Она положила только что напечатанный фотоколлаж в тонкую прозрачную папку, устало потянулась и с чувством выполненного долга отправилась спать, по пути приговаривая:

– А как же мой родной Н-бург? Как же он без меня? Не-е-ет, без меня он не сможет… Придется остаться…

Папка, освещаемая лунным светом, осталась лежать на письменном столе. Через час на фотоколлаже возникло какое-то движение. Существо с рожками, изображенное Вероникой возле внедорожника, самопроизвольно видоизменилось. На нем исчез костюм, все его тело покрылось черными волосами, позади вырос длинный черный хвост, а поросячьи копыта превратились в когтистые лапы. Существо приобрело объемный вид, приподнявшись над фотографией, а потом медленно встало на задние лапы, зевнуло и потянулось до тихого хруста в косточках. Проговорив что-то злобное низкими гортанными звуками, оно огляделось, подошло к краю стола и спрыгнуло сначала на кресло, а потом на пол. Существо быстро подбежало к двери и, минуя прихожую, вошло в спальню, где на своей кровати уже крепко спала Вероника.

Существо приподнялось на цыпочки и осторожно подошло к кровати. Цепляясь за край простыни, оно забралось на кровать, сразу же залезло под одеяло и вылезло из-под него уже у головы Вероники. Что-то тихо рокоча своим низким голосом, оно село на край подушки, положило ногу на ногу и, помахивая черной когтистой стопой, стало осторожно перебирать густые волосы Вероники. Нашептав все, что ему было нужно, существо тем же путем вернулось в зал. Неторопливо побродив в темноте по комнате, оно сделало несколько приседаний, поочередно повращало туловищем и тазом, а потом забралось на кресло, и уже с него перепрыгнуло на письменный стол. Оно задумчиво заглянуло в лежащие на столе папки, и полистало их, сопровождая просмотр все тем же недовольным гортанным рокотом. Потом оно шумно зевнуло, икнуло, подошло к своему фотоколлажу, улеглось на него, и постепенно слилось с ним воедино. Через пару секунд оно приняло свой первоначальный, придуманный Вероникой, вид, и замерло.

Над Н-бургом нависла ночь перемен. Силы, разбуженные рисунком Вероники, постепенно занимали город. Невидимые и всепроникающие, они заползали в каждую квартиру, каждое учреждение, заполняя их доверху атмосферой ненависти, лжи и подлости.

На следующее утро горожане проснулись совсем в другом Н-бурге. В самых мирных семьях с утра слышались ругань и оскорбления, в самых тихих коллективах на пустом месте возникали скандалы и с позором выгонялись самые лучшие сотрудники, а на улицах то и дело случались грабежи и драки.

Спокойный провинциальный городок в полной мере ощутил действие нечистой силы. Но это было только начало…

Вероника проснулась сегодня в ужасном состоянии – ее голова раскалывалась от страшной мигрени, все тело разбила непонятная слабость, а стоя в ванной, она обнаружила еще две пугающие вещи. Во-первых, во время чистки зубов у нее очень сильно закровоточили десны, чего раньше у нее никогда не случалось. Во-вторых, причесываясь, она с ужасом обнаружила, что ее роскошные густые волосы целыми клочьями остаются на зубьях расчески.

Кое-как настроив себя на рабочий лад, она выпила крепкий кофе, глотнула две таблетки от головной боли, оделась, захватила свой окончательно доделанный накануне фотоколлаж, вышла на улицу, и… чуть было не попала под огромный грузовик, промчавшийся на красный свет по пешеходному переходу, на который Вероника уже ступила ногой.

Вероника отпрянула на тротуар и, шокированная, схватилась за сердце – ведь если бы она шагнула на десять сантиметров дальше, грузовик просто-напросто смял бы ее в лепешку. Немного отдышавшись и успокоившись, она все-таки нашла в себе силы перейти дорогу и сесть в троллейбус.

Утром Петр вышел из гостиницы и дошел до ближайшего газетного киоска. Там он купил небольшой конвертик и вернулся к «Кофейне». Позавтракав омлетом, он выпил стакан свежевыжатого апельсинового сока и, запивая все это чашечкой эспрессо, вырвал из своего блокнотика листок бумаги. Периодически задумчиво поглядывая в окно, он написал на листочке несколько предложений. После этого он положил исписанный листок в конвертик и добавил туда пару крупных купюр.

Рассчитавшись с официантом, Петр вышел из кофейни.

«Ну что ж! В моей странной миссии, кажется, наступает самый решающий момент. Надеюсь, что я все делаю правильно…», – положив конверт во внутренний карман пальто, он побрел к фотомастерской, в сотый раз обдумывая свой план, постоянно сомневаясь в нем, но в то же время понимая, что иного выхода, чем пошагово ему следовать, у него нет. Через десять минут, сильно взволнованный от предстоящей встречи с Вероникой, он входил в двери фотомастерской.

Звякнув колокольчиком, дверь громко захлопнулась за его спиной. Петр осмотрелся и с замиранием сердца увидел Веронику, увлеченно работавшую на компьютере. На деревянных от страха ногах, он миновал несколько столов и подошел к ней.

– Добрый день. Это ведь вы Вероника Иванова? Я не ошибаюсь? – натянув на лицо приветливую улыбку, спросил Петр.

Вероника оторвала глаза от экрана и посмотрела на Петра.

– Вы не ошиблись, я – Вероника Иванова. Вы что-то хотели?

Петру вдруг стало дурно – перед его глазами вновь появился эпизод из январского видения, когда он вез Веронику на кладбище, трясясь в темном кузове «санитарки» и обхватывая руками гроб, чтобы его не мотало по полу. Петру померещилось, что сейчас он разговаривает не с живым человеком, а с покойником, которого зачем-то вытащили из могилы и усадили за стол. Уняв дрожь в коленях, он сглотнул, и наконец-то, тонким, от невротического спазма в горле, голосом, выговорил заготовленную фразу:

– Понимаете, я приехал в Н-бург из соседней области, в командировку. Заодно, хочу сделать у вас свою портретную фотографию, говорят, что именно вы умеете делать такие фотографии, каких не делают нигде. Возьметесь?

– Конечно, – улыбнулась Вероника, удивляясь, что взрослый мужчина говорит таким тонким голосом, – сегодня сделаем фотографию, потом я ее обработаю, и уже завтра утром вы сможете зайти за готовым портретом. Оплачивайте в кассу, снимайте пальто и садитесь вон туда, за ширму.

Вероника сфотографировала Петра и, пока тот надевал пальто, села за свой стол. Все еще находясь во власти сильнейшей панической атаки, Петр очень долго пытался застегнуть пальто. Ставшие вдруг совсем непослушными, его пальцы так и не смогли справиться ни с одной пуговицей. Бросив это дело, Петр подошел к Веронике, вытащил из кармана конвертик и положил его на стол.

– Это за ваши труды…, – все так же тоненько начал Петр, но откашлявшись, продолжил своим обычным голосом, – нет, нет, даже не возражайте.

В следующее мгновение он развернулся и быстро выскочил в дверь. Сразу же свернув вправо, он резво пробежал два дома, завернул за угол и, слегка высунув голову, стал ждать.

Вероника недоуменно пожала плечами и открыла конвертик. Внутри она увидела деньги и сложенный пополам листок бумаги. Нахмурив брови, она вытащила листок, развернула его и прочитала:

[Вероника! Не буду объяснять кто я и откуда у меня информация, изложенная ниже – это слишком длинная история. Просто прочтите и выполните все, о чем я Вас попрошу.

В последнее время Вы работали над проектом рекламы магазина «Аэлита». Я знаю, что Вы в своем фотоколлаже придумали довольно своеобразное существо (по Вашим замыслам оно должно находиться в правой части фотоколлажа, рядом с автомобилем).

Так вот. Своим рисунком Вы случайно разбудили темные, потусторонние силы, которые скоро начнут мстить Вам и всему Н-бургу. Сначала погибнут все три девушки, которых Вы сфотографировали для этой рекламы, потом эти силы расправятся с Вами, а вслед за этим и весь Н-бург подвергнется разрушению.

Чтобы этого избежать, Вы должны немедленно уничтожить сам фотоколлаж и все эскизы, на которых изображено это существо.

Уверяю Вас, я не сумасшедший. Наверняка Вы и сами с сегодняшнего дня уже начали ощущать на себе влияние темных сил. Просто вспомните.