— Нету рыбок, совсем нету, — обиженно сказал он, и стоявшая рядом мать засмеялась.

— Леш, откуда рыбки в этой помойке?! Здесь же мазут один. Рыбки дома, в аквариуме. Не перегибайся так.

Схимник отвернулся и начал подниматься по лестнице, но, уже дойдя до верхней ступеньки, обернулся и, глядя на море, сделал еще один шаг, и тотчас кто-то с размаху налетел на него сзади и громко чертыхнулся. Схимник резко обернулся, и, увидев его лицо, врезавшийся в Схимника человек уронил газету и застыл с полуоткрытым ртом. Текли минуты, люди поднимались и спускались, и некоторые с любопытством поглядывали на странную пару, вцепившуюся друг в друга ошарашенно-изумленными взглядами. Схимник молчал. Человек напротив несколько раз шевельнул губами, попытавшись что-то сказать, но слов не получалось, и он просто стоял и смотрел во все глаза.

— Когда же ты научишься смотреть, куда идешь? — наконец медленно произнес Схимник. — Уже третий раз ты чуть не сшибаешь меня с ног.

— Разве? — в смятении пробормотала Вита и неуверенно переступила с ноги на ногу. Одетая в джинсы и бледно-зеленую ажурную кофту, выглядевшая простенько по-летнему и уже успевшая загореть, она глядела на Схимника исподлобья и, казалось бы, должна была тут же пуститься наутек, пока есть возможность, но почему-то этого не делала. Ее лоб косо рассекала едва заметная царапина, еще одна, подлиннее, но тоже уже почти зажившая, была на левой скуле. — Я… А ты… М-да.

— Твой словарный запас просто поражает, — ехидно заметил он, достал новую сигарету, потом криво улыбнулся. — Да-а, девочка… Как ты меня, а!..

— Ты жив?! — ошеломленно отметила она, пропустив комплимент мимо ушей, подняла руку и потерла висок. При этом на ее лице появилась странная гримаса — то ли удовлетворения, то ли отвращения, то ли и то и другое вместе. — Так значит… ты жив.

— Ну да. А с чего бы мне быть мертвым? — недоуменно осведомился он.

— Я видела, как тебя увозили, — глухо сказала Вита. — Я видела, как этот… в очках тебе что-то вколол… Я думала, тебя убили.

Пальцы Схимника сжались и сломали сигарету, и он раздраженно отшвырнул ее в сторону, потом спокойно спросил:

— Что еще ты видела?

— Ничего, — Вита нервно дернула плечом, кофта сползла с него, и на золотистой коже, возле лямки лифчика, Схимник увидел четыре небольших полукруглых лунки — уже подживающие следы чьих-то острых, глубоко вонзившихся ногтей. Заметив его удивленный взгляд, Вита слегка покраснела и поправила кофту. — Я отбежала подальше от машины, спряталась за деревьями, думала переждать… а потом увидела, как ты идешь по дороге… и вдруг повернул и начал спускаться, сел на траву — точно напротив того места, где я пряталась. Иногда мне казалось, что ты смотришь точно мне в глаза, слышишь, как я дышу… Я так и не поняла тогдa, заметил ты меня или нет. Зачем ты ждал их, после того, что сделал… почему не ушел, когда мог?

Схимник повернул голову и рассеянно посмотрел на сонного мраморного льва далеко внизу, возле которого фотографировалась какая-то компания.

— Так было надо, — холодно сказал он, достал из кармана пиджака очки с прозрачными стеклами и шагнул в сторону, освобождая дорогу. — Ладно, все это, конечно, очень интересно и трогательно, но мне пора. Покривлю душой, если скажу, что не рад столь внезапному воскрешению. Сожалею, что разочаровал тебя собственным. Ты, кажется, вниз шла?

— Чего-чего? — ошеломленно произнесла Вита и быстро огляделась — много ли вокруг людей, потом добавила — уже скептически: — Хочешь сказать, что ты вот так вот запросто меня отпускаешь?!

— Я не могу отпустить того, кого не держу, — сказал Схимник и надел очки, настолько сразу же преобразившие его лицо, что Вита не удержалась от невольной улыбки.

— Ты похож на фээсбэшника-аналитика, — она спохватилась и убрала улыбку. — Если ты думаешь, что тебе и в этот раз удастся отследить меня до Чистовой, то должна…

— Мне нет дела до твоей Чистовой, — равнодушно сказал Схимник. — Мне надоело гоняться за призраками, у меня нарисовались дела поважнее. Если кому и интересно, где она, так это вон, ему, — он кивнул в сторону приближавшегося к ним человека, который в одной руке нес две запотевших бутылки пива а в другой — полусъеденный слоеный сырный пирожок.

— Кто это? — настороженно спросила Вита, делая несколько шагов в сторону и назад, теперь готовая в любую секунду сорваться с места. — Твой преемник? Чего такой хлипкий?

Схимник вдруг захохотал. Его смех был откровенно издевательским, и Вита почувствовала, что по незнанию сказала какую-то глупость. Молодой парень, на которого показал Схимник, был ей совершенно незнаком, но на всякий случай она пригляделась к нему еще раз.

— Вот, держи, — сказал Слава, подойдя, и протянул Схимнику бутылку пива. — Надеюсь, за полгода эта марка не стала хуже. Здравствуйте, милая девушка. Вы как будто только что с пляжа, приятно посмотреть. Как вода — купаться уже можно?

— Ну, что же барышня молчит? — осведомился Схимник все с той же льдистой насмешливостью, потом доверительно кивнул Славе. — Стесняется. Ладно, тогда позволь тебе представить — специалист по семантическим демонам и хранитель служителей искусства, Вита, в недавнем прошлом труп. Надо же — с таким размахом угодить в собственную ловушку!

— Как?! — Слава ошеломленно уставился на нее, и Вита ответила ему угрюмо-настороженым взглядом, не понимая, почему этот незнакомый, болезненного вида человек вдруг так разволновался. — Та самая?! Я не понимаю… ты же сказал…

— Я и сам не знал.

— Но ведь это же за-замечательно! — воскликнул Слава и ткнул бутылкой в ее сторону. — Значит, ты и есть Вита?!

— К сожалению! — вызывающе ответила она и сунула ладони в задние карманы джинсов, но Слава, поставив пиво на ступеньку, схватил Виту за локоть, заставил вытащить правую руку из кармана и крепко сжал ее обеими ладонями.

— Господи, как же я рад! Я так хотел с тобой встретиться, п-посмотреть на тебя, сказать тебе… но я думал, что ты погибла. Как хорошо, что он ошибся! Я так тебе благодарен, ты столько сделала для моей… для нее… — он крепче сжал ее руку, продолжая взволнованно смотреть в еще ошеломленно-непонимающие сине-зеленые глаза. — Я знаю, что все это тебе недешево встало, я… ч-черт, столько хочется всего тебе сказать, что даже не знаю, с чего начать… еще наговорю каких-нибудь глупостей.

— Подожди, — медленно произнесла Вита и тряхнула головой, словно пытаясь уложить ровно перепутавшиеся мысли, — подожди… Ты ведь Новиков? Вячеслав Новиков, правильно?

Слава молча кивнул слегка улыбаясь, и Вита, вдруг мгновенно растеряв и настороженность, и испуг, взвизгнула, превратившись в маленькую девочку, которой преподнесли давно ожидаемый подарок, подпрыгнула и повисла у Славы на шее, и он подхватил ее и, крепко обняв, слегка приподнял, и Вита заболтала ногами в воздухе, восторженно щебеча:

— Наконец-то, нашелся! наконец-то… а мы уже почти и не верили! Но теперь все будет по-другому, теперь все изменится! Не удивляйся, что я так себя веду… я столько о тебе слышала, столько знаю, что ты мне давно не чужой человек, а почти как брат двоюродный! Надеюсь, ты будешь испытывать ко мне те же чувства, я это вполне заслужила, выступая все это время в роли священника и носового платка!

Слава рассмеялся, опустил ее и легко поцеловал в нос.

— Да, теперь я вижу, это ты, — тихо сказала Вита, не выпуская его руки, — глаза, рост, волосы, улыбка, голос… Я даже знаю, что у тебя на правой ноге шрам — отбойным молотком зацепило.

— Предъявить? — с улыбкой спросил он, и только сейчас они оба вспомнили о Схимнике и резко обернулись, а он стоял, прислонившись к парапету, и снисходительно ухмылялся, словно добрый дядюшка, наблюдающий за возней малолетних несмышленых племянников.

— Ей-ей, щас расплачусь! — произнес он неожиданно тонким всхлипывающим голосом, прижал ладонь к лицу и дернул плечами, потом убрал руку и продолжил своим обычным равнодушным тоном: — Ладно. Ты, Новиков, похоже сейчас только и будешь делать, что бубнить о предмете своей любви, а милая девушка бить себя в грудь — мол, врагу не сдается наш гордый «Варяг», можете меня расстрелять… С вами становится скучно, господа. А посему разрешите откланяться.