— Речь в ней вовсе не о семейных ценностях, — перебила Марта, — а о финансовой независимости.
— Для большинства из нас это спорный вопрос, — сказала Сюз. — Наши мужья зарабатывают деньги, но большинство вопросов в семье решаем именно мы…
— Включая финансовые? — вмешалась Эллен.
— Не обязательно финансовые, но мы партнеры, — решительно ответила Сюз. — Просто у нас разделение труда.
— За свой труд вы не получаете денег, — парировала Эллен.
Сюз молча покачала головой.
— Это действительно очень спорная книга, — негромко сказала Рэйн, — и, возможно, нам она не понравится. У нас и так достаточно проблем в жизни.
Люси вздохнула:
— Не хочу навязывать вам книгу, которую вы не хотите читать, но все-таки мне кажется, что это интересно. Мы сами поймем, о чем спор, и будем в курсе самых актуальных тем.
Сюз немедленно расстроилась:
— Терпеть не могу актуальные темы. Не люблю всякий негатив. Я хочу думать о позитивных вещах…
— Но все книги, которые мы тут разбираем, такие депрессивные! — не удержалась я. — Буквально в каждой из них речь о трагедиях и разрывах.
— Зато они хорошо написаны, — запротестовала Моника.
— И эта книжка — тоже, — сказала Марта. — Разве быть осведомленной — это не позитив?
— Да, — твердо ответила я, взяла книгу и стала разглядывать обложку. Удивительно, что я согласилась с Мартой.
Пэтти кивнула:
— И я тоже за.
Джен и Кейт также согласились. Марта молчала, и Моника начала тревожиться.
— Ты придешь в следующий раз? — спросила она.
— Вряд ли, — искренне ответила Марта.
Моника была в шоке:
— Почему?
— Это… не в моем вкусе.
Моника удивилась еще больше:
— Но почему? Ты же много читаешь…
— Да, но… — Марта обвела нас взглядом. — Ваш клуб… не для меня. Слишком уж в духе «Степфордских жен».
Сюз открыла рот. Кейт удивленно подняла брови. Моника застыла в ужасе.
— Мы вовсе не похожи на степфордских жен. Все мы учились в колледже и работали…
— Отлично. Тогда почему вас так раздражает чтение дискуссионных книг?
— Итак, мы обсудим «Женскую ошибку», — радостно провозгласила Джен, закрывая собрание. — Встреча у Кейт. Увидимся в ноябре.
Пэтти даже не дождалась, когда мы отъедем от дома Джен.
— Мы переезжаем, — бесстрастно сказала она, разворачивая машину. — Дон получил место в инвестиционной компании в Окленде, и его попросили приступить к работе с первого ноября. То есть скоро он начнет, и мы переедем.
Я была в шоке. Меньше всего я ожидала это услышать.
— Поверить не могу…
— Мы с Доном оба родом из Калифорнии. Да, нам здесь нравится, здесь родились все наши дети, но там у нас родня, и, честно говоря, мы скучаем по калифорнийскому климату. По солнцу. — Она посмотрела на меня. — Это не так уж далеко. Мы будем видеться. Вы с Натаном сможете приезжать на выходные. Давайте вместе ездить на винные дегустации в Напу — или на Пеббл-Бич, поиграть в гольф.
Я не в силах даже представить жизнь без Пэтти. Она живет в Беллвью столько же, сколько и я.
— Поверить не могу… — тупо повторила я.
— Я тоже немного в шоке. Мы были здесь очень счастливы, а там я никого не знаю. Мне страшновато начинать сначала и приспосабливаться, но для Дона это хороший шанс. И я уж точно не позволю ему ехать одному — семья должна быть вместе.
Каждое слово как удар ножа в мое сердце. Именно так я должна была себя повести. Именно так должна была сказать мужу. «Прекрасно, Натан, я очень рада. Всегда мечтала жить в Омахе…»
— И дорогая там жизнь? — осторожно спросила я.
— Просто ужас. Хуже, чем здесь. Миллион долларов — это мелочь. Мы подыскиваем дом и уже поняли, что он будет вполовину меньше нашего здешнего.
— Но остается солнце.
— Да. Я успокаиваю себя тем, что прекрасный климат все искупает.
Пэтти замолчала, и мы некоторое время ехали молча.
— Тэйлор, мне очень неприятно, что я взваливаю на тебя всю ответственность за аукцион. Если бы на твоем месте был кто-то другой, я бы забеспокоилась, но ты наверняка отлично справишься. Признай, моя помощь не особо тебе нужна…
— Нет, нужна! — Мне стало грустно, очень грустно. Я не хочу устраивать аукцион без Пэтти. Я бы никогда не согласилась председательствовать, если бы заранее знала, что буду делать это одна. — Ты мне очень нужна.
Пэтти подъехала к дому. Похоже, она не собиралась угостить меня кофе. Настроение резко упало.
— Ты сможешь держать меня в курсе, — сказала подруга. — Достаточно позвонить…
Натана нет, и вот уезжает Пэтти. Я сглотнула.
— Я буду по тебе скучать. Очень.
Остановив машину, она обняла меня.
— У тебя так много друзей, Тэйлор. Ты даже не заметишь, что я уехала.
Дома, уложив девочек и успокоив Тори, которая плакала от тоски по папе, я села за компьютер и быстро написала:
«Натан, я только что узнала, что Пэтти и Дон переезжают в ноябре. Я не переживу. Как мне быть с аукционом? Подскажи, что делать!»
Я собиралась отправить письмо, потом перечитала и вспомнила о нашем финансовом кризисе и счетах, которые продолжали прибывать.
«P.S. Инкассационные агентства начали на нас настоящую охоту. Я знаю, сколько денег у нас осталось. Расплатиться по счетам за следующий месяц нет возможности. Нужно поговорить».
Я снова перечитала, и глаза защипало. Не хочу писать Натану. Я хочу побеседовать с ним. Увидеть его. Хочу, чтобы наша жизнь вновь пришла в норму.
«P.P.S. Девочки по тебе скучают. Без тебя все не так».
Я отправила письмо.
Глава 11
В субботу я снова проснулась рано. Не было никаких причин вставать в выходной в шесть утра, но ночью я плохо спала — начиная с четырех просыпалась каждые полчаса, смотрела на часы и вновь заставляла себя заснуть. Наконец без двадцати шесть я встала, пошла вниз варить кофе и читать объявления о работе. Но утреннюю газету еще не принесли и на улице было сыро.
Господи, не надо еще одной долгой дождливой зимы. Я способна терпеть северо-западное побережье лишь до тех пор, пока там не выпадает рекордное количество осадков.
В половине восьмого я выбежала за газетой. Дождь слегка утих, и газета, обернутая в ярко-синий полиэтилен, лежала в луже на подъездной дорожке. Я отряхнула обертку и осторожно сняла ее.
Прочитав заголовки и первую страницу, быстро просмотрела колонку искусств и развлечений, а затем перешла к объявлениям, ища все, что имеет отношение к пиару, рекламе и даже организации вечеринок. Заметив два подходящих варианта, подчеркнула их и, чтобы успокоить совесть, просмотрела торговые вакансии, но ничего интересного не нашла. Я все еще сидела над газетой, когда на кухне зазвонил телефон. Это Натан. Должно быть, получил посланное вчера вечером письмо.
— Доброе утро, — сказала я, садясь с трубкой на высокий табурет. На кухне таких три штуки, но мы редко ими пользуемся. В каталоге они выглядели мило, стоили целое состояние, но в действительности оказались страшно неудобными. — Ты получил мое письмо?
— Дон и Пэтти правда переезжают?
В горле у меня сразу образовался комок.
— Да. Если не ошибаюсь, Дон приступает к работе с первого ноября. Значит, Пэтти с детьми уедет незадолго до Дня благодарения или сразу после.
— Ничего себе.
У нас обоих скверное настроение, и это чувствовалось.
— Как прошла твоя встреча в четверг?
— Хорошо.
По голосу не скажешь.
— Тебе нравится работа?
— Приятно снова заняться делом.
Его уклончивые ответы отнюдь не подняли мне настроение.
— И когда ты приедешь нас навестить?
— Не знаю. В выходные я работаю. Это новая для меня сфера, и приходится многое наверстывать. И потом, у компании некоторые внутренние неурядицы, так что, пока их не решат, трудно двигаться дальше… — Натан замолчал. — Можешь позвать девочек?
