— Нет-нет, Франсуа, тому господину не надо. Как я уже сказал, это сюрприз. Ты не должен лично передавать его этой особе. Тебе нужно только устроить так, чтобы она нашла его на своем письменном столе. Ничего более.

— На письменном столе? — воскликнул Франсуа. — Но на чьем столе? Я ведь объяснил вам, что не имею доступа на верхние этажи. Я никогда не бывал дальше кухни. Да и туда, если бы не тетушка, меня никто не пустил бы.

— Я же говорю, что это очень важное и секретное поручение. Ты должен найти способ. Позаботиться о том, чтобы кто-то, имеющий туда доступ, положил пакет на стол данной особы.

— А позволено ли мне узнать имя этой важной особы? — с легким раздражением осведомился Франсуа. Какого черта хочет от него этот Дюрандо? Уж не думает ли он, что кто угодно может разгуливать по верхним этажам Лувра, как по собственному дому?

— Ну… — нерешительно протянул господин Дюрандо, издав горлом отвратительный булькающий звук. — Гм… конечно, я скажу тебе, кому предназначен этот бесценный подарок.

Несколько мгновений он молчал, старательно избегая взгляда Франсуа. Когда снова заговорил, его голос понизился почти до шепота.

— Видишь ли, этот пакет надо в большой тайне, я повторяю, в большой тайне, оставить на письменном столе… на столе ее величества королевы-матери.

Вновь воцарилась тишина. Франсуа замер с разинутым ртом, пытаясь поймать взгляд Дюрандо. Но тот упорно разглядывал свои ногти, словно проверяя, достаточно ли хорошо они отполированы.

— На письменном столе королевы-матери?! — не веря своим ушам, переспросил юноша. Слова застревали у него в горле. — Да вы с ума сошли! Вы хотите, чтобы я доставил пакет в Лувр и незаметно оставил его на столе ее величества? Вы, верно, не в своем уме, господин Дюрандо! Вы понимаете, о чем меня просите? Как только могли вы предположить, что я пойду на что-либо подобное? Это совершенно невозможно. Если меня поймают в королевских покоях, мне сию секунду перережут глотку, даже не спросив имени! Да и как вообще я туда попаду? Нет, нет, об этом не может быть и речи.

— Разумеется, — продолжил Дюрандо, — в случае успеха тебя ждет щедрое вознаграждение.

Франсуа никак не мог прийти в себя. Никак не мог поверить, что его просят проникнуть в самое тайное и самое охраняемое место королевства. Что это, розыгрыш?

— Вы, должно быть, пошутили, господин Дюрандо, да? Хотите испытать мою верность, не так ли?

— Вовсе нет, мой мальчик, я совершенно серьезен. Для человека, желающего передать подарок королеве-матери, это вопрос необычайной важности. Поэтому он намерен заплатить щедро. Очень щедро. Никакого сравнения с тем, что ты получал до сих пор. Речь идет о такой сумме, которая позволит тебе безбедно существовать несколько лет. Кроме того, было бы желательно, чтобы ты, выполнив поручение, исчез из виду на какое-то время. Скажем, на пару лет. Нужды в средствах у тебя не будет. Об этом мы позаботимся.

Франсуа был поражен. Последние слова Дюрандо прозвучали скорее как угроза, чем как обещание.

— А если я не соглашусь? — отважился он спросить. — Что тогда со мной будет?

— Это же очевидно… — откликнулся Дюрандо. Лицо его приобрело жесткое выражение. То было лицо человека, готового на все ради достижения своей цели. — В этом случае мы никогда больше не сможем доверять тебе так, как прежде. Скорее всего, нам придется отказаться от твоих услуг.

Франсуа не составило труда представить себе свое будущее при таком повороте событий. Оно выглядело не слишком обнадеживающим. Он уже видел себя без денег, без места, просящим подаяние на улицах Парижа. И в Лувр он тогда не сможет вернуться. Прощайте, хорошенькие служанки и сытные обеды! Прахом пойдут и все его неопределенные, но соблазнительные планы в отношении камеристки королевы… Камеристка? Ну конечно! Какой же он болван! Как он сразу об этом не подумал? Она сможет ему помочь. Кто, как не камеристка, имеет доступ в личный кабинет королевы? Да она там все ходы-выходы знает. Кто, как не она, сумеет помочь ему?

— А могу ли я спросить о размере вознаграждения? — осведомился Франсуа непринужденно, словно это не имело особого значения.

— Это самая интересная часть дела, — тотчас откликнулся Дюрандо, углядев способ пробить брешь в оборонительных редутах молодого человека. — Размер вознаграждения ты можешь назвать сам. Мой господин собирается заплатить столько, сколько ты попросишь.

Франсуа воззрился на него в недоумении.

— Сколько я попрошу? — повторил он, не веря собственным ушам. — Вы хотите сказать, что он согласен заплатить любую сумму, которую я назову?

— Именно так, дорогой мой. Это убедит тебя в доверии и расположении, каковые мой господин питает к тебе. Как видишь, я отрекомендовал тебя наилучшим образом. Я заверил его, что ты человек, на которого можно полностью положиться. Который не подведет. Он нисколько не сомневается в тебе. Он мне сразу сказал: «Дай твоему подопечному все, что он пожелает. Тот, кто рискует ради меня, заслуживает наивысшей награды».

Франсуа не верил ни единому слову этого лицемера. Но искушение было велико. Он будет обеспечен надолго. К тому же разве господин Дюрандо не сказал, что ему лучше будет исчезнуть на время? На два года по меньшей мере? Впрочем, во всем этом крылась загадка, не дававшая ему покоя. Если эти господа хотят тайком подбросить пакет на стол короле-вы-матери, значит, в нем, скорее всего, содержится что-то сомнительное. Франсуа вдруг вспомнились слова старика, передавшего ему пакет прошлой ночью. «Никогда не трогай это руками, а если придется, обязательно надень перчатки». Тогда он не придал предупреждению особого значения, поскольку никто не просил его разворачивать сверток. Нужно было только забрать его у старика и передать кому надо. Но теперь дело обстояло иначе. Ему не только предстоит вновь взять в руки этот проклятый пакет, но и доставить его ни много ни мало великой и могущественной королеве Франции. На карту поставлена его жизнь. Франсуа произвел в уме быстрый подсчет. Сколько может стоить его голова?

Прежде чем появиться на дворцовой кухне, Франсуа Гужье решил спрятать большую кожаную сумку на ремне, которую он нес, перекинув через плечо. Обычно он приходил с пустыми руками. Если кто-нибудь заметит сумку, то обязательно спросит, что в ней. Так что лучше, чтобы его не видели с ней. Франсуа заранее все продумал. Прежде всего ему нужно на время избавиться от сумки. Затем он собирался попросить помощи у Тинеллы. Он пока еще не знает, как уговорить ее помочь, но что-нибудь придумает. Тайник же должен быть под рукой, чтобы он в любой момент мог быстро забрать сумку, и, самое главное, неподалеку от кухни, так как он, Франсуа, не может свободно передвигаться внутри дворца. Юноша знал одно более или менее надежное место — старый сундук под лестницей, ведущей к кухонной двери. Он давно уже заприметил этот сундук и время от времени осматривал его, пытаясь определить, пользуется ли им кто-нибудь. Но похоже, про него давно уже никто не вспоминал. Лучшего тайника и не придумаешь. Сундук был довольно большой — при желании в него мог бы поместиться, сложившись пополам, средней комплекции взрослый мужчина. Открыв его, Франсуа не обнаружил внутри ничего, кроме пыли. К сундуку явно долгое время никто не прикасался, так что вряд ли он кому-то понадобится именно сейчас.

Убедившись, что никто за ним не наблюдает, Франсуа забросил сумку в сундук и аккуратно закрыл его. Затем, улыбаясь, вошел на кухню. Сейчас он бы с удовольствием перекусил. Но ни тетушки, ни кого-либо из знакомых слуг не было видно, поэтому он уселся на свое обычное место и стал ждать. Рано или поздно кто-нибудь да появится.

Нужно найти способ связаться с камеристкой. Самое трудное еще впереди. Как уговорить ее отнести сумку в кабинет королевы? Франсуа придумал множество доводов, но все они казались ему недостаточно убедительными. Размышляя над тем, как лучше решить эту задачу, он краем глаза заметил какое-то движение у дверей. Двое мужчин вытаскивали сундук из-под лестницы. Франсуа со всех ног бросился к ним.