– А я не через дверь, – махнул рукой незнакомец, – я в окно. И никакого Владимира Павловича я не знаю.

Роман расстегнул кобуру.

– Отвечайте, кто вы и что тут делаете?

– Кто я, я вам не сообщу – у вас, наверное, и других забот сейчас хватает, а сюда пришел… Ладно, скажу. Прочитал в Интернете о двойном убийстве, оно мне кое-что напомнило, и я решил посмотреть на место преступления своими глазами.

– А через ваши очки что-нибудь видно? – не выдержал Петрович.

– Грубить изволите. Я болен, мне яркий свет вреден.

– Если больны, лечиться надо, а не по местам преступлений шастать. Вы что, частный сыщик, Шерлок Холмс, на досуге убийства расследуете?

– Нет, у меня другие причины быть здесь.

– Я вот сейчас вас арестую как возможного убийцу, и будете вы мне свои причины в отделе излагать.

Незнакомец вытянул вперед правую ногу, стукнул каблуком изящного ботинка по полу и покачал носком вправо-влево.

– По сравнению со следами на полу, которые оставил убийца, у меня минимум на два размера меньше. Наверное, это означает, что убийца – не я.

– Ладно, – согласился Петрович, – не вы.

Он, конечно, так и подумал с самого начала, иначе это ни в какие ворота не лезло – наглый маньяк возвращается на место преступления, а следователь тут же его задерживает! Слишком просто.

– Конечно, не я.

– Но, тем не менее, объясните, что вы тут делаете?

Гость посмотрел на часы, откинулся на спинку стула и произнес:

– Мне надо побыть здесь еще минут десять, так что в какой-то мере я могу удовлетворить ваше любопытство, но вы уверены, что вам действительно нужно об этом знать?

– Конечно. Я ведь следователь и веду это дело.

– А не боитесь, что это дело может стоить вам жизни?

Роман разозлился.

– Справлюсь как-нибудь, – сказал он.

– Ой ли? – вдруг громко и противно засмеялся гость. – Вот оно, человеческое тщеславие – попытка судить о чем-то, не имея о нем никакого понятия!

– Просветите, не обижусь.

– Тогда присаживайтесь, как там говорят по-русски: «В ногах правды нет?»

«По-русски? Он – не русский? А ведь есть легкий акцент! Иностранец? Точно, какая-то секта или две противоборствующие секты!» У Романа появилось предчувствие удачи, он сел в кресло, гость, чтобы находиться лицом к лицу, развернул стул.

– Вам нравятся русские пословицы? – Петрович сразу решил брать быка за рога. – Вы – иностранец?

– Как вы обрадовались, услышав мою ремарку – думали, поймали на слове! Да ничего страшного, я вам расскажу то, что сочту нужным.

«Посмотрим, – подумал следователь, – как ты заговоришь после суток в камере», но вслух сказал:

– И почему вы не хотите рассказать мне все?

Мужчина растопырил пальцы и помахал ими перед собой, как веером:

– Мне вас жаль. Я не хочу, чтобы вас убили. Знаете ли, с некоторых пор я берегу человечество.

– Ого! – не выдержал Петрович. – Вы можете влиять на судьбу человечества?

– Да, – перестал улыбаться оппонент. – Могу.

– Надоели мне ваши загадки! Давайте-ка отвечайте на вопросы, иначе мы сейчас же отправимся в отдел!

– Не отправимся в любом случае, но это пустой спор. Спрашивайте.

– Вы иностранец?

– Даже в большей степени, чем вы думаете.

– Что это значит?

– Не скажу.

Роман заскрипел зубами.

– Вы знаете убийцу?

– Лично – нет. Но я имею представление о том, кто это такой.

У Петровича похолодели ладони.

– Кто?

– Вам этого знать не нужно. Вы нападете на его след, и он вас убьет.

– А если наоборот – я его убью?

– Не сможете. Вы слишком для него слабы.

– Ничего себе! – следователь даже хрустнул костяшками пальцев. – Ну хорошо – почему он их убил?

– Ему была нужна кровь. Раз. И он хотел, чтобы о его прибытии знали. Это два. Для него предпочтительнее – кровь девственницы или ребенка. Но где у вас ночью в Москве девственницу найдешь? – и незнакомец расхохотался.

– Зачем ему нужна кровь? Для ритуала?

– Ритуал? Нет, он ее выпил.

– Три с половиной литра? Взял и выпил?

– Да, вот так.

– Зачем?

– Чтобы стать сильным. Очень сильным. За пять суток он должен в идеале выпить кровь пяти девственниц, поочередно. Но так как в нынешние времена с девственницами стало туго, то и просто молодые женщины сойдут.

– Вы хотите сказать, будут еще убийства?

– Да, будут.

– И вы не хотите этому помешать? Скажите мне, кто это?

– Помешать я ему хочу еще в большей степени, чем вы. Более того, именно я могу это сделать. А вы – нет.

– То есть я должен сидеть сложа руки?

– Нет, не должны. Если узнаете его местонахождение, сразу сообщите мне. И я постараюсь его уничтожить, пока он не достиг своей цели. Иначе потом это будет сделать невозможно.

Роман погрозил собеседнику пальцем:

– Я понял! Вы – из какой-то международной структуры, а это – опаснейший международный преступник, которого вы должны поймать. Какой-нибудь мутант, вышедший из-под контроля суперубийца, питающийся кровью, тайное оружие, поэтому вы не хотите работать в контакте с местными правоохранительными органами. Я прав?

– Нет, абсолютно не правы. Все гораздо прозаичней, – засмеялся незнакомец.

– Ладно. А что вы ищете здесь? Все улики мы собрали сами и увезли.

– Я пытаюсь понять, кто это именно – знал ли его раньше… Я чувствую его присутствие. Вижу, как он убивал.

– Вы – экстрасенс?

– Вроде того.

– Хорошо. А какова конечная цель пребывания убийцы в России, кроме, конечно, убийства невинных девушек?

– Он приехал в Москву найти меня, но пока слишком слаб, чтобы сразиться, вот и набирается сил.

– Да кто же вы такой! – опешил майор.

– Ну, хорошо, – незнакомец встал и поклонился, – в России я под другим именем, и его вам знать не нужно, а мое настоящее имя – давно я им не представлялся, но теперь уже все равно – барон Филипп Дивер де Грасси.

– Барон?! – майор вскочил и выхватил пистолет, сразу сняв его с предохранителя. – Руки за голову! На пол, лицом вниз!

Обладатель звучного титула и не вздумал пошевелиться.

– Спрятали бы вы обратно свою пукалку, – произнес он.

– Вы! – Роман кипел от негодования. – Какая-то секта душевнобольных ублюдков! Думаю, придется поделиться всем, что знаешь! Сейчас прокатимся в отдел, и там расскажешь, что за фигня происходит!

– Не уверен, – произнес незнакомец и вдруг с места, без всякого разбега, прыгнул на подоконник.

Петрович мог бы выстрелить, но не решился, кинулся за ним – хотя бы ухватить за плащ, но тот, казалось, нырнул вниз. Следователь высунулся в окно, но незнакомец не спрыгивал на газон, он полз по стене, вниз головой, как ящерица!

– Стой! – заорал Роман и лихорадочно думал, стоит прыгать за бароном или нет.

Тот сполз вниз, встал на ноги, но убегать не стал. Только поднял вверх голову и громко произнес:

– Вы бы назвали мне свое имя и оставили номер телефона, я вам буду позванивать, будете делиться со мною новостями.

Петрович погрозил ему пистолетом.

– А свой телефон не оставите?

– Вы же меня запеленгуете, – засмеялся тот.

– Хорошо! – кивнул следователь. – Я вам дам визитку с мобильным.

Он вынул визитку и швырнул ее вниз, покружившись на ветру, она упала на траву. Когда визитер наклонился, Роман крикнул:

– Барон! Последний вопрос! Прыгать в окно – это у вас семейное?

– Нет! – крикнул тот в ответ. – Убийца очень торопился, ему нужно было успеть в убежище до рассвета, который мог вот-вот наступить. А мне… мне вы просто преграждали дорогу. Пришлось бы сломать вам руку, например. Но я давно не наношу вреда людям.

– Ну, спасибо!

Петрович не опускал пистолет, думал – может, выстрелить в задницу, но за что?! Так и проводил удаляющуюся спину барона, глядя на нее сквозь прицел. Вздохнув, опустил оружие. Сплошные загадки. Одна темнота. И – верить, не верить этой галиматье?

Убрав ствол, Роман опустился в кресло и представил, как над ним завтра будут потешаться! На место преступления проник второй нинзя из секты, члены которой пьют кровь перед тем, как замочить друг друга. Все они – дворяне и граждане других государств. А этот еще сказал, что здесь он «под другим именем». То есть прибавляем фальшивые документы. И летом – в плаще. Дурдом.