Когда они приблизились, Найк велел идти медленнее. В зале под куполом они увидели несколько высоких решеток, за каждой находилось отдельное помещение. Из некоторых доносилась тихая музыка. Тут и Джон-Том уловил запах духов. На противоположной стороне ротонды виднелся еще один коридор, там царил мрак.

В центре зала восседала парочка енотих, увлеченных настольной игрой. Поначалу Джон-Том принял ее за шахматы, но, приглядевшись, различил фигуры — совершенно незнакомые и неописуемые. Впрочем, в тот момент он меньше всего интересовался правилами таинственной игры.

Окружавшая енотих мебель претендовала на эпитет «роскошная». Повсюду были разбросаны шелковые перины и тугие подушки. Никак не вязались с дорогой обстановкой тяжелые, грубые замки на золоченых решетчатых дверях радиальных камер.

— В одной из клеток томится Алеукауна, — прошептал Найк.

— Первая слева. — В этой компании самым чувствительным носом обладал Караукул. — Между прочим, тут немало интересных запахов. Некоторые довольно странные, однако...

— Забудь о них, — лаконично оборвал лейтенант. — Нас интересует только принцесса.

— А как быть со служанками?

Хек указал на азартных енотих.

— Могу их покорить своим обаянием, — предложил болтливый Мадж.

— Нет уж, лучше попробуем что-нибудь понадежней, — поспешил возразить Джон-Том.

— Еще одну твою чаропесенку? — огрызнулся выдр.

— По-моему, это само собой разумеется. — Найк совершенно не уловил сарказма. А может быть, лишь сделал вид, что не уловил. — Почему бы их не усыпить, как того садовника?

— Тогда я мог не бояться, если песенка не поможет, — объяснил Джон-Том. — Он был нашим пленником и никуда бы не делся. — Чаропевец пригляделся к самкам с естественными масками на мордах. — А ну как я на них испробую то же, а ничего не выйдет? Они ведь запросто могут удрать и переполошить весь дом.

— Судя по всему, напрашиваются более простые меры. — Лейтенант вынул из висевшей у него на боку сумки шелковый шарф, намотал его концы себе на лапы и дважды дернул. — Хек и Пауко, берите на себя ту, что слева. Караукул, идешь со мной.

— Э, шеф, а как насчет нас? — осведомился Мадж.

— Действуйте, сообразуясь с вашими возможностями, но не путайтесь у нас под ногами.

Человек и выдр даже рта не успели раскрыть, как четверка солдат влетела в ротонду. Пожалуй, мангусты не могли соперничать в гибкости с Маджем, но бегали ничуть не хуже. Отреагировать на их появление у двух служанок не было ни малейшего шанса. Они вмиг очутились на полу, крепко связанные и с кляпами в пастях. Енотихи бешено сопротивлялись, но одолеть четверку закаленных в походах бойцов, конечно же, не могли.

Две пары глаз злобно таращились на Найка, острые зубы впивались в шелковые кляпы.

Все эти чудеса быстроты и ловкости заставили Джон-Тома еще острее почувствовать собственную неуклюжесть. Он держался в сторонке, пока мангусты не заткнули себе уши. Тогда он сыграл уже испытанную на садовнике колыбельную, и на служанок она подействовала с тем же успехом. Они уснули мертвым сном, и солдаты разместили их в роскошных креслах. Любой, проходя через ротонду, решил бы, что енотих за игрой сморил сон.

Найк, не тратя времени на любование делом лап своих, снял с пояса старшей служанки узорное кольцо с ключами и поспешил к ближайшей клетке. Третий ключ легко вошел в замочную скважину. Однако когда Найк распахнул решетчатую дверь, из камеры не донеслось ни звука. Его товарищи гурьбой ринулись вперед, а Джон-Том бесшумно затворил за ними дверь.

Еще ни разу в жизни ему не случалось видеть такого шикарного узилища. Плотные гардины в два яруса закрывали стрельчатые окна. На сводчатом потолке, расписанном лесами и реками, господствовал витражный световой люк, милостиво пропуская лучи восходящей луны. Справа угнездилась массивная, но элегантная ванна, сложенная из внушительных блоков травертина и малахита. Поблескивали золотые причиндалы в форме дельфинов и тюленей. Где добыли эти материалы и по какой цене, Джон-Тому оставалось лишь догадываться. Пол большей частью прятался под толстыми коврами и подушками, они дыбились возле мебели, точно налетевшие на каменный берег волны.

Спасатели крались по комнате, а та все расширялась, словно они продвигались из центра гигантского, разрезанного на дольки торта к периферии.

Первым огромную кровать из алого, точно кровь, дерева увидел Мадж. Казалось, она грациозно плывет над щедро устланным коврами полом, увенчанная балдахином из зеленого и розового шелка с золотым шитьем. На кровати сидела и сонно моргала, глядя на пришельцев, крепенькая, спеленькая серо-коричневая особа. В ее взоре озабоченности было больше, чем страха.

— Кто это? Кто здесь?

Звуки ее голоса побудили четверку солдат броситься вперед и простереться ниц возле кровати.

— О величественнейшая, о бесподобнейшая принцесса! — От избытка чувств у Найка перехватило горло. — Я — лейтенант Найк из клана К'Хуритоупа, а это — мои подчиненные. — Он представил каждого по имени и снова повернулся к ней: — Мы все — честные, верные солдаты Харакуна. Этот миг нам грезился много месяцев. И вот мы здесь, в вашем распоряжении. А еще здесь наши союзники и друзья: искатель приключений Мадж и великий чаропевец Джон-Том. — Произнося эти слова, он набрался смелости посмотреть принцессе в глаза.

— Матушка ваша, королева, ждет не дождется благополучного возвращения своего драгоценного чада. Она отчаянно скучает по вас. Равно как и ваши сестры и брат.

Принцесса кивнула. Она уже полностью одолела сонливость и теперь напряженно думала.

— Я сожалею об этом, но не сожалею о конфликте, из-за которого очутилась в столь малоприятной ситуации. Я правильно поняла: вы явились меня спасать?

— Не-а. — Мадж, одарив августейшую особу самым долгим и тяжелым взглядом из своего арсенала, теперь с опаской глядел на дверь. — Мы, эт-та, решили заглянуть к вам на чашечку чаю, поболтать о том о сем, а потом сделать лапкой и свалить.

— Мадж, веди себя прилично, — одернул спутника Джон-Том. — Она же так настрадалась!

— Ну, это ясно, — согласился выдр. — Достаточно глянуть, в каких кошмарных условиях ее содержали. — Он дал пинка атласной подушке — такой мягкой, что лапа утонула в ней по лодыжку.

Между тем принцесса сошла с кровати и закуталась в шаль, похожую на пургу из голубоватого шифона. Джон-Тому бросилось в глаза, что ее фигурка чуть стройнее, а окрас чуть светлее, чем у солдат, хотя темные полосы на нижней части туловища и хвосте такие же четкие. Во взоре его приятеля появилось нечто помимо легкого раздражения.

Старина Мадж! Джон-Том улыбнулся. Выдры никогда не меняются.

Алеукауна опустила лапу на плечо Найка.

— Чтобы вызволить меня, вы проделали такой долгий путь! Я не думала, что нуждаюсь в спасении, но и не надеялась самостоятельно одолеть этого лживого негодяя, моего похитителя. Обещаю, ваша награда будет достойна подвига. — Она одарила нежным взглядом четверку солдат, чьи вытаращенные глаза горели обожанием и восторгом. — Но сначала необходимо кое-что сделать.

— О да. — Лейтенант кивком указал на дверь. — Эта усадьба хорошо защищена, что делает побег затруднительным.

— Я и сама не слепая, — проворчала Алеукауна. — Манзай ограничил мои передвижения, но не обзор. Думаю, я сумею найти безопасный выход.

Хек вежливо предложил:

— Тогда поспешим, ваше высочество, пока сонные чары, наложенные Джон-Томом на сторожей, не ослабли или пока другие сторожа не явились проведать вас. — Он остановился у дверей, осторожно глянул через решетку и сообщил: — Все еще спят.

В глаза Джон-Тому посмотрели очи, похожие на светящийся изнутри полированный оникс. Во взоре этом была абсолютная уверенность в себе и ни малейшего смущения.

— Настоящий чаропевец, — проворковала Алеукауна.

— О да! — гордо заявил Найк. — И его отважный спутник.

Мадж, шагнув вперед, взял принцессу за изящную лапку и церемонно ткнулся усами в тыльную сторону ее ладони. По мнению Джон-Тома, своей длительностью поцелуй побил все рекорды неприличия.