Литмир - Электронная Библиотека

 Пожилой мужчина лет шестидесяти, лежащий на узкой постели, внимательно наблюдал за мной, сквозь полуопущенные веки. Несмотря на его неестественную бледность, я сразу поняла, что передо мной человек непростой. В его облике чувствовалось что-то сильное, волевое и опасное. Роста он был небольшого, но коренастое телосложение с лихвой это компенсировало. Волосы, в дни юности вероятно рыжие, сейчас больше напоминали по цвету солому, зато борода все еще горела пламенем… Не знаю, расслышал ли он слова хозяина, но когда я подошла, еще раз переспросил:

 -Кто ты?

 -Подмастерье Фоло из Тира, проездом. Кико просил посмотреть вас и в случае успеха обещал ночлег.

 -Что-то молод ты для подмастерья, - улыбнулся больной и, взглянув в его зеленые глаза, я увидела, веселые искорки.

 -У меня есть лекарства, - я поспешила оскорбиться, входя в роль. - Чтобы лечить, много знать и не нужно.

 -Не обижайся, юноша. Мне уже все равно, лишь бы на ноги встать скорее.

 Получив, таким образом, разрешение, я села на краешек кровати и положила руку ему на лоб. Судя по ощущению, температура была очень высокой. К счастью, страшный недуг, судя по остальным признакам, оказался всего лишь сильной простудой, осложненной усталостью и возрастом. Итак, проблема была по плечу, а значит, да здравствует сон и ужин!

 -Могу вас успокоить, - с гордостью заверила я. - Это обыкновенная горячка. Примите лекарство и через два-три дня сможете уехать.

 -А раньше?

 -Я бы не советовал, иначе могут начаться осложнения и болезнь вернется. В этом деле главное создать организму необходимые условия, а это покой и сон.

 В который раз, доставая мешочек с антибиотиками, я сказала самой себе «спасибо» за предусмотрительность. Никогда нельзя наверняка предугадат, где и что может пригодиться. Просмотрев все баночки, остановила выбор на парацетамоле.

 -Вот двенадцать твердых порошков: принимать будете по одному каждые шесть часов в течение трех дней, даже если температура упадет. Улучшение должно наступить максимум после четвертого приема. И надо как можно больше пить. Я скажу Кико, что бы принес пару кувшинов компота.

 -Меня зовут Шаддан, - улыбнулся мужчина и, послушно проглотил таблетку.

 Я кивнула и, забрав кружку, спросила:

 -Вам принести поесть?

 -Что-нибудь легкого.

 Поправив сбившееся одеяло и сложив казенное полотенце вдвое, я намочила его и положила на пылающий лоб мужчины. Пора было идти за обещанным ужином. В успехе лечения, сомневаться не приходилось.

 Народ постепенно расходился по своим койко-местам, и внизу стало гораздо тише и свободнее. Увидев меня, харчевник вопросительно склонил голову и, получив в ответ улыбку, заспешил навстречу с наградой. Надо отдать должное, он не поскупился – поднос прогибался под тяжестью тарелок.

 -Шаддан, - сказала я, делая паузу, чтобы он уразумел о ком речь, - просил приготовить ему куриного бульона и пару кувшинов компота.

 -Да, конечно. Надеюсь ему лучше?

 -Думаю дня через три он съедет - я не нашел ничего серьезного.

 Кико преувеличенно вздохнул и умчался исполнять заказ. Знал бы этот краснощекий великан, какую роль сыграл в истории своей страны семь лет назад, открыв нам с братом страшную правду. Теперь, он как ни в чем не бывало кормил меня бесплатным ужином…

 «Если когда-нибудь я верну трон, непременно отблагодарю его» - решила я, скользя взглядом по опустевшим столам. Мысли становились все светлее и светлее по мере того, как опустошалась тарелка. Меня стало клонить в сон.

 Когда я вернулась, Шаддан был в полузабытье. Поставив поднос на тумбочку, я разбудила его и помогла немного приподняться.

 -С меня льет, как в бане, - он поморщился, словно капризный ребенок. - И совершенно нет аппетита.

 Я покачала головой.

 -Это болезнь выходит. А поесть вам необходимо. - Не слушая никаких возражений, я стала вливать в него ложку за ложкой. Он был не в том состоянии, чтобы спорить, поэтому тарелка вскоре опустела.

 -Спасибо, Фоло, –  кивнул мужчина и без сил откинулся на подушки.

 Я пожала плечами.

 -Не за что. Это мой долг.

 -Не скромничай, юноша, долг кончился, когда ты дал своей порошок. Остальное уже доброта. В наш век благородство не в чести, как и сама честь. Я не привык оставаться в долгу.

 -Помощь больному человеку, это не благородство, а обязанность каждого, у кого есть хоть капля совести, господин. А вот совесть нынче действительно не пользуется почетом. Поправляйтесь, для меня это будет лучшей наградой, если не считать ночлег.

 С этими словами я поспешно встала и, поклонившись, оборвала диалог. Если Шаддану не спалось, это были его проблемы. У меня уже темнело в глазах от усталости, а завтра, чуть свет, нужно было продолжить путь.

 ***

 Рассвет алой вспышкой полыхнул в окно и бросил косой луч на мое запястье. По мутному стеклу, пересекая пыльные разводы, лениво ползала большая муха. Некоторое время я наблюдала за ее бесцельными маневрами, пытаясь найти в них хоть какой-то смысл, а затем резко махнула рукой. Покинув стекло, насекомое с возмущением закружилось под потолком. На улице запел петух.

 Давно пора было вставать, а я все медлила. Теперь, когда до цели долгого путешествия оставалось совсем немного, в душе проснулся страх. Принцип «делай и не думай» уже не действовал. Я пыталась не вспоминать о Марке и детях, хотя сердце и без мыслей постоянно ныло за них; старалась выбросить из головы страх за братьев, которым ничем не могла помочь… Но не думать о бесчисленных последствиях следующего шага, не получалось – слишком велик был риск. 

 Первым ответным ходом против Кайла, должен был стать Бартайотский гарнизон. Чтобы получить его, следовало заручиться поддержкой Аармани. Предстояло найти способ, чтобы переговорить с генералом с глазу на глаз. Теоретически это было просто, а практически - почти нереально, так как людей с улицы, если, конечно, они не были родственникками, к генералу не допускали. Оставалось одно: влиться в состав Бартайотского гарнизона и постараться хорошо себя зарекомендовать. В течение тех дней, что была вынуждена останавливаться в харчевнях, меня неизменно принимали за юношу. Я на это и рассчитывала, предпринимая попытку изменить внешность, но затея по-настоящему казалась безумной. Простой народ не знал меня в лицо, а вот офицеры, люди Крови… Удастся ли провести и их тоже?

 Внебрачный отпрыск какого-нибудь мелкого дворянина, дело обычное среди солдат. Прецеденты такого рода случались, взять хотя бы Лафаста, который стал генералом в непозволительно юном возрасте и при этом не имел ни титула, ни связей. Чем я была хуже, в конце концов? Приняв трон в пятнадцать лет, неужели не могла получить офицерские нашивки в двадцать пять? Оставалось только выбрать подходящее имя и придумать легенду.

 Еще раз, скользнув взглядом по пыльному стеклу, мысленно составила несложную комбинацию и улыбнулась: Лир-ан-Кир  - двусмысленно, дерзко и вполне допустимо для южных герцогств. Кроме того, созвучно с настоящим именем, поэтому подловить меня будет непросто.

  Несколько раз произнеся шепотом новое имя, я тяжело вздохнула. Оставалось надеяться, больше имен в моей жизни не будет - четыре и так много для одного человека. Сев на постели, открыла сумку и пересчитала деньги: оставалось еще больше двух сотен золотых колветров. Судя по тратам, которые были за последние дни, этого могло хватить, чтобы безбедно прожить пару лет. Параман, наверное, опустошил добрую четверть Лаусенской казны. Впрочем, совесть меня не мучила – как законная королева, я имела права распоряжаться любыми доходами своих подданных, если этого требовали интересы короны – а они сейчас требовали как никогда.

 Пристегнув Молнию, я застелила постель и бросила на тумбочку пару мелких монет в уплату за ночлег и постельное белье.

 -Уже уходишь? - спросил Шаддан, внимательно оглядев меня с ног до головы.

 -Долг зовет. Как вы себя чувствуете?

64
{"b":"186659","o":1}