— Великий Космос! Ну и мысли у вас! Я уверен, что доктор осмотрел труп в разных ракурсах и крупным планом. Врачи не могут иногда не контактировать с пациентами, но контакт с трупом у меня даже я голове не укладывается. Медицина — грязное занятие, но даже врачи должны где-то провести черту.

— Ну хорошо — я, собственно, хотел узнать вот что: говорил ли доктор что-нибудь относительно раны?

— Я понял, куда вы клоните. Полагаете, что удар был слишком сильным для женщины?

— Женщины слабее мужчин, сэр. Тем более если женщина такая маленькая, как госпожа Дельмар.

— Но слабенькой ее не назовешь, инспектор. Будь у нее подходящее оружие, сила тяжести и принцип рычага сделали бы полдела. И потом, женщина, когда она в бешенстве, способна на самые поразительные вещи.

— Вы упомянули об оружии, — пожал плечами Бейли. — Где оно?

Грюер протянул руку к пустому стакану. В поле зрения появился робот и наполнил стакан бесцветной жидкостью — может быть, водой.

Грюер взял стакан и вновь поставил, будто раздумал пить.

— В отчете сказано — мы не смогли его обнаружить.

— Я знаю, что сказано в отчете. Хотел только удостовериться кое в чем. Оружие искали?

— Искали, и очень старательно.

— Вы лично?

— Нет, роботы, но под моим непрестанным наблюдением. Мы не смогли обнаружить ничего, что сошло бы за орудие убийства.

— Это свидетельствует в пользу госпожи Дельмар, не так ли?

— Да, — спокойно подтвердил Грюер. — Одна из загадок дела. Потому-то мы и не обвинили госпожу Дельмар. По этой причине я и сказал вам, что подозреваемая тоже не могла совершить преступления, Следовало, наверно, сказать — видимо, не могла.

— Видимо?

— Должно быть, она как-то избавилась от оружия. Просто мы пока не догадались как.

— Вы рассмотрели все варианты? — строго спросил Бейли.

— Думаю, да.

— Давайте проверим. Человек убит ударом по голове, и оружия на месте преступления не обнаружено. Единственное, что можно здесь предположить, — что его унесли. Рикэн Дельмар отпадает — он был мертв. Могла ли унести оружие госпожа Дельмар?

— Разумеется.

— Каким образом? Когда пришли роботы, она лежала на полу без сознания. Она могла притворяться — но была там. Сколько времени прошло с момента убийства до прихода первого робота?

— Нам неизвестно, во сколько точно было совершено убийство.

— Я читал отчет, сэр. Один из роботов показал, что слышал шум и крик, причем кричал доктор Дельмар. Очевидно, этот робот был ближе всех к месту убийства. Сигнал вызова зажегся через пять минут, и роботу, должно быть, понадобилось меньше минуты, чтобы явиться в лабораторию. — Бейли вспомнилось, как молниеносно являются роботы по вызову. — За пять минут, пусть даже за десять, куда могла госпожа Дельмар унести оружие; чтобы вовремя вернуться и симулировать обморок?

— Она могла уничтожить его в мусоросжигателе.

— Судя по отчету, мусоросжигатель тоже исследовали, и гамма-анализ осадка показал, что за последние сутки там не уничтожалось никаких крупных предметов.

— Знаю. Я просто приважу примеры возможных вариантов.

— Да, но существует одно очень простое объяснение. Полагаю, все домашние роботы Дельмаров были обследованы и допрошены?

— О да.

— Они были в нормальном состоянии?

— Да.

— Не мог ли один из них унести оружие, не понимая, что несет?

— Никто из них ничего не уносил с места преступления. И ничего не трогал.

— Неужели? А кто тогда подготовил тело для кремации?

— Это не в счет. Таков обычный порядок.

— Иосафат! — промолвил Бейли, с трудом сохраняя спокойствие. — Теперь предположим, что на месте преступления был кто-то еще.

— Это невозможно. Как мог кто-либо вторгнуться к доктору Дельмару?

— Предположим! — крикнул Бейли. — Роботам ведь и в голову не пришло, что там мог быть посторонний. Не думаю, чтобы они сразу же обыскали местность вокруг дома. В отчете об этом не говорится.

— Никакого обыска не производилось, пока мы не начали искать оружие, но до тех пор прошло порядочно времени.

— И вокруг дома не искали следов наземного или воздушного транспорта?

— Нет.

— Значит, если бы кто-то имел дерзость вторгнуться, как вы говорите, к доктору Дельмару, этот кто-то мог убить его, а потом преспокойно уйти. Никто бы его не остановил и даже не заметил. Вдобавок, убийца пребывал бы в уверенности, что все сочтут подобный визит невозможным.

— Так и есть — он невозможен.

— Еще одно, — сказал Бейли. — Только одно. Тут замешан робот. Он присутствовал на месте преступления.

— Робот не присутствовал на месте преступления, — в первый раз заговорил Дэниел. — Иначе ничего бы не произошло.

Бейли резко обернулся к коллеге, а Грюер, который снова поднял свой стакан, поставил его на место.

— Разве не так? — спросил Дэниел.

— Да, верно, — подтвердил Грюер. — Робот не позволил бы человеку причинить вред другому человеку. Первый Закон.

— Ладно, — сказал Бейли. — Согласен. Но он должен был находиться поблизости, раз был уже на месте, когда пришли остальные роботы. Допустим, он был в соседней комнате. Убийца приближается к Дельмару, тот кричит; «Ты хочешь убить меня», Домашние роботы этих слов не слышали — слышали только крик, потому и не являлись без вызова. Но тот робот слышал — и пришел незваный, повинуясь Первому Закону. И опоздал. Возможно, он видел, как произошло убийство.

— Последнюю стадию он мог наблюдать, — согласился Грюер. — Потому и вышел из строя. Видеть, как человеку наносят вред, и не помешать — грубое нарушение Первого Закона, а от этого позитронный мозг в большей или меньшей степени расстраивается. В данном случае степень расстройства была особенно велика. — Грюер вертел в пальцах свой стакан с водой, не сводя с него глаз.

— Значит, робот был свидетелем убийства. Его допрашивали?

— А что толку? Он же вышел из строя. Знай твердил себе: «Ты хочешь убить меня». Мне кажется, вы верно восстановили картину преступления. Скорее всего, это были последние слова Дельмара, отпечатавшиеся в сознании робота, который затем полностью разладился.

— Но мне сказали, что Солярия специализируется на роботах. Неужели свидетеля никак нельзя было починить? Залатать его схемы?

— Нельзя, — отрезал Грюер.

— А где этот робот теперь?

— Его сдали в утиль.

— Странно получается, — поднял брови Бейли, — Ни мотива, ни орудия, ни свидетелей, ни улик. А если улики и были, то их уничтожили. У вас только одна подозреваемая, и все, похоже, убеждены в ее виновности; по крайней мере, убеждены в том, что никто другой виновным быть не может. Очевидно, что и вы придерживаетесь этого мнения. В таком случае, я вас спрашиваю: зачем вы посылали за мной?

— Что-то вы разволновались, господин Бейли, — нахмурился Грюер. — Господин Оливо, — обратился он к Дэниелу.

— Да, агент Грюер?

— Вы не прошлись бы по дому проверить, все ли окна закрыты и затемнены? Наверное, на инспектора Бейли влияет открытое пространство.

Бейли крайне удивился. Он хотел было возразить и приказать Дэниелу сидеть на месте, но вовремя уловил отчаяние в голосе Грюера и немую мольбу в его взгляде.

Он промолчал и позволил Дэниелу уйти.

С лица Грюера как будто упала маска, обнажив страх.

— Это оказалось легче, чем я думал, — признался он. — Знаете, я все подыскивал предлог остаться с вами наедине — но даже мечтать не мог, что этот аврорианец согласится выйти просто так, по моей просьбе. Ничего другого в голову не пришло.

— Ну вот мы и одни, — сказал Бейли.

— Я не мог свободно говорить в его присутствии. Этот аврорианец здесь лишь потому, что нам навязали его в придачу к вам. — Грюер подался вперед. — Дело не только в убийстве. Не только в том, кто убийца. На Солярии существуют партии, тайные организации…

— Ну в этом я вам помочь не могу, — опешил Бейли.

— Нет, можете. Поймите! доктор Дельмар был традиционалом. Он верил в добрый старый строй. Но у нас хватает людей, которые стоят за перемены, и Дельмару заткнули рот.