— Я знаю, что на Авроре. Это был лишний вопрос. Где твоя база на этой планете?

Снова молчание.

— Где твоя база? — повторил Дэниел. — Ты должен отвечать. Я приказываю.

— Ты не можешь приказывать мне. Ты — Р. Дэниел Оливо. Я слышал о тебе и повиноваться тебе не должен.

Дэниел поднял глаза и дотронулся до ближайшего охранника.

— Сэр, спросите этого типа, где его база. Испуганный охранник пытался говорить, но из его горла вырвалось какое-то хриплое карканье. Он смущенно откашлялся и рявкнул:

— Где твоя база?

— Мне запрещено отвечать на этот вопрос, сэр, — ответил террорист.

— Ты должен, — твердо сказал Дэниел. — Спрашивает планетарный чиновник. Сэр, прикажите ему отвечать.

— Я приказываю тебе отвечать, пленник, — сказал страж.

— Мне запрещено отвечать на этот вопрос, сэр. Охранник хотел было схватить его за плечо, но Дэниел быстро сказал:

— Бесполезно применять силу, сэр.

Он оглянулся вокруг. Шум толпы почти смолк. В воздухе повисло напряжение: множество людей тревожно ожидали, что сделает Дэниел. И он обратился к нескольким охранникам, стоявшим вокруг:

— Не очистите ли вы мне дорогу, господа? Я отнесу пленника к леди Глэдии. Она, наверное, сможет заставить его отвечать.

— А как насчет медицинской помощи пленнику? — спросил один из них.

— Это не понадобится, сэр, — ответил Дэниел. И не стал ничего объяснять.

— Как такое могло случиться? — грозно спросил Эндрю.

Губы его дрожали. Он глянул на дыру в потолке — свидетельство только что происшедшего. Наверху уже слышались шаги и стук: дыру латали.

Справившись с дрожью в голосе, Глэдия сказала:

— Ничего не случилось. Я невредима. Нужно только заделать дыру и, может быть, отремонтировать комнату. Вот и все.

— Не все, — сказал Эндрю. — Все ваши планы относительно завтрашнего выступления перед землянами рухнули.

— Как раз наоборот, — возразила Глэдия. — Планета будет с большим вниманием слушать меня, раз я чуть не стала жертвой покушения.

— Но ведь может быть предпринята вторая попытка.

Глэдия слегка пожала плечами:

— Это означает, что я на верном пути. Генеральный секретарь Эндрю, я недавно обнаружила, что у меня есть цель в жизни. Мне не приходило в голову, что достижение ее сопряжено с опасностью. Но после того, что случилось, я думаю, что гораздо большая опасность грозит мне, если я останусь дома. И коли опасность — цена моего успеха, то я рискну.

— Мадам Глэдия, — сказал Жискар, — пришел Дэниел. По-видимому, с тем индивидуумом, который стрелял.

В дверях появился Дэниел, тащивший обмякшее тело, а с ним полдюжины охранников.

Шум толпы стихал и удалялся. Видимо, толпа расходилась, и периодически слышался голос из громкоговорителя: «Никто не пострадал. Опасности нет. Расходитесь по домам!»

Эндрю знаком приказал охранникам удалиться.

— Это тот самый? — резко спросил он.

— Без сомнения, сэр, — ответил Дэниел. — Оружие лежало рядом с ним, есть свидетели, да и сам он признался.

Эндрю ошеломленно смотрел на пленника.

— Но он так спокоен, будто и не человек.

— А он и не человек, сэр. Он человекоподобный робот.

— На Земле нет человекоподобных роботов, кроме вас.

— Этот робот, Генеральный секретарь, как и я, сделан на Авроре.

Глэдия нахмурилась.

— Но этого не может быть. Роботу не могли приказать меня убить.

Д. Ж. злобно посмотрел на него и, обняв Глэдию за плечи, громко сказал:

— Аврорианский робот, специально запрограммированный.

— Вздор, Диджи, — возразила Глэдия. — Этого не может быть. Как бы ни был запрограммирован робот, он не может намеренно причинить вред человеку, если знает, что это человек. Если же робот сознательно стрелял в меня, он сознательно и промахнулся.

— А зачем? — спросил Эндрю. — Зачем ему промахиваться?

— Неужели вы не понимаете? — удивилась Глэдия. — Тот, кто отдал такой приказ роботу, считал, что попытки будет достаточно для того, чтобы разрушить мои планы на Земле. Роботу нельзя было приказать убить меня, но можно приказать промазать и тем самым все мне испортить. Но мои планы не будут нарушены: я этого не допущу.

— Не изображай героиню, Глэдия, — сказал Д. Ж. — Я не знаю, что они еще задумают. А у меня нет никого дороже тебя.

Глаза Глэдии повлажнели.

— Спасибо, Диджи. Я ценю твое чувство, но мы должны рискнуть.

Эндрю растерянно потер уши.

— Что же нам делать? Народу Земли не понравится, что гуманоидный робот пользовался бластером в толпе.

— Конечно, не понравится, — сказал Д. Ж. — А вы не говорите им.

— Но многие уже знают или догадываются, что мы имеем дело с роботом.

— Вы должны прекратить слухи, Генеральный секретарь, а официального сообщения делать не надо.

— Если Аврора доходит до такой крайности… — начал Эндрю.

— Не Аврора, — перебила его Глэдия, — а некоторые аврорианские поджигатели, такие же, как некоторые агрессивные экстремисты среди поселенцев, и, наверное, даже среди землян. Не играйте на руку экстремистам, Генеральный секретарь. Я взываю к большинству разумных людей на обеих сторонах, и мой призыв должен быть услышан.

Терпеливо ожидавший Дэниел воспользовался паузой и сказал:

— Мадам, господа, очень важно узнать от этого робота, где его база на этой планете. Ведь он может быть не один.

— А почему вы не спросили его? — поинтересовался Эндрю.

— Я спрашивал, Генеральный секретарь, но я робот. Этому роботу приказано не отвечать на вопросы другого робота.

— Ладно, тогда я спрошу, — сказал Эндрю.

— Вряд ли это поможет, сэр. Роботу строго приказано не отвечать, и ваш приказ не возымеет действий. Вы не знаете правильной фразеологии и интонаций. Мадам Глэдия — аврорианка — и знает, как это делается. Мадам Глэдия, спросите, где его база?

— Возможно, не удастся, — тихонько сказал Жискар Дэниелу. — Ему могли приказать перестать функционировать, если вопросы будут слишком настойчивы.

Дэниел быстро обернулся к Жискару:

— А ты не можешь помешать?

— Вряд ли. Его мозг уже поврежден самим актом стрельбы из бластера по людям.

— Мадам, я посоветовал бы зондаж, но не жесткий.

— Ну, не знаю, — неуверенно сказала Глэдия. Она повернулась к роботу-убийце, глубоко вздохнула и, стараясь говорить как можно мягче, спросила: — Робот, как мне тебя называть?

— Я Р. Эрнет Второй, мадам.

— Эрнет, как по-вашему, я аврорианка?

— Вы говорите по-аврориански, но не совсем правильно, мадам.

— Я родилась на Солярии, но я космонитка и два столетия прожила на Авроре и привыкла, чтобы меня обслуживали роботы. Я с детства пользовалась их услугами и никогда не была разочарована.

— Я признаю этот факт, мадам.

— Ты ответишь на мои вопросы и подчинишься моим приказам, Эрнет?

— Да, мадам, если они не будут противоречить приказам, полученным мною ранее.

— Если я спрошу, где твоя база на этой планете — то место, которое ты считаешь домом своего хозяина — ты ответишь мне?

— Я не могу, мадам, ответить на этот вопрос и на любой другой, касающийся моего хозяина.

— Ты понимаешь, что, если ты не ответишь, я буду горько разочарована и моя уверенность, что на роботов можно положиться, исчезнет?

— Я понимаю, мадам, — слабеющим голосом ответил робот.

Глэдия посмотрела на Дэниела:

— Попробовать?

— Иного выбора нет, мадам Глэдия. Хуже не будет.

— Не доставляй мне неприятностей, Эрнет, — властно произнесла Глэдия, — отказываясь сообщить, где твоя база на этой планете, Я приказываю тебе говорить!

Робот напрягся, открыл рот, но не издал ни звука, затем снова открыл рот и выдохнул:

— Миль…

Потом робот опять открыл рот, но уже ничего не сказал. Глаза его погасли и остекленели. Приподнятая было рука упала.

— Позитронный мозг замерз, — констатировал Дэниел.

— Это конец, — прошептал Жискар Дэниелу. — Я сделал все, что мог, но он оказался упорнее.