— А молодняк вырезали именно они, те самые вдовы, и никто другой. Потому как приписываемое это действо бойцам Речной Сражи, напавшим на город, совершенно для них не характерно. Никогда подобного дела меж них не было и никогда они ранее себе ничего такого не позволяли. Так что нет причин думать что они все внезапно посходили с ума.

— Нет. Кто-то сознательно и старательно лепит из имперских ящеров врагов амазонкам. Спрашивается, кто и зачем?

— Ответ прост. Готовится война и заранее стравливают бывших ранее союзниками амазонок и имперских ящеров.

— Другой вопрос. Кому это надо? Ответ ещё более прост. Подгорным князьям. И, как это ни странно, самим имперским ящерам. Точнее — Императрице Сухайе.

— Спросите почему им двоим? Потому что они оба участвовали в налёте на Старый Ключ.

— Не могу пока найти доказательств, но что это так — просто чувствую. А своим чувствам я доверяю.

— Хотя, интересы Подгорных князей как раз-то просматриваются. Им надо отхватить себе кусок пустынных земель по правому берегу Северного Стрыя, ныне формально принадлежащий Амазонии, и наиболее удобно это сделать, пока амазонки заняты будут грызнёй с Империей.

— Империи же, видать по мнению той же Сухайи, молодой, глупой императрицы, выгоднее с амазонками война, чем мир. У неё в империи серьёзные проблемы. Под ней шатается трон. И маленькая победоносная война ей сейчас совсем не помешает. а общая граница у империи только с Амазонией и Подгорным княжеством.

— Но с княжеством у неё дружба, козырная дружба с далеко идущими интересами. А вот с амазонками, — Белла задумалась. — Тут что-то не то. Какая-то собака между ними пробежала.

— Дело меж ними явно идёт к войне, что видно даже невооружённым взглядом. Отношения между Республикой и Империей портятся прямо на глазах. Это даже мой Советник отметил.

— Да и думаю я, Сухайе надо устранить из жизни людей — глав кланов ящеров, чтобы и впредь не было подобных прецендентов. Она твёрдо ведёт линию на слом старых имперских традиций и сворачивать со своего пути не намерена.

— Только смерть её остановит, — тихо и задумчиво проговорила она. — И почему, спрашивается наши ящеры ранее этого не сделали? — тихо пробормотала она себе под нос. — Надо подкинуть им эту идейку. Пусть думают.

— Пусть думают, — повысила она голос, подняв глаза и глядя прямо профессору в лицо. — Что им выгодней и для их родов лучше. Вечно скитаться по чужим углам или тихо удавить одну тварь на троне?

— Как вы сами не раз говорили, профессор. Есть человек — есть проблема. Нет человека — нет проблемы. А то что она не человек — сути процесса не меняет.

— Изабелла, не хотите вернуться обратно? — неожиданно спросил профессор.

— Обратно, это куда? — враз насторожилась Белла.

— Обратно, это ко мне в ассистентки, — усмехнулся профессор. — А то мне вас, честно говоря, не хватает.

— Некому пробирки мыть? — скупо улыбнулась Белла.

— Пробирки то как раз есть кому, — поморщился профессор. — А вот провести правильно опыт, или отследить за правильностью химического процесса, чтобы ничего не взорвалось, вот этого действительно сделать некому. Уровень образования, извините не тот.

— Не хотите ли вернуться на должность лаборантки ко мне? — с ехидцей поинтересовался он.

— Лаборанткой нет, помошницей — не откажусь.

— Если только мы с вами решим один вопрос.

— Какой? — теперь насторожился профессор. От юной девицы, сделавшей такой нехилый анализ из кучи обрывочной информации, следовало всякого ожидать.

— А что вы профессор, в свете новых данных, собирается предпринять? — холодно поинтересовалась у него Белла. Пронзительные голубые глаза её зло сверкнули в свете отбрасываемых из камина колеблющихся теней пламени. — Не сидеть же терпеливо ожидая пока нас с вами убьют. Мне лично, такая позиция не нравится…

— Отлично, — звонко хлопнул профессор по столу ладонью. — Люблю параноиков.

— Значит, будем считать что договорились. Мне нравится ход ваших мыслей, Изабелла. Завтра же перебираюсь обратно. А вы, Белла, — неожиданно улыбнулся он, глядя на неё. — Ещё раз хорошенько подумайте. Не было ли в том нападении ещё чего-нибудь такого же, странного. Больно уж у вас оказалась развита наблюдательность и интуиция на подобные странные мелочи. Ишь ты, — хмыкнул он, мотнув головой. — Это бы не мешало использовать.

— Всё равно ведь зимой делать нечего, — весело рассмеялся он.

Плохо начавшийся день обязательно должен был кончиться плохо. Эту старую, избитую истину Городской Голова Косой Сильвестр Андреевич знал не просто хорошо, а даже очень хорошо, не раз убедившись в том на собственном опыте.

Что ни говори, а собственная шкура луший в мире учитель. Когда тебя лично что-либо касается, это запоминается на всю жизнь. Вот и сейчас. Зачем? Зачем они взяли с собой на встречу эту молодую бабёнку? Точно что-то заранее почувствовали. Наверное, как со своими амазонками, когда две эти дуры ворвались в Управу и вереща благим малом потребовали немедленного созыва всего Совета, мол, они знают нечто такое, что касается безопасности города.

Какой же он был дурак тогда, что не прислушался. Показалось, ну что могут знать какие-то две вздорные бабы, перепугавшиеся чутка забывшихся пленниц. А потом пожалел. Так пожалел, что теперь от одного вида этих двух стерв, снова пришедших к нему и также как и в тот раз вдвоём. У Головы от одной этой мысли начало нехорошо ёкать под ложечкой. Тем более что баронессу никто сюда не звал. Сама пришла. Тварь!

— "Ну зачем, зачем они взяли её с собой, — совсем закручинившись тоскливо подумал он. — Теперь придётся изворачиваться и подбирать выражения. А то, глядишь, чего этой молодой дворянке не понравится в его речах, сочтёт неуважением, придётся отвечать".

После того что Голова о ней узнал, с чем сам лично столкнулся во время мятежа, распускать в её присутствии язык, и как следствия собственной несдержанности выходить с мечом в руке против этой красивой бестии на судном поединке, он бы не стал ни за что. Результат был известен.

День был решительно и окончательно испорчен. И если до встречи он ещё питал какие-то иллюзии и надежды, что можно будет добиться от них что им надо, то лишь увидев входящую в совещательный зал Совета баронессу Изабеллу де Вехтор сразу понял: "Ничего из задуманного ими с Силой Савеличем не получится". Отыграться за понесённые унижения и убытки в этот раз у них не получится. Придётся ждать.

— "Но, ничего, — мстительно подумал он. — Не последняя встреча. Ещё не вечер. Ещё мы повоюем".

Городской Голова, нервно метался по залу Совета, раздражёнными, нервными шагами вымеряя за спинами сидящих за столом представителей городской Старшины привычные длинные вёрсты. Так он делал всегда, когда собирался Совет и на нём обсуждались какие-либо вопросы. Все к этому привыкли и на его вышагивания у себя за спиной давно перестали обращать внимание. Так Голове было привычней и так ему лучше думалось. Поэтому, выказывая уважение к Главе Города, никто ему давно не перечил.

Голова нервничал, потому что понимал что обманывает сам себя. Пока эта баронесса вместе с этой группой землян, он их пальцем не тронет. По крайней мере так как было раньше, прямо, нагло, не оглядываясь на последствия. Потому что знал, те будут молчать. Молчать и терпеть, потому что ответить нечем.

Теперь всё изменилось. Теперь надо было быть крайне острожным, и в поступках, а главное в словах. Если поступки ещё надо было доказать, то за слова придётся отвечать сразу. Немедленно и на месте. А это гарантированная смерть. Без вариантов.

И от понимания этого неприятного факта бесился ещё больше.

Поэтому, когда в ультимативной форме эта вздорная девица…

— "Нет не девица, — мысленно тут же поправил сам себя Голова, обратив внимание на её изменившуюся фигуру, — бабёнка".