Джек отшвырнул окурок и совершенно непринуждённым тоном, словно обращаясь к закадычному другу, спросил:

– Как жизнь, приятель?

Я даже не притормозил.

– Как ты это сделал? – донеслось вслед.

– Сделал что? – выпалил я, поворачиваясь.

– Шокернул нас.

– Продемонстрировать?

Джек примирительно замахал руками.

– Чувак, мы не хотим неприятностей. Мир?

Уэйд попятился. Митчелл готов был наложить в штаны, скажи я «Бу!».

– Нет, не мир! Меня наказали по вашей милости. Вот идите к Дэллстрому и объясняйте, кто виноват! – Я шагнул вперед, наслаждаясь невиданным доселе ощущением власти. Не знаю, то ли настолько накипело, то ли вновь приобретённая уверенность ударила в голову, но меня было уже не остановить. – И учти, проторчу ещё хоть день в продлёнке…

Я угрожающе наставил палец на Джека. Тот отпрянул.

– Хорошо-хорошо, пойду к Дэллстрому и сам ему признаюсь.

– Смотри. В противном случае лично с тобой разберусь. И с тобой, – кивнул я на Митчелла. Потом всем корпусом повернулся к Уэйду: – И особенно с тобой. По сравнению с этим, прошлый раз покажется маленькой такой неприятностью. Как пальчик порезали. Ясно?

– Ясно, чувак. Не вопрос, – прозаикался Уэйд.

– Мы так-то нормальные, – вставил Митчелл.

– Надеюсь, – процедил я и пошёл, скалясь во весь рот. Честно говоря, сто лет так не веселился.

Спустя десять минут я уже барабанил в дверь Осьтину.

– Чего так рано? – удивился он, появляясь на пороге.

– Продлёнку отменили. На игру собираешься?

– А то! У меня мать чуть с ума не сошла от радости. Говорит, это мой первый нормальный поступок.

– Говнодавы свои надеть не забудь.

– Это не говнодавы, а туфли для чечётки.

– Да шучу я. Ладно, пойду домой. У мамы надо отпроситься. Пересечёмся часика через два.

Вернувшись с работы, мама переоделась и поставила кипятить воду для спагетти.

– Какие у нас планы на вечер? – спросила она.

У меня язык не поворачивался рассказать про игру, хотя и очень хотелось. Уйти вечером – значит оставить маму одну, а это уже похоже на предательство.

– Собирался сходить на баскетбол, – неуверенно начал я. – Конечно, если ты не против.

Мама только улыбнулась:

– Отличная мысль.

– А как же ты?

– Переживу, не волнуйся. Встретить тебя потом?

– Нас ещё пригласили на вечеринку. Одна чирлидерша устраивает.

– Интересно. Вчера ты жаловался, что нет друзей, а сегодня идёшь развлекаться с чирлидершами. Не иначе как мороженое оказалось волшебным.

– Мороженое ни при чём. Это Тейлор.

– Та самая, из группы поддержки?

– Да, мы, типа, подружились.

Давно моя мама так не улыбалась.

– Симпатичная девочка?

– Просто супер!

Мне опять стало не по себе. После переезда в Айдахо мы с мамой каждую пятницу проводили вместе.

– Ты точно не обижаешься?

Мама опустила спагетти в кастрюлю и хитро подмигнула.

– Шутишь? Хоть немножко от тебя отдохну, почитаю книжку, а то всё руки не доходят. Только позвони, когда нагуляешься, и скажи, куда подъезжать.

– Спасибо, мам!

Мы крепко обнялись.

Нам с Осьтином сроду не приходилось бывать на игре.

Мы уселись в первом ряду с краю. Осьтин смотрелся на трибуне так же нелепо, как бифштекс в вегетарианской столовой. Я вертел головой, тщетно выискивая Тейлор.

– У меня от этой скамейки вся задница будет в синяках, – пожаловался Осьтин. – Сколько нам тут торчать?

– Неженка, – бросил я, продолжая высматривать Тейлор.

– Твоя красотка вон там. – Осьтин кивнул на стайку чирлидерш в противоположном конце зала.

– Она не моя.

– Нет так нет, – поспешно согласился мой приятель.

Напрасно я махал, пытаясь привлечь внимание Тейлор. Она то ли не видела, то ли делала вид, что не видит.

Игра выдалась напряженная. После первого периода команда «Меридиан» проигрывала пять очков. В перерыве на площадку выбежали чирлидерши и затрясли помпонами. Тут в конце зала появилась Тейлор и направилась к трибунам.

– Эй! – завопил я.

Даже не взглянув в мою сторону, она подошла к краю нашей скамейки, где сидел Тим Уодсворд – кумир всех девчонок школы Меридиан. У Тима Уодсворда идеальная кожа, светлые вьющиеся волосы, белоснежная улыбка и тело, которому позавидовал бы сам Аполлон. И сейчас этот мистер Совершенство напропалую флиртовал с Тейлор. Или она с ним – не разберёшь. У меня перед глазами всё поплыло от злости. Тим угощал Тейлор колой из своего стаканчика. Не колеблясь, я пустил разряд. Все двадцать человек на трибуне подпрыгнули, словно делая волну. Тим тоже подскочил и опрокинул на себя стакан. Тейлор растерянно заморгала, но, заметив на скамейке меня, гневно нахмурилась.

– Ты чего творишь? – возмутился Осьтин, потирая поясницу. – Больно ведь.

– Пошли отсюда, – буркнул я, поднимаясь.

Но не успели мы добраться до выхода, как сзади раздалось пронзительное:

– Майкл!

Я обернулся – нас догоняла взбешённая Тейлор.

– Исчезни, ковбой!

Фраза предназначалась Осьтину. Потом чирлидерша взялась за меня.

– Как это понимать?

– Не твоё дело, – огрызнулся я, пытаясь справиться с диким приступом тика.

– Очень даже моё. Ведёшь себя, как идиот. Внимания захотелось?

– Кто бы говорил! Это ты у нас всегда в центре внимания.

– Я про внимание к твоим способностям. Решил, пускай все знают?

– Не пойму, ты печёшься обо мне или о Тиме Уодсворде?

– При чём тут Тим Уодсворд? Ах вот оно что… – Её лицо просветлело. – Ты ревнуешь!

– А вот и нет.

– А вот и да.

– Нет!

Она вдруг с улыбкой вытянула руки:

– Эй, иди ко мне.

Я оторопел. Ещё минуту назад меня гневно отчитывали, а теперь собираются обнять. Девчонки вообще народ странный. Но моментом надо пользоваться.

– Знаешь, Майкл…

– Да? – От её прикосновений по спине побежали мурашки.

В ту же секунду Тейлор резко отпрянула.

– Ага, ты всё-таки ревнуешь!

Так вот зачем она полезла обниматься! Чтобы мысли прочитать.

– Это нечестно!

– А шарахать людей током честно? Вон сторож уже копается под трибунами. Ищет оголённый провод.

– Ну…

– Что «ну»? Больше ничего не скажешь?

А что тут скажешь… Внезапно Тейлор расхохоталась. От смеха у неё по щекам потекли слёзы. Я окончательно растерялся.

– Извини, всё это так нелепо, – произнесла она, чуть успокоившись. – Благо нас никто не слышит.

– Это точно! Ещё решат, что мы чокнутые.

– Жаль, ты не видел тогда Тима! У него кола капала с волос! – Она захихикала. – Сто лет так не смеялась. Спасибо. Здорово, что мы познакомились.

– Ага, – искренне согласился я.

– Ладно, побежала на площадку, иначе миссис Шоу мне устроит. Надеюсь, вы с Далласом не передумали насчёт вечеринки?

– Его зовут Осьтин, – поправил я.

– Прости, вечно путаю.

– Мы придём. Если приглашение в силе.

– Конечно. Повеселимся от души. Заодно и обсудим, что я разведала.

– Договорились. Где встречаемся?

– Здесь, сразу после игры.

Она уже собралась идти, но вдруг остановилась.

– Кстати, по мне, ты намного симпатичнее Тима Уодсворда.

И умчалась. Кажется, это был самый счастливый момент в моей жизни.

Под конец матча зрители сидели затаив дыхание. «Меридиан» выигрывал у гостей одно очко, но за три секунды до финального свистка лучший игрок «Коттонвуда» перенервничал и ухитрился смазать оба штрафных с линии.

Болельщики ликовали. Когда зал опустел, мы с Осьтином подошли к Тейлор, стоящей в окружении подруг. При виде нас она широко улыбнулась.

– Ну как, готовы?

Я энергично закивал.

– Отец Энджел подбросит нас на машине.

– И меня? – не поверил Осьтин.

– Конечно.

Вчетвером мы отправились на парковку. Осьтин всю дорогу так пялился на симпатичную азиатку Энджел, что она не выдержала: