дико скрипя тормозами, к стоянке подлетел зелёный «Фольксваген».

– Идёмте быстрей! – закричал неудачливый межпланетный путешественник.

– Нельзя, – ответил «номер один». – По закону космоса, если при межгалактическом общении произошёл случайный контакт, который в будущем может иметь негативные последствия, для предотвращения подобных разрешается применять любые меры, вплоть до физического устранения представителей низших цивилизаций.

– Ненавижу! – закричал гость. – Бюрократы чёртовы! Я с ними поговорю, и они уедут! Всё! – и двинулся навстречу вышедшему из машины старине Андерсу.

– Стоять! – и второй, как тисками, сжал и вывернул его запястье, так что Ноан не мог и пошевелиться. – Ты слишком очеловечился. Вспомни – ты кронянин, что тебе до этих обезьянок?

– Подлецы, негодяи, – скрипел зубами гость. – Какие вы «представители высшей цивилизации!» Вы – воплощённое зло!

– Добро и зло – понятия относительные, – сказал главный, сжав в руке распылитель. – Слишком много эмоционального. Информация и верное её использование – важно только это. Иначе не выжить.

– Данила! – закричал запыхавшийся старик, вперевалку подбегая к ним. – У тебя в машине выпал мобильный телефон! Я случайно увидел, представляешь? Я думаю – как там мой малыш, совсем без связи! Он же тогда точно отсюда не выберется!

– Андерс, езжай отсюда! Это мои друзья, у нас дела.

– Какие это «друзья»! – хохотнул дед. – Это твои братья! Такие же рыжие, одинакового с тобой роста, та же кожа, зелёные глаза! Ребят, вы, что, его родственники?

– Нет, мы – межгалактическая… ну, чтобы вам было понятно, полиция. Мы арестовали преступника и сопровождаем его в органы дознания, – на книжном старом английском произнёс первый.

– Ха-ха-ха, – засмеялся старик. – Похоже, мне и вправду не стоило пить ни вчера, ни сегодня. Ничегошеньки не понял из того, что ты сказал.

– Кто за рулём? – спросил второй.

– Ну, внук… А какое тебе дело до того, кто за рулём? – ответил моряк и вдруг понял, что действительно происходит что-то серьёзное. – Эй, парень, – сказал он стражнику у Королёва за спиной, – а ты что это схватил моего друга? А ну-ка отпусти, а то дедушка сделает тебе больно…

Главный стал поднимать распылитель. Надзиратели – особо подготовленные кроняне, в любой случившейся битве они одержат верх. Но в битве на Кроне, дома. На Земле другая сила тяжести, и чтобы производить движения, и тем более наносить с миллиметровой точностью удары, к ней нужно привыкнуть. Необходима хоть какая-то тренировка. Ноан на футбольном поле тренировался каждый день. А напарники, если и появлялись на голубой планете раньше, то очень давно.

На Кроне не дерутся. Все участники конфликта объявляются нарушителями. Но если до этого вдруг дошло, например, в Нижнем Городе после употребления катализаторов чувств, нет никаких двенадцатираундовых боксёрских поединков. Либо ты попал, либо в тебя попали. Один раз. Удар кронянина слишком мощен.

Данила, сделав молниеносный выпад свободной рукой, ударил первого по запястью, отчего оружие у того выпало. Второй уже бил нарушителя в затылок, но забыл об ином гравитационном поле, и Ноан легко уклонился, одновременно высвободив вторую руку. Во время уклона он ударил главного в солнечное сплетение, а, поднимаясь вверх, второго – снизу в челюсть. Апперкотом. Самоучитель по боксу – хорошая вещь, если попадёт в руки настойчивому читателю.

Два совершенных физических организма лежали в полнейшей отключке.

– Спортом надо заниматься! – прокричал он. – В здоровом теле – здоровый дух! Вот на чьё содержание я платил налоги! Дармоеды! С мальчишкой не можете справиться!

Однако Надзиратели не слышали его обличительные речи.

– Карол, что это было? – спросил несколько протрезвевший старикан, явно озадаченный.

– Ты случайно остался в живых.

– Кто это, Дэн?!

– Они же сказали – инопланетяне.

– Не мели чепуху!

– Да? Смотри! – нарушитель поднял с земли распылитель, направил его на ближайший куст и передал устройству энергию своего тела. Куст исчез. – Ещё вопросы?

– Завязываю с выпивкой, – сказал дед. – Я сплю наяву.

– Потом поспим. Бери за ноги одного, я – второго.

– И куда их?

– Внутрь сооружения, на алтарь, в середину круга. Совершим жертвоприношение.

– Ты о чём?!

– Тащи-тащи.

У Андерса получалось чуть хуже. Тут подбежал испуганный Ларс и начал помогать.

– Что это за люди? – спросил он.

– Бразильские фанаты, – ответил Ноан. – Хотели нас убить.

– И что теперь?

– Отправим их на миллиарды парсеков отсюда.

Когда недвижимые тела протащили внутрь Стоунхенджа и положили перед алтарём, второй Надзиратель застонал. Гость и его ударил в солнечное сплетение – тот сразу затих.

– Жестокий ты какой-то, – не одобрил его старик. – Чего мучаешь, убил бы сразу, – и показал на торчавший из кармана Королёва распылитель.

– Я – не убийца, – ответил младший друг. – Раздевайте их.

– Зачем? – обалдел внук.

– Иначе они никуда не денутся.

С Надзирателей сняли безупречные британские костюмы, по всей видимости, с Бонд-стрит, новенькие сорочки, отличные туфли и бельё. Как только тело главного опустили на камень, оно пролежало там ровно десять секунд и вдруг исчезло.

– А-а – что это?! – закричал Ларс.

– Вот когда твоего деда сорок пять лет назад пырнули ножом в живот в Плимуте, вот то было зрелище – кишки, кровища! – а это ерунда какая-то, – заметил моряк. – Ну, лежало тело, ну пропало… Хотя, Дэн, я и сам удивлён. А?

– Принцип телепортации. Он уже дьявол знает где. Давайте второго.

Когда исчезло ещё одно тело, Ноан собрал вещи и направился к машине.

– Когда ты мне все объяснишь, малыш? – семенил за ним старик, а чуть в отдалении – Ларс.

– Потом, Андерс, потом. Обещаю, всё расскажу. Надо уехать отсюда, поменять машину и срочно покинуть Англию. Спрятаться как можно дальше. В самом-самом пустынном месте. Хотя бы на год. Мне нельзя жить общественной жизнью. Понятно?

– Мне понятно, что ты вступил в какое-то дерьмо – и старина Андерс должен тебе помочь.

Внук прыгнул в автомобиль и завёл двигатель. Дед и гость упали на заднее сиденье, дрожащий Ларс рванул с места.

– Как я брошу машину? – размышлял старик. – Она ведь чужая, надо вернуть.

– Заплатишь штраф, ерунда. Знаешь, я же собирался сегодня м… улететь. Насовсем.

– И что остановило?

– На Земле я смогу прожить максимум одиннадцать лет – до следующего цикла солнечной активности. А на родине мне предложили ближайшие лет пятьдесят с хвостиком провести в заточении. Да ещё и поковыряться у меня в мозгах. В общем, я выбрал, пусть и скоротечную, свободу.

– Ну и правильно! А как же ты мог улететь, не сказав об этом старику, бросить его одного?

– Ты бы не понял. А чтоб не обижался, я попросил Василь Никитича перевести тебе пять миллионов.

– Пять миллионов?

– Да, долларов.

– Это такая шутка?

– Нет.

– Дай поцелую! – и рыбак звучно чмокнул его в щеку. – Ларс, тормози! Я вижу пункт проката! Иди, возьми самую неприметную машину!