— Куда вы тащите этот сундук? — накинулся он на слуг. Оба удивленно уставились на него. Что это за человек и почему он кричит так, словно у него отбирают последний кусок хлеба? Им не было известно в точности, кто он, но лицо его казалось смутно знакомым, словно они где-то уже его видели. Какой-то управляющий, что ли? Во дворце служит столько народу, что всех не упомнишь.

— Нам приказали поднять его наверх, к секретарям, — отозвался тот, что был побойчее. Второй только пожал плечами, словно говоря: «Наше дело маленькое». — Похоже, у них там сундук развалился, а господам секретарям где-то надо хранить свои бумаги. А что такое? Этот нельзя брать?

Франсуа судорожно искал выход. Если он немедленно что-нибудь не предпримет, сумка угодит в руки секретарей. Открыв сундук, они ее, разумеется, обнаружат. И тогда разоблачить его не составит труда. На такой риск он идти не может. Как не может и забрать сумку из сундука на глазах у слуг. Господин Дюрандо настоятельно требовал соблюдать строжайшую тайну. Правда, эти двое выглядят какими-то растерянными. Наверное, кто-то походя припомнил, что под лестницей стоит пустой сундук, и послал этих бедолаг поискать его. За неимением лучшего Франсуа решил действовать наудачу.

— Я как раз вас ждал, — солгал он, широко улыбаясь. — Меня предупредили, что вы придете. Я вас провожу. У меня есть еще сундуки на случай, если этот не подойдет. Давайте-ка отнесем его наверх, а если он не понравится господам, спустимся и поищем другой.

Слуги безразлично пожали плечами, подняли сундук и направились с ним вверх по лестнице. Франсуа молча следовал за ними, боясь выдать себя лишним словом. Хотя они ничего не заподозрили, безопаснее хранить молчание. Поднявшись по лестнице, они свернули налево в длинный коридор. По пути им встретилось несколько камердинеров, которые были заняты своими делами и не обратили на них ни малейшего внимания — к великому облегчению Франсуа. Они миновали несколько залов, и, проходя по ним, Франсуа всякий раз низко опускал голову. Он давно уже стал частым гостем на дворцовой кухне и рисковал быть узнанным на каждом шагу, ведь многие слуги прекрасно его знали. Достаточно кому-нибудь из камердинеров поздороваться с ним и спросить, какого черта он здесь делает, и можно прощаться с жизнью. Дворцовые правила ему хорошо известны. Тому, кто не служит во дворце, ходить по коридорам запрещено. Он неотступно следовал за двумя слугами, несущими на плечах сундук, и путь казался ему бесконечным. Дворец был поистине огромен. Франсуа старался запомнить дорогу, чтобы суметь выбраться отсюда.

На ходу он поспешно обдумывал свою рискованную затею. Зачем он сюда притащился? Как ему незаметно извлечь кожаную сумку из сундука? У него не было никакого плана действий, он понятия не имел, где находится и куда направляется и уж тем более — как найти покои королевы. Он даже не понимал, в каком они крыле. Пытаясь собраться с мыслями, Франсуа вдруг услышал, как его окликают сзади. Внутри у него все оборвалось. Не решаясь обернуться на голос, он лелеял надежду, что это зовут какого-нибудь другого Франсуа. И продолжал свой путь как ни в чем не бывало.

— Эй, Франсуа, ты что, оглох? — повторил мужской голос прямо у него за спиной, и чья-то рука легла ему на плечо.

Итак, случилось самое страшное. Его узнали. Франсуа медленно обернулся, обливаясь холодным потом, и замер в изумлении: этого человека он не знал. По крайней мере, не узнал в первый момент. Незнакомец протянул ему руку и радостно приветствовал:

— Франсуа, ты не узнаешь меня? Я Анри. Не помнишь? Мы с тобой вместе играли в детстве, будто ты мой господин, а я твой вассал. Вот потеха была!

Франсуа пытался вспомнить. Память стремительно перенесла его в прошлое, и тут он наконец признал в улыбающемся юноше маленького русоволосого мальчика. Никто не хотел с ним играть, потому что он был очень уж похож на девчонку. Никто, кроме Франсуа. Потому что, в отличие от других приятелей, Анри всегда делал все, что он захочет, был бесконечно предан ему и смотрел на него как на божество. Франсуа с малых лет нравилось быть предметом обожания. Именно Анри, когда они достигли отрочества, посвятил сгорающего от любопытства Франсуа в тайны плотской любви. А потом Анри исчез. Сбежал из деревни, так как злые языки отравляли ему жизнь. Поговаривали, что Анри равнодушен к женским прелестям, более того — что его привлекают мужчины.

Франсуа пригляделся к Анри повнимательнее. Тот ничем более не напоминал мальчишку, который оставил родную деревню много лет назад. Не изменились только его золотистые волосы. Сам Анри держался очень уверенно, был одет в роскошный камзол по последней моде и носил дорогие украшения. У Франсуа мелькнула мысль, что сам он за всю жизнь не заработает денег на один такой камзол. Откуда же у этого парня такое богатство? Похоже, ему крупно повезло в жизни. Анри улыбался, сверкая крепкими белыми зубами. Красивый юноша. Наверняка он пользуется большим успехом.

— Какого дьявола ты делаешь в Лувре? — спросил Анри. Двое слуг с сундуком на плечах тем временем прислонились к стене, поджидая своего провожатого.

— Как видишь, ничего особенного, — ответил Франсуа, оглядываясь, чтобы убедиться, что те двое его не слышат. Но они были заняты разговором между собой. Бедняги только порадовались небольшой передышке. — Моя тетя, не знаю, помнишь ли ты ее, служит на кухне. А я ей иногда помогаю. Меня попросили проводить наверх этих двоих с сундуком. А ты что тут делаешь? У тебя, похоже, жизнь сложилась недурно, а? Выглядишь как знатный господин.

Анри рассмеялся. Улыбка у него была ослепительная.

— Да, Франсуа, можно сказать, что дела у меня идут неплохо.

— Но как ты все-таки оказался в Лувре? — настаивал Франсуа, пораженный красотой и богатством своего товарища по детским играм. Он совсем было позабыл о нем и ни за что бы сам не узнал его, если бы тот не подошел первым.

— Непременно расскажу, только попозже. Сейчас мне пора, меня ждут. Но когда закончишь с этим сундуком, возвращайся и жди меня возле вон той двери, видишь? — сказал Анри, указывая на большую дверь прямо напротив парадной лестницы. Франсуа поначалу не обратил на нее внимания, так как поднимался по черной лестнице для прислуги.

— А что за этой дверью? — осведомился он, изображая наивность. — Почему столько людей столпилось возле нее?

Анри снова улыбнулся, решив, что провинциал Франсуа еще не освоился в Лувре.

— Эта дверь, дорогой Франсуа, ведет в королевские покои.

— Хочешь сказать, что король или королева выходят через эту дверь? — удивился Франсуа, продолжая разыгрывать святую невинность.

— Нет, они пользуются другим выходом, с противоположной стороны крыла. Через эту дверь ходят только придворные и те, кто по роду службы связан с королевским двором, — поставщики и прочие в этом духе.

— Но отсюда можно добраться до личных покоев? — не успокаивался Франсуа, уже по-настоящему заинтригованный.

— Наверное. Хотя это почти неосуществимо. У них столько стражи! Отсюда можно дойти только до парадных залов, где происходят различные церемонии.

— Что ж, Анри, — завершил беседу Франсуа, боясь вызвать у приятеля подозрения. В конце концов, они увидятся позже. Если от его прежнего влияния на Анри хоть что-то осталось, он вытянет из того все необходимые ему сведения. — Я должен идти, меня ждут с этим сундуком. Встретимся здесь, возле этой двери.

Франсуа вернулся к своим спутникам, и они продолжили путь. Он так и не определил, в каком направлении движется, но главное было ясно: незаметно добраться до покоев королевы ему не удастся.

Анри проводил удаляющегося Франсуа довольным взглядом. В ту пору, когда они играли детьми, Анри боготворил его. Тогда Франсуа был красивым мальчиком. Теперь он повзрослел, возмужал и стал еще привлекательнее. Необыкновенно хорош собой. Анри привела в восторг его кошачья походка. Он улыбался, продолжая думать об этой неожиданной встрече. Какое совпадение, что оба они оказались в Лувре. Судя по виду Франсуа, ему меньше повезло в жизни. Но это можно исправить. Анри уже посетили некоторые мысли на сей счет.