Прошло еще немного времени — и группа была в сборе. Не считая Тимофеева, все разведчики приземлились благополучно и чувствовали себя бодро. Не нашли только парашютов с грузами: запасным комплектом питания для радиостанции, взрывчаткой и продовольствием. Видимо, ветер отнес их куда-то далеко. Найти эти мешки следовало во что бы то ни стало. Ведь если гитлеровцы обнаружат их, они обязательно станут искать и преследовать разведчиков. До наступления рассвета решили прекратить поиски грузов и переждать в лощине, между двумя небольшими курганами у деревни Тубенкой.

В деревне пропели первые петухи, залаяли собаки. Едва забрезжил рассвет, разведчики вернулись в поле и вскоре в лощине нашли оба затерявшихся парашюта. Радости не было предела.

Теперь можно было по-настоящему отдохнуть, тем более, что на голубом безоблачном небе поднималось жаркое южное солнце.

По приказанию Верного все разведчики легли спать прямо в кукурузном поле, укрывшись зелеными ветками. Бодрствовал только командир: обдумывал план похода. Появилась и новая забота. Где достать воду? Во рту пересохло, и ребята, как только проснутся, тоже захотят пить. Вокруг ни ручейка, ни колодца. Стеклянные фляги с небольшим запасом воды разбились при приземлении.

Солнце прогревало через листву, становилось душно, и часа через полтора все проснулись, но встать на ноги или хотя бы высунуть голову из кукурузы не могли: опасно.

До слуха разведчиков доносились голоса проходивших по дороге людей, слышался топот копыт, скрип повозок и грохот машин. Прижавшись к земле, щурясь от солнца и разговаривая шепотом, разведчики ждали вечера. С наступлением темноты, спрятав в надежное место запасы продовольствия и взрывчатку, они двинулись на юг к лесу в поисках места для базирования.

Впереди шли дозорные. Чтобы не столкнуться с врагом, разведчики избегали встреч с людьми, обходили населенные пункты. У капитана Тимофеева болел поврежденный сустав, ему тяжело было двигаться, и товарищи помогали ему чем только могли — по очереди несли его автомат, боеприпасы, продовольствие. Прошли сутки — и ни одного глотка воды. Мучила жажда. На рассвете в лощине, поросшей густым кустарником, наткнулись на заболоченную канаву. Здесь и сделали привал. Вволю напились холодной воды, с аппетитом поели и хорошо отдохнули на мягкой траве, усыпанной цветами, а как только солнце село за горизонт и ночь окутала землю, снова двинулись в путь. Канава оказалась широкой и глубокой. Разувшись, разведчики переправились через нее и пошли на юго-запад к шоссе.

Взошла луна, и все стало видно как на ладони. Вскоре на шоссе появились машины с зажженными фарами. Разведчики залегли, а едва только машины скрылись из виду, пошли дальше. Впереди показалось село, послышались выстрелы и лай собак. Решив, что их обнаружили, разведчики залегли снова. Наступила тишина. Долго лежали неподвижно, выжидали. Никто не появлялся. Группа двинулась дальше.

Временами приходилось идти почти по открытой степи, без единого кустика, без единой веточки или хотя бы бугорочка, за которыми можно было бы укрыться в случае опасности.

Наконец приблизились к шоссе. Но перейти его сразу не смогли: в одну и другую сторону шел поток машин, полевой артиллерии, обозов. По обочине дороги, по измятой траве шли на запад женщины, дети, старики. Они несли в руках, за спиной, на голове узлы и чемоданы. Разведчики всматривались в этот поток и с нетерпением ждали момента, когда он прекратится или хотя бы уменьшится, чтобы пересечь шоссейную дорогу. Наконец им удалось перейти на другую сторону. По шуму от машин и повозок, доносившемуся из ближайших населенных пунктов, Федор определил, что они уже находятся в 3—4 километрах юго-западнее Зуи, в намеченном районе их действий.

К рассвету разведчики вошли в табачное поле и расположились на отдых. Радистка начала налаживать связь с командованием. Прошло несколько дней с тех пор, как разведчики расстались с капитаном Бугаевым, и он, конечно, с большим нетерпением ждал сообщений от группы: все ли у них в порядке и готовы ли они к началу активных действий.

Рано утром в поле, где отдыхали разведчики, появилась немолодая женщина с девятилетним мальчиком.

Она пришла на свой огород и была напугана, когда навстречу ей неизвестно откуда вышли два человека. Федор и Ваня Анненко — это были они — успокоили женщину, угостили мальчика шоколадом. Из рассказа этой женщины они узнали об обстановке в Зуе и ближайших поселках, о тяжелой жизни советских людей, оказавшихся на оккупированной врагом территории, о зверствах гитлеровцев. Женщина сказала также, что оккупанты систематически устраивают облавы, и советовала разведчикам быть очень осторожными.

После ее ухода Саша вошла в радиосвязь с командованием и сообщила о благополучном приземлении всей группы, не забыла сказать и о полученной капитаном Тимофеевым травме. Несмотря на то что обнаружившая разведчиков женщина обещала молчать о встрече с ними, оставаться на месте было опасно. Мог выдать ребенок. Илюхин разбудил всех разведчиков, они быстро собрались и вышли на западную окраину зуйских огородов, на скат Зуйской горы. Вечером тронулись в направлении села Барабановка. Дорога была очень тяжелой. По-прежнему мучила жажда. Прошел сильный дождь. Грунт раскис, прилипал к ногам, которые и без того сильно болели и передвигались с трудом.

Приближался рассвет. Двигаться дальше было опасно. Шли по голой степи с низкорослой травой. Боясь быть обнаруженными, они остановились на дневку в Чонгравской балке в 10 километрах севернее Зуи. Здесь была пещера, в которой они могли хорошо укрыться, спрятать грузы, а при необходимости и вести оборонительный бой.

Измученные и усталые, разведчики заснули крепким сном, забыв на некоторое время о жажде. Но как только проснулись, снова вспомнили о воде. Вспомнили и помрачнели, потому что уже потеряли всякую надежду найти хоть каплю влаги. На топографической карте были речки и ручейки, родники и озеро, а в действительности их не оказалось. «Либо они пересохли, либо их вовсе не было», — думали разведчики. Только после дождя в углублениях гребней, в выбоинах камней, в лощинах удалось собрать немного воды.

На следующий день Илюхин получил приказ командования немедленно приступить к активным действиям против врага на участках железной дороги Джанкой —Симферополь и Джанкой — Феодосия. Разведчики поняли, что Красная Армия перешла в наступление на их направлении. Они свернули радиостанцию, собрали лишний груз в один мешок, положили все в палатку и спрятали ее в яме вблизи балки.

В ночь на 12 сентября группа двинулась на восток к реке Бурульча. Вода в степных районах имеет первостепенную важность, поэтому можно было предположить, что немцы устраивают засады у родников и водохранилищ. Федор послал Добровольского и Вуколова на разведку к источнику воды, к реке Бурульча. Возвратившись, они доложили, что там никакой охраны нет и можно двигаться спокойно.

Большая радость охватила разведчиков, когда впервые за несколько дней они увидели настоящую речную воду. После полуторачасового привала направились дальше на восток. К рассвету 13 сентября подошли к балке в двух километрах восточнее села Ени-Крымчак. Здесь, вблизи совхоза «Первое мая», и расположилась группа.

Место для базирования было подходящее. Два небольших гребня, усыпанных известковым камнем, тянулись с востока на запад и обрывались крутыми скатами, образуя впадину. Между ними рос кустарник, переплетенный травой и забитый прошлогодним перекати-полем. Очень удобное было место. И, несмотря на это, его неожиданно пришлось оставить. Оказалось, что в совхозе «Первое мая» расположился штаб немецкой части.

К ночи 13 сентября снова вышли к реке Бурульча и остановились в степи, на половине пути между населенными пунктами Тереклы-Шейх-Эли и Таку-Эли. Вокруг рос бурьян, а посреди него — большой куст сирени, и разведчики назвали это место «сиреневым островком».

 «Сиреневый островок» занимал площадь шириной до 10 метров и длиной 15 метров. Западнее его тянулось высохшее русло реки Бурульча. За рекой, метрах в 150, проходила грунтовая дорога на Тереклы-Шейх-Эли и Таку-Эли. Восточнее «островка» в те же деревни вела другая грунтовая дорога. С северной стороны этот участок окаймляла низкорослая трава, а с южной, в 10—15 метрах от него, начинался небольшой массив Курая.