— Что ты скрываешь? — спросила она, требовательно заглядывая ему в лицо.

— Ничего, абсолютно ничего. Ну, полетаю немного, может быть, муху собью. Давно в кабине не сидел, очень хочется. Вот и попросил Лавра дать такую возможность. Ему интересно стало.

— Врешь ты все! Но я верю, потому что, если перестану верить, разлюблю.

— Вот и хорошо, умница. Не смей говорить этого слова — разлюблю! Уши надеру!

Она хихикнула.

— Надери. Мне еще никто уши не драл. Только чтобы не больно было, ага?

— Ага. Я постараюсь осторожно и нежно.

— Сколько у тебя времени?

— Уже надо идти, моя хорошая. Где ангар?

— Здесь, конечно. А Со…

Он прижал ладонь к ее губам, сделал страшные глаза. Алла кивнула.

— Доставай. Давненько я не летал.

— Мне можно посмотреть?

— Не думаю, что это хорошая мысль. Потерпи. Завтра уже все будет хорошо.

Откуда-то из-под кровати она вытащила сумку с ангаром. Никита фыркнул, еле сдержав смех. Только женщина могла додуматься спрятать там что-то ценное! Ну, конечно, никто не догадается заглянуть под кровать, если будут искать.

Пока ангар извлекался из Очень Секретного Места, он, словно случайно, подошел к столу и карандашом, валявшимся тут же, нацарапал: "Позвони Шарипову!" Никита уже просил об этом в записке, но сомневался, что дозвониться до начальника городской милиции у нее была возможность. Сейчас, когда Л.М. уверился, что сломал пилота "Мухобоя", он мог ослабить режим домашнего ареста для девушки. Может, и удастся связаться. Только как бы Шарипов не поломал решительными действиями все представление! Хотя не должен, он мужик умный. Не чета своим подчиненным.

Поцеловав Аллу на прощание и с трудом освободившись от ее рук, Никита вышел из комнаты. С трудом, потому что самому очень не хотелось уходить.

Носорога в коридоре не было. Подслушивать пошел, о чем же пленный пилот разговаривает с подопечной. Вместо него стоял телохранитель. Похоже, пожелание насчет Федюни уже выполнялось. Как-то будет с остальными условиями?

Телохранитель сопроводил до трапезной. Зал действительно лучше всего подходил для воздушного боя двух микросамолетов. Высокий потолок, просторно. Вот только светильники на тележных колесах, свисающие с потолка, могут помешать.

Большой обеденный стол убрали к стене. Его можно будет использовать как прекрасное летное поле. Если не заставят напитками и закусками для зрителей. Нет, стол он им не отдаст. Пусть Л.М. что-нибудь для гостей придумывает, это его забота, он хозяин спектакля.

Пол тут паркетный, это плохо. Для человека, может быть, достаточно ровно. Но для самолета никак не подходит. Если придется садиться на вынужденную, будет туго.

Никита достал из сумки ангар, установил его, подключил к сети. Пока в зале он был один, не считая телохранителя. Нажать бы сейчас кнопку на крыше, сбегать в комнату отдыха и вернуться с "кольтом". А потом устроить здесь хорошую пальбу, чтобы все попрятались. Забрать Аллу и спокойно уйти.

Но он не обольщался насчет своего умения стрелять. Телохранитель Носорога обучен делать это гораздо лучше. Никита не успеет и курок взвести, как его уже несколько раз прошьют пулями. К тому же оставались еще Вахтанг и Калашников. Их бросать было нельзя. Пусть уж все идет по плану.

Наконец распахнулась дверь, и в трапезную вошли Л.М., отставной пилот и несчастный изобретатель миниатюризации. Следом два охранника тащили аппаратуру.

— Подходит помещеньице? — спросил Л.М.

— Нормально, — кивнул Никита. — Только эти дурацкие светильники нужно убрать, мешать будут.

— Ничего подобного! — возразил Носорог. — Они как раз создают дополнительную опасность столкновения. Пусть висят!

Никита взглянул на Вахтанга. Тот едва заметно кивнул.

— Ну что же, — вздохнул пилот "Мухобоя", — воля твоя. Будем летать так. Давайте начинать!

Калашников уже возился со своими приборами, подключая их, проверяя показания датчиков, регулируя напряжение. Выглядела его установка не очень громоздко. Ох, устроит Носорог гастроли своего цирка по всему миру! "Самое кровавое и одновременно самое бескровное зрелище, которое вы только можете представить! Решающие сражения мировых войн! Битва за Англию! Штурм Берлина! Оборона Сталинграда!" И, как апофеоз: "Атомная бомбардировка Хиросимы! Вы можете это видеть, не вставая с кресла. Здоровью не будет нанесено ни малейшего ущерба. Все в масштабе один к тысяче".

А что, ведь вполне может додуматься, идиот, заказать Калашникову маленькие танки, корабли, подводные лодки. И заставит безработных военных сражаться для щекотания нервов "почтенной публики". Игра в солдатики почти по-настоящему. Да за это такие деньги платить будут, что никаких чужих наследств не нужно.

Пока еще он не сообразил. Поэтому госпожа Шестокрылова так и спешит отобрать изобретателя. Уж она-то давно все просчитала и прикинула. Наверняка такое придумала, что Никите и в страшном сне присниться не может.

Но Л.М. о ее планах рассказывать нельзя. От Серафимова воинства он отобьется, а Никиту со товарищи оставит в вечном рабстве. В лучшем случае. В худшем же… Не надо себе этого представлять. Пусть уж пауки в банке передерутся между собой. Глядишь, один другого и загрызет. Этим нужно воспользоваться.

Калашников подошел к ним, довольно потирая ладони.

— Все готово, можно начинать.

Никита предложил:

— Давайте, чтобы проще было, мы с Вахтангом через мой ангар пойдем. А его самолет поставим рядом. И с дозаправкой легче.

Л.М. посмотрел на изобретателя.

— Дело он говорит?

— Вполне; Так действительно получится проще. Никита Павлович уже имеет опыт, что-то может подсказать своему коллеге.

— Ну хорошо, — кивнул Л.М. И скомандовал своей охране: — А вы окна и двери поплотнее закройте, чтобы наши птички не вылетели ненароком.

Калашников ему, видимо, не объяснил, что самолет не может улететь слишком далеко от ангара или установки. Пилоты не самоубийцы.

— Пошли, — сказал Никита Вахтангу. — Сейчас у тебя будет такое приключение, что все твои военные подвиги детскими игрушками покажутся.

Перед тем как нажать кнопку, он объявил Л.М., чтобы не ждал скорого вылета. На земле им предстояло со многим разобраться. Так что пусть лучше прикажет насчет обеда часам к трем дня. Полеты начнутся ближе к вечеру. Носорог попробовал возмутиться, но что он сейчас мог сделать?

Обняв своего будущего противника за плечи, Никита включил ангар. Попали удачно, к самым воротам. Вахтанг был потрясен. Похоже, он так и не верил, несмотря на многочисленные доказательства, что все это не игра, а вполне серьезно. Теперь пришлось поверить.

Но был он человеком военным, хотя и в запасе, побывал во многих передрягах и освоился довольно скоро. Его самолет стоял у входа в ангар.

Осматривать новую машину пока не стали. Никита все показывал на "Мухобое". Это для новичка авиагоризонты, указатели поворотов, вариометры и прочие тахометры были поначалу словно китайская грамота. Вахтанг же осматривал их как старых знакомых. Повозившись в кабине с час, он сказал, что вполне может для начала порулить по столу, а затем и попробовать взлететь. Никита решил, что спешить им пока некуда, в запасе есть несколько часов.

— Слушай, — предложил он, — давай со связью разберемся. Ведь в самолетах рации есть, А в воздухе они нам пригодятся. Если, конечно, будем спектакль разыгрывать.

— Обижаешь, брат, — сказал Вахтанг. — Думаешь, я такая скотина? Это они скоты, и наказать их мы обязаны. А то что потом детям говорить будем?

Он опять залез в кабину, но через минуту высунул голову.

— Ну и что, обычная "РСИ-6" с приемником. Старье жуткое. Однако должна работать. Иди, покажу как. А потом попробуем связаться из двух самолетов.

Разобраться с оборудованием времен еще военных оказалось действительно несложно. Встал вопрос о позывных. Вахтанг предложил стандартные Первый и Второй, но Никите эта традиционность не понравилась, и шутки ради он сказал, что лучше будет зваться "Мухой", а Вахтанг, если не возражает, "Осой". Вахтанг не возражал.