Хельге удалось вырвать руку, но страх Ильи уже передался ей, и она осталась на месте.

— Отдай ребенка! — взвизгнула Хельга. — Отдай, дура!

Но Нефту стояла, неистово мотала головой, с ужасом наблюдая, как сужается вокруг нее живое пространство, превращаясь в пустыню, и поднимала сына выше и выше. Вот круг сомкнулся, охватывая ее ноги, а потом плоть стала исчезать и с них. Неторопливо таять, обнажая сначала мышцы, потом кости, подтачивая фейну снизу, как хрупкое деревце. Только тогда Нефту размахнулась и бросила верещавшего сына вверх и в сторону, чтобы он непременно долетел до протянувшей руки Хельги. И распалась жидким пятном.

Малыш не долетел. Он упал недалеко от Хельги, больно ударился и заревел. Она сделала к нему шаг, чтобы подхватить, взяла его за руки, но хищный круг рывком приблизился и накрыл ноги ребенка.

Это не больно, когда шандар переваривает тебя. И даже не сразу умираешь. Можно успеть удивиться, разглядывая свои кости, испугаться, рвануться, но уже поздно. Шандар не отпускает добычу. Она норовит схватить новую.

Это не страшно, когда видишь, как тельце малыша, которого ты держишь, исчезает в небытие, а он плачет, не понимая, что происходит. Страшно становится тогда, когда кто-то дергает тебя назад и вверх, убирая от броска шандар. И ты понимаешь, чего избежала, но не понимаешь — что происходит сейчас. Потому что невозможно забыть глаза умирающего ребенка.

Вот тогда становится больно.

И ты слышишь звуки. Слышишь ругань Ильи, недовольные ответы Шандар, гул спасательного катера и понимаешь всё-всё, кроме одного: почему гибнут дети.

— Что с ней? — Илья с беспокойством поглядывал на Хельгу, с неестественно прямой спиной сидящую в кресле и широко открытыми глазами смотрящую вдаль. Только дали перед ней не было. Был глухой вогнутый борт катера. Илья подумал и пристегнул девушку ремнем безопасности.

— Шок. Это пройдет, — отозвалась зель с места водителя.

— Надеюсь… Ты чего решила нас спасать? Я же не посылал сигнала о помощи.

— Конечно. Додуматься отправиться на дикую территорию без сигнального устройства мог только ты.

Илья сделал виноватое лицо, хотя Шандар, сидящая впереди, и не могла его видеть. Она внимательно смотрела на экран нижнего обзора.

— А всё же?

— Зная тебя, нужно думать о многом и учитывать даже невозможные события… Ладно, не дергайся. Спутниковое сканирование еще никто не отменял.

— Ты задействовала спутник, чтобы следить за мной? — изумился Илья. — Над территорией заповедника? Не верю!

— Не за тобой. Ты слишком хорошего мнения о себе. Я следила за высадкой гессов.

— Что, на Фейне нет специальных служб для этого?

— Ты кого считаешь идиотами — гессов или меня?

— Ну, если выбор стоит именно так…

— У тебя тоже шок, — констатировала Шандар. — Шутить в такой ситуации. Страшно было?

— Было… — признался Илья. Напускная бравада слезла с него, как бумажная ненужная маска. — И с Хельгой как нехорошо получилось. Увеселительная прогулка, зараза! Не прощу себе. Беспечности этой дурацкой. Ну, скажи — я дурак, да?

— Нет… Тебя еще интересует информация о высадке гессов?

— Безусловно, — деловым тоном ответил Илья. Чувства — чувствами, а фейн на них надеялся.

— Высадки, как таковой, не было. Так что местные службы слежения винить бессмысленно. Даже при всем желании и каждодневных тренировках эти разгильдяи не углядели бы выброшенные капсулы.

— А ты, значит, разглядела.

— Я следила за поверхностью. И как только появились первые проплешины — всё стало понятно.

Илья помолчал, переваривая сказанное Шандар.

— Много их?

— Много. Цель выброса совершенно ясна — полное уничтожение биосферы, а не устрашение. Для устрашения достаточно было бы одной шандар, — в голосе зель послышалась грустная улыбка. — Вот смотрела я на эту возникающую пустыню и думала: ведь где-нибудь там ты. Вполне возможно, прямо в мертвом пятне. Потом пришел фейн и дал разрешение на сканирование их территории. Вы с Хельгой плыли как раз в мертвую зону. Пришлось брать катер и срочно лететь вас спасать.

— Спасибо, Шандар.

— Я начинаю думать о том, чтобы сменить это имя.

— Давай не сейчас, — Илья вглядывался в изображение земли, мелькающее на нижнем экране, — скоро долетим?

— Уже садимся, — ответила зель.

Она вывернула катер так, что из бокового экрана можно было увидеть здание станции, облетела его и приземлилась перед входом.

Их ждали. Собралось начальство станции и представитель администрации, который ничего не понимал и всё спрашивал: что происходит.

— Они чего, без меня не могли начать? — тихо спросил Илья у зель.

— Я сказала, что ты специалист, — повинилась Шандар. — Тогда они решили скоропалительных решений не принимать — вдруг только хуже будет, — а дождаться тебя.

— Надеюсь, начальник биологической, — Илья подчеркнул голосом, — станции быстро войдет в курс дела.

Да, когда Илья объяснил, с каким животным им предстоит битва, специалисты поняли моментально и восприняли, как надо. Несколько уточняющих вопросов — и сомнения покинули работников станции. Кадры с исчезающей растительностью видели все. Кто останется равнодушным, когда объект исследования тает на глазах? А если вспомнить, что помимо деревьев исчезали и разумные аборигены, становилось не по себе.

Сразу же стали спрашивать — как бороться с непонятным противником, есть ли апробированные способы?

Илья разочаровал биологов:

— Когда идет волна шандар, их ничего не остановит. Они наедаются, распадаются в хлан и тут же возобновляются в непрерывном переходе, так как тут избыток биомассы.

— То есть, их не удержать? — спокойно спросил Ибрагим Самедович.

— Должен быть способ, должен! — Илья нервно заходил по площадке.

— Тогда ищи его быстрей. Пока вся планета не превратилась в песчаную пустыню, — вмешалась зель.

— Шандар воду не любят. Если поливать — это, конечно ее сдержит, но не уничтожит. Не факт, что хватит запасов в тех местах, где нет природных источников. Там она и прорвется.

— Еще! — Шандар требовала новых способов бороться с существом, которое назвали ее именем.

— Чем Концерн занимается, кто-нибудь в курсе?

— Разработкой полезных ископаемых, — Ибрагим Самедович пожал плечами. — Я вам дам номер — поговорите сами.

Илья набрал цифры, послушал и отдал трубку Ибрагиму.

— Не отвечают.

— Странно, — заметил Виталий, один из биологов. — Я полчаса назад с ними связывался — всё было в порядке.

— Вероятно, они уже столкнулись с шандар и понесли потери. Тем не менее, нам их техника вполне может пригодиться.

Все разом притихли, представляя, какие могут быть потери. От этого становилось жутко неуютно. И, хотя стояла жара, у всех по телу бегали мурашки, как в промозглую осень.

Начальство, как наиболее привыкшее ко всяким заморочкам и сталкивающееся уже со смертями подчиненных, быстрее пришло в себя. Оно могло анализировать, задавать вопросы и делать выводы. В общем, заниматься привычной работой.

— Что остается, когда шандар проходит?

— Ничего. Ничего живого, я имею в виду.

— И самих шандар — тоже? — заинтересованно уточнил Ибрагим.

— Что им делать в мертвом мире? Они дойдут до конца, сомкнутся и в последней фазе размножения распадутся на хлан.

— Значит, — победоносно заключил начальник станции, — Мы можем перелететь через волну и переждать с той стороны. Потом вернуться. Запасы питания мы сохраним в герметичных боксах, а оборудование всё равно останется нетронутым. Объявляю общую эвакуацию — и никаких проблем!

— Вот про эвакуацию не надо. С этим мы всегда успеем.

— Ибрагим Самедович, Илья прав, — опять вмешался Виталий. — Что мы изучать будем? Да и вообще, это не по-людски: самим спасаться, а о других не думать.

— Да, Виталик, — Ибрагим потер лицо, — увлекся я. Нехорошо. Лес спасать надо. Себя-то мы спасем — тут нет проблемы. Но вот останемся ли после этого людьми? Или станем на одну доску с теми, кто выпустил эту гадость на Фейн? Илья, вы человек опытный. Посоветуйте что-нибудь. Пусть и неприемлемое на первый взгляд, но мы разовьем ваши идеи. Может, что-нибудь получится. Нельзя же просто ждать, когда придет смерть и ничего не делать.