Пока возились со связью, пришло время обеда. Решили, что закусить лучше прямо здесь, у самолетов, сходили в трапезную и забрали принесенные для них тарелки.

Сидя за столом в комнате отдыха пилотов, которая наконец-то стала полностью отвечать своему названию, друзья-противники обсуждали тактику завтрашнего сражения. Все должно было выглядеть максимально правдоподобно, чтобы комар носа не подточил. Вахтанг подробно описал, что должен делать Никита и что будет делать он.

— Снарядов не жалей! Если кому-то из этих гадов в глаз попадет — тем лучше. Сами виноваты. Но специально целиться не надо. Они, хоть и плохие, тоже люди. И больше маневрируй. Пространства у нас хватит еще на десяток таких самолетов. Так что крутись поэнергичнее. Это всегда эффектно выглядит.

Обговорили они и свои действия, когда вступят в игру люди Шестокрыловой. Еще раз пройдясь по всему плану завтрашнего дня, решили, что изъянов в нем, кажется, нет, но сноску на непредвиденные обстоятельства делать все же надо.

После обеда покурили и разошлись по самолетам. Никита взлетел первым. Сверху он наблюдал, как самолет Вахтанга бежит по столу, и отмечал про себя, что разбег великоват, перестраховывается пилот, и что надо сегодня вечером или завтра днем обязательно сделать разметку ВПП, взлетно-посадочной полосы. А вот процарапать бы ее гвоздем по лаку, чтобы потом Носорог мастеров искал для ремонта! Но от такой мысли стало стыдно. Стол-то здесь при чем?

Машину хозяин "Гори" поднял в воздух вполне уверенно. Никите вспомнились свои первые полеты. Пожалуй, тогда несколько килограммов веса сбросил от переживаний. Даже жена заметила. Кстати, она должна уже вернуться с моря. Жутко представить, какие чувства испытывает сейчас к нему супруга, застав в квартире последствия взрыва и поставленного охранять жилье милиционера. Лучше мужу не появляться совсем. Наверное, так и будет после завтрашнего авиашоу с сюрпризами.

Он сообразил, что потерял счет дням недели. Попробовал посчитать, но тут в наушниках сквозь шум помех раздалось:

— Муха, я — Оса! Как слышишь, прием.

— Оса, я — Муха! Слышу хорошо. Ну и дурацкие у нас позывные, Вахтанг! На хрена они вообще нужны? Мы же всего вдвоем в воздухе!

После непродолжительного молчания последовал ответ:

— Положено так. Муха. Наблюдай за мной. Начинаем учиться.

Через час, посадив машину на стол и подрулив к ангару, Никита стянул с мокрых волос шлем и беззлобно выругался. Вот же чертов грузин! Теперь ему было понятно, что против профессионального летчика у него не было ни малейшего шанса. Это не муха и даже не оса. Никита столько раз вдруг обнаруживал самолет Вахтанга, вынырнувший словно ниоткуда и уже висящий у него на хвосте, что сбился со счета. Разнервничался, стал делать ошибку за ошибкой, а бывший летчик хладнокровно заходил и заходил на него со всех возможных сторон и под всеми возможными углами. При этом он комментировал ошибки Никиты и подсказывал, как их исправлять. Обучение не проходило даром. К концу вылета стало получаться уже гораздо лучше. Но требовалось еще время, чтобы освоиться как следует и завтра сыграть достоверно. Публика, а особенно Л.М., не должна догадаться, что ее дурачат.

Они сражались бы еще, но заканчивалось топливо и надо было возвращаться, чтобы заправить баки и отдохнуть. Вахтанг выпрыгнул из кабины свежий и бодрый, словно не он только что гонял Никиту по всему воздушному пространству, как лиса зайца. Подошел улыбаясь, пожал руку.

— Молодец? Будет из тебя толк. Только учить надо.

Никита молча усмехнулся, повел его за собой и показал "Руководство по пилотированию" — произведение Калашникова и дедушек-летчиков. Вахтанг сначала не поверил, потом стал читать и едва не умер от смеха. В самоучителе было столько несуразностей, ошибок, что можно только удивляться, как, воспользовавшись этой брошюрой, Никита не угробился в первые же дни.

Но тем большей была его заслуга. Никита гордился, что смог научиться летать. Хотя и не так здорово, как Вахтанг. Но это вопрос времени. Которого, к сожалению, у него теперь не будет. Он не сомневался, что после завтрашнего вряд ли в ближайшее время поднимется в воздух. Разве что пассажиром какого-нибудь "Боинга-747"…

Вахтанг дал ему немного отдохнуть, устроив наземный разбор полетов. А потом заправили машины и снова отправились тренироваться. Никита заметил, что шок от необычного у друга прошел очень быстро. Помогла, наверное, привычная работа. Под вечер они даже начали хулиганить в воздухе и зашедшему в трапезную Носорогу устроили воздушный налет, без стрельбы, разумеется. Два маленьких самолета с угрожающим жужжанием носились вокруг головы растерянно озиравшегося бандита. Очень хотелось придавить кнопку пушек, но Никита сдержался, потому что вреда особенного Л.М. он бы не нанес (ну, несколько царапин, как булавочные уколы), а вытекающих из этого последствий потом не расхлебаешь. И вообще хулиганство.

К вечеру стало ясно, что устроить воздушный цирк они в состоянии. Конечно, Никита и после тренировок не мог тягаться с Вахтангом, но для зрителей, не сведущих в авиации, этого должно было хватить.

За совместным ужином, на котором настоял Л.М, они получили нагоняй. Носорог матерился, впрочем, довольно добродушно. Налет не показался ему чересчур опасным.

— Вы завтра гостей моих так попугайте перед боем, нервы пощекочите. Они тогда особенно хорошо ставки будут делать. Каждому захочется, чтобы кого-то из вас сбили.

— Послушай, — сказал Никита. — Тебе что, действительно хочется заработать на нас? И так ведь денег куры не клюют.

— Ваше представление, конечно, золотое дно, — ответил Л.М., наливая себе коньяку. — Но, если честно, не в деньгах тут дело. Их у меня много, как ты правильно заметил. Хочу я это все устроить из гордости. Ни у кого ничего подобного нет. А у меня есть. Нате выкусите! — И он повертел свернутой фигой над столом. — Да они же все удавятся от зависти!

— Ну придумай веселье какое-нибудь, — вмешался в беседу Вахтанг. — Бассейн с шампанским, девочек разноцветных. А тут ведь люди погибнуть могут.

— Ничего вы не понимаете, плебеи, — вздохнул Л.М. — Шампанским и девочками пусть дураки западные да наши фермеры тешатся. Хочется необычного и настоящего. Если кровь, так по правде кровь. А что люди погибнут — значит, такая у них судьба. Дошло?

— Дошло, — сказал Вахтанг, и Никита почувствовал, что другу очень хочется прямо тут, за столом, надеть тарелку с остатками жаркого Носорогу на голову. Он подмигнул ему и сделал легкий жест пальцами, означавший: "Пусть его, урода. Мы свое дело знаем".

Л.М., набравшийся в этот вечер основательно, нес уже такой бред о людях, достойных и недостойных жизни, что хоть санитаров вызывай. Но Никита отключился от разговора и думал, как передать Софье Сергеевне время, когда нужно будет вступать в игру ее людям. И еще интересовало его, как будет действовать Шарипов, если Алла сумела ему позвонить. В обоих случаях не стоило волноваться, имейся среди людей Носорога чужие осведомители. А судя по распространенности этого способа добывания информации (только у Никиты в конторе — двое), могли иметься. Но подстраховаться никогда не мешает.

Вниз их отвел один из охранников. На всякий случай пистолет он достал из кобуры, чтобы у пленников даже мысли не появилось попробовать взбунтоваться. А они о бунте и не помышляли. Обидно было бы сейчас разрушить тщательно продуманный план.

Через час, когда наверху все угомонились, за Никитой зашел Калашников. Нужды в общем собрании узников подземной тюрьмы не было, но все же они собрались в лаборатории, как и прошлой ночью. В вялом разговоре коснулись темы связи с внешним миром, и выяснилось, что не далее как вчера изобретателю удалось подключиться к телефонной сети и теперь есть возможность звонить куда угодно.

— Вы сами не знаете, чего стоите, — восторженно сказал Никита.

— Ну почему же? — возразил изобретатель. — В прошлом году мне предлагали работу в Хьюстоне с окладом в двести тысяч долларов.