— Маркус уже заплатил за все совершенные ошибки.

— Верно. Каждый человек совершает ошибки.

— Сэр, можно мне тоже отправиться на задание с ними?

— Зачем?

— В строю сейчас мужчины-солдаты, раненые, которые физически слабее меня. Я могу делать больше. Я усовершенствовала свои боевые навыки и прилично умею обращаться с оружием.

— Я знаю. Матаки дает вам индивидуальные уроки.

— Нам нужен каждый солдат, сэр. Неужели вы считаете меня никчемной?

Хоффман не умел лгать и льстить. Она видела его насквозь; он скрывал лишь естественное чувство страха и вины, но так и не счел нужным научиться обманывать. Он печально улыбнулся.

— Вы истинная дочь своей матери, Аня. Она тоже терпеть не могла, когда ходят вокруг да около. Идите туда. — Он указал большим пальцем в сторону консоли центра связи. — Найдите мне еще кого-нибудь вроде Матьесона, а лучше двоих, потому что никто не должен дежурить каждый день по двенадцать часов. Я хорошенько обдумаю ваше предложение. А теперь будем составлять план. Найдите Феникса.

Хоффман мог вызвать Маркуса по радио — не важно, был тот на дежурстве или свободен. Он знал это. Он просто пытался загладить вред, причиненный ему, и тем самым, косвенно, ей. Возможно, Дом был убежден, что сейчас эти два человека ненавидят друг друга, но Аня понимала, что оба они по-прежнему восхищаются друг другом, несмотря на совершенные ошибки. Когда-то Хоффман пришел в ярость из-за того, что Маркус покинул свой пост, а Маркус еще не оправился после того, как его бросили гнить в тюрьме. Оба они знали, что поступили вопреки своим убеждениям.

«Вас гложет чувство вины, верно, полковник? В конце концов вы вернулись за Маркусом. Вы знали, что это случится. Я знала».

— Будет сделано, сэр.

Маркус был свободен. Аня приблизительно представляла, где он находится, потому что в ее распоряжении были графики дежурств, а в Порт-Феррелле негде было особенно прятаться. Если он был не с Домом, то по собственному почину патрулировал склады или присматривал за порядком в центре распределения продовольствия. Никто не нуждался в свободном времени, все хотели отвлечься от своих мыслей.

И ни один разумный человек не осмеливался без крайней нужды выходить на улицу. Аня втянула голову в плечи и попыталась вызвать его по радио.

— Маркус, ты где? Это Аня. Хоффман планирует разведывательную операцию. Он хочет собрать всех прямо сейчас.

В наушнике раздался треск.

— Я в секторе «Альфа-Три». Ты еще в командном центре?

— Нет, примерно в пятистах метрах от тебя. Прохожу мимо медицинского пункта в «Альфа-Два».

— Подожди меня там. Обратно пойдем вместе.

Было так тихо, что она слышала, как в районе верфей заводится вертолет. Вой усиливался, затем застрекотали винты, и она подняла голову, чтобы его разглядеть. Нет, она ошиблась: это были два «Ворона». Они пронеслись на полной скорости почти у нее над головой, направляясь вглубь материка. Это не было обычное патрулирование. Вылетов на сегодня не намечалось — она бы знала. Это означало одно из двух: либо спустя долгое время после начала эвакуации замечены еще беженцы, либо где-то начались неприятности.

Аня нажала на кнопку наушника, чтобы послушать переговоры. Одного пилота она знала лишь по имени, это некий Рорри, но вторым пилотом была Гилл Геттнер, и она, очевидно, решила пойти на риск. Аня слушала, как пилоты обмениваются данными о целях; они заметили Саранчу.

— Давай беги, уродина тупая! — Это была Геттнер. — Корпсер, два километра прямо по курсу, сам напрашивается на пулю… Я готова.

— Шесть бумеров, на три часа, один километр, идут на сближение. Беру на прицел.

— Вас поняла, «Три-три».

— Цели направляются прочь от Феррелла, в пятистах метрах к западу от шоссе, повторяю: прочь от Феррелла, находятся на поверхности.

— Центр, это может быть отвлекающий маневр. Советую усилить охрану периметра.

— Я готов… открываю огонь. — Голос Рорри звучал отстраненно. Небо пересекли черные полосы дыма — это были ракеты, Аня видела их даже из центра города. — Цель ликвидирована, подтверждаю; готов к бою.

Аня остановилась, прижав палец к уху, чтобы лучше расслышать голос Геттнер, и взглянула в сторону леса. Еще один хвост дыма; к небу взметнулся столб огня.

— Корпсер готов, — произнесла Геттнер. — Никто не хочет потанцевать у него на брюхе?

— Все цели ликвидированы. «Ворон Три-три» возвращается на базу.

— Вас понял, «Вороны». — Это говорил Матьесон. — Отправляю «Броненосец» проверить участок.

У каждого человека был свой счет к врагам, каждому нужно было отомстить за погибшего товарища. Аня не знала, кого потеряла Геттнер, но сейчас невозможно было найти человека, который не лишился бы родных или друзей в войне с Саранчой или после эвакуации, в полуразрушенном городе. Как говорила Берни, горе становится немножко легче переносить, если все вокруг знают, каково это.

Маркус быстрыми шагами направлялся к Ане, прижимая к груди автомат. Он кивнул в сторону столбов дыма:

— Они никогда не сдаются.

— По крайней мере, мы знаем, что у них осталось. — Аня шла рядом с ним в сторону командного центра. По их стандартам, это было очень близкое общение. — Предполагается, что несколько корпсеров еще роют туннели из Логова. Видимо, для них важнее всего уничтожить нас.

— Они последовательны.

— Да, этого у них не отнимешь.

— Они могли бы сидеть и ждать, пока мы не вымрем от холода. — Маркус явно думал о другом. У него был какой-то рассеянный взгляд. — А может, они бегут от остатков Светящихся? Может, это вообще к нам не имеет никакого отношения.

— Скажи это вслух.

Он моргнул пару раз, но продолжал смотреть прямо перед собой.

— Сказать что?

— Твой отец. Когда ты нашел эти записи его голоса в компьютере Саранчи… только не говори мне, что тебя это не расстроило. Если бы речь шла о моей матери, я бы тоже расстроилась, да еще как. И разозлилась. И растерялась.

— Это похоже на дождь. Когда ты промокнешь до костей, то хуже уже не будет, в какой бы сильный ливень ты ни попала.

— Чем он занимался?

— Будь я проклят, если знаю это. И никогда уже не узнаю.

Маркус наверняка слышал сплетни о том, что отец его был предателем: яблоко от яблони недалеко падает, говорили некоторые. Теперь никто уже такого не говорил. Но Аня сомневалась в том, что он забудет. Она помолчала несколько секунд — на тот случай, если бы он собрался продолжать, но он молчал.

— Сейчас Хоффман собирается отправить тебя и «Дельту» на Вектес взглянуть, что к чему, — сообщила она. — Поэтому я искала тебя.

— Путешествие в Отравленный Город. Да, у нас все бонусы.

— Прескотт говорит, что сейчас там безопасно.

— Надо же.

Больше на обратном пути Маркус ничего не сказал, просто шел рядом с ней. Но это был самый длинный разговор, состоявшийся между ними за последние несколько недель. Аня надеялась на то, что рано или поздно количество все-таки перейдет в качество.

— Феникс, — заговорил Хоффман, не поднимая глаз от карты. — Ваш отец когда-нибудь рассказывал вам о военно-морской базе Вектес?

— Не припомню.

— Мне тоже нет. Будем пользоваться данными Майклсона.

Аня хотела было сесть за стол и заняться бумагами, но Хоффман ее остановил:

— Вам лучше послушать, о чем мы будем говорить, лейтенант.

— Вы хотите дать мне какое-то поручение, сэр?

— Вы просили о практическом задании. Ну так вот, вы его получите. Вы летите на Вектес вместе с отрядом «Дельта».