– Эй, в чём дело?

– Я – Осьтин, – представился он и протянул руку.

Поколебавшись, Энджел протянула свою.

– Энджел.

– Ты китаянка или японка?

Она нахмурилась.

– Китаянка.

– Родилась в Китае?

– Да.

– А почему эмигрировали? Из-за безграничных возможностей или свободы слова?

– Мои родители американцы. Они меня удочерили.

– Значит, ты приёмный ребёнок? Ясно.

Я еле сдержался, чтобы не дать ему пинка.

– Извини, Энджел. Осьтин просто редко куда выходит…

– Вообще никуда не выхожу, – радостно подтвердил мой приятель.

– Да всё в порядке, – отмахнулась она.

И тут Осьтин выдал:

– По-моему, ты – самая красивая девчонка на свете!

– Угомонись, – шикнул я.

Энджел только улыбнулась.

Мэдди жила на Уокер-лейн, где обитают богатенькие. Повсюду – роскошные особняки и море зелени. Дом Мэдди стоял в самом конце улицы. По виду в него легко поместилось бы полсотни наших квартир, и ещё останется место для бассейна. Кстати, насчёт бассейна я угадал. Это была моя первая вечеринка с момента переезда в Айдахо. Ну, если не считать дня рождения Осьтина в прошлом году, где из гостей были я и его мерзкий двоюродный братец Брент, которого тётка, можно сказать, приволокла за шкирку. Брент ухитрился кокнуть пробирку из набора юного химика буквально через пять минут после того, как распаковали коробку. Осьтина тогда чуть инфаркт не хватил.

У отца Энджел оказался шикарный «БМВ» с кожаным салоном расцветки а-ля футбольный мяч. В отличие от остальных нам с Осьтином прежде не доводилось кататься на таких автомобилях, поэтому мы наслаждались каждой минутой поездки.

Осьтин лыбился, как Чеширский кот. Наверное, потому, что сидел рядом с Энджел. Выбравшись из машины, я от души поблагодарил мистера Смита:

– Спасибо огромное, сэр.

В ответ он улыбнулся:

– Вежливые люди в наше время редкость. На здоровье, сынок.

Возле дома Тейлор взяла меня под руку.

– Молодец, Майкл. Хвалю.

– За что? – искренне удивился я.

– Да так. Ты настоящий джентльмен.

Крыльцо обрамляли карликовые деревья в керамических горшках. У самой двери я остановился, шумно сглатывая. Никогда не заморачивался по этому поводу, и вот пожалуйста! Булькаю на весь квартал.

– Всё нормально? – забеспокоилась Тейлор.

Мне кое-как удалось подавить приступ.

– Да, просто перенервничал.

– Расслабься. Мы ведь пришли веселиться.

Я сделал глубокий вдох.

– Ладно, попробую.

В доме гремела музыка, толпился народ. Мэдди, чирлидерша, с которой мы познакомились за обедом, стояла у входа в компании баскетболистов. Среди них я заметил Спенсера.

– Тей, ну наконец-то! – обрадовалась Мэдди. Подруги обнялись. Вообще у девчонок манера такая – постоянно обниматься.

Тут подключился Спенсер:

– А, Тейлор! Привет.

– Спенс, отпадная игра!

– Да, – вклинился я. – Блестяще сыграно.

– Спасибо, братишка.

Мэдди склонила голову набок и прищурилась.

– Напомни, как тебя зовут? Трент? Третт?

Она явно собиралась сказать «Туретт».

– Нет, я – Майкл.

– Майкл? Отлично. Странно, я почему-то решила, что Третт.

– А меня зовут Осьтин, – засуетился мой друг.

Мэдди и бровью не повела.

– Шикарный дом, – заметил я.

– Ага, – согласилась хозяйка. – Ладно, развлекайтесь.

И упорхнула.

Осьтин ходил за мной как привязанный, пока не набрёл на стол с угощением.

– Повиси-ка на проводе, Майк, – скороговоркой выпалил он и растворился в толпе.

– Вы о чём? – недоумевала Тейлор. – Какой ещё провод?

– Да это выражение такое. Просто Осьтин нашёл еду.

– Вернее, они нашли друг друга, – пошутила Тейлор.

Уже через минуту мой приятель появился с тарелкой, на которой грудой высились чипсы вперемешку с эклерами.

– Ну и вкуснятина! Пальчики оближешь.

– Быстро ты освоился. Называется, чувствуй себя как дома, – съязвила Тейлор.

– Неа, мой дом в этом плане рядом не валялся.

– Не желаешь по коктейлю? – церемонно осведомился я у Тейлор.

– Ах, с удовольствием, дорогой сэр, – в тон мне ответила она.

– Осьтин, пошли, – распорядился я.

По дороге Осьтин шепнул:

– В жизни не думал, что меня пригласят на такую потрясную вечеринку.

– Я не думал, что меня вообще куда-то пригласят, – признался я.

Столовая оказалась роскошной. На стенах висели огромные натюрморты, в нишах между полотнами поблёскивали фарфоровые статуэтки. Прямо посередине накрытого стола высилось ведро со льдом, доверху наполненное банками содовой и минералкой.

Откуда-то из-за спины вынырнул Дрю.

– Эй, маленький Чак Норрис, привет! – Он поднял руку.

– Здорово, Дрю! – Я дал пять, а после крепко сжал его ладонь в замок.

Дрю бухнулся на одно колено и притворно скорчился от боли.

– Прекрати, чувак, хватит!..

У меня вырвался нервный смешок.

– Поздравляю с победой. Играли супер.

– Нам просто повезло. Купер у них здорово бросает штрафные. Не промахнись он в последнюю секунду, и всё, кранты.

Прожив всю жизнь с мамой, я ни черта не смыслил в спортивных разговорах, поэтому сейчас жутко боялся попасть впросак.

– Знаешь, как такое называется? – осторожно начал я.

– Нет, – растерялся Дрю. – И как?

– Лучше быть везунчиком, чем профи.

Баскетболист помолчал, переваривая, а после поощрительно засмеялся:

– Верно, братишка, верно.

Подошёл Осьтин.

– Здорово.

– Привет, Хьюстон. Как сам?

– В поряде. – Осьтин старался говорить непринужденно. – Хожу, тусуюсь.

– А у нас проблема нарисовалась, – начал Дрю и загоготал, довольный собственной шуткой.

Тут позади него появился Корки – огроменный верзила, по габаритам напоминающий небольшую планету, вокруг которой неизменными спутниками вращались девчонки. Корки я знал в лицо благодаря школьным собраниям, где его вечно вызывали на сцену, чтобы вручить очередную награду. Последний раз – за победу на чемпионате штата по рукопашному бою в тяжёлом весе.

Чемпион стиснул Дрю так, что бедняга едва не задохнулся.

– Как оно, Дрю-майстер? – Здоровяк ослабил хватку.

– Малина, чувак. Мы вот с каратистом балдеем.

Корки смерил меня взглядом. Ростом я едва доходил ему до груди.

– Не тянет этот шибздик на каратиста, – презрительно процедил он наконец.

– Ещё как тянет, настоящий Чак Норрис. Правда, мелкий.

– Да он же задохлик.

– Только с виду, – хвастливо заявил Дрю. – Парень настоящая бомба. Дай волю – взорвётся и мало не покажется.

– Гонишь, чувак! – развеселился Корки. – Да я его уделаю на раз-два, раздавлю как букашку.

– Устроим шоу! – подстегнул Дрю. – Это будет битва титанов!

Корки ткнул в меня здоровенным пальцем.

– А этот шибздик точно каратист?

Дрю приобнял меня за плечи.

– Стопудово.

Корки скептически оглядел меня с ног до головы и сделал знак следовать за ним.

– Ладно, мелкий. Давай выйдем и поборемся. Посмотрим, на что ты способен.

– Готовься, он порвёт тебя как грелку, – предупредил Дрю.

– Такое нельзя пропустить, – вставила одна из девиц.

– Извини, не получится, – отнекивался я. – Тейлор просила принести ей попить.

– Ничего, потерпит, – отмахнулся Корки. – Не бойся, больно не будет. Позабавимся в лёгкую, и всё.

В этот момент к нам присоединилась Тейлор.

– Привет, ребят. Привет, Корки. Что здесь происходит?

– Корки бросил вызов мелкому. Хочет померяться с ним силой в рукопашке, – пояснил Дрю.

Тейлор недоуменно посмотрела сперва на меня, потом на него, и переспросила:

– Чего?

– Корки узнал, как Майкл расправился с Джеком, и теперь сам хочет с ним побороться, – растолковал Осьтин.

– Тоже мне, каратист, – фыркнул Корки и повторил: – Раздавлю как букашку!

Взгляд Тейлор отчетливо говорил «Ну и умудрился ты вляпаться!», но вслух она сказала совсем другое.