— Конечно, слышал, юбилей Северного конвоя судов стран антигитлеровской коалиции.

— Молодец, — похвалил начальник, — тогда иди, готовься.

— А что готовить? — улыбнувшись, пошутил Игорь, — печень что ли?

— Причем тут печень? — не понял Горобченко.

— Ну, Вы же сказали готовиться к празднованию, — не прекращая улыбаться, заметил Чернов.

— Да, — Горобченко провел рукой по волосам, сел за стол и, посмотрев на Чернова, серьезно, сказал:

— Смешно. Я оценил твою шутку. А теперь, присядь.

Игорь опустился на стул возле приставного стола и, сложив руки в замок, приготовился слушать начальника.

— Суть вот в чем, — начал тот, — На праздник собираются ветераны конвоя из Великобритании, США, Канады и еще ряда стран. Там будут телевизионщики, причем они будут летать и на нашем вертолете и на Британском. От вашего полка выделяется один вертолет и два экипажа. Я посмотрел их составы, наших источников там нет, поэтому принято решение послать туда тебя, чтобы ты отмечал, на что будут обращать внимание иностранцы. Также нужно по особенностям поведения определить, кто из них возможно причастен к спецслужбам этих государств.

— Есть две проблемы, — перебил начальника Чернов.

— Давай, рассказывай — сказал Горобченко, включая электрочайник в розетку.

— Во-первых — начал Игорь. — Мне не знаком пилотажно-навигационный комплекс на Ка-27. А во-вторых, у меня нет нового летного комбинезона.

— Ну, ты даешь, Игорь, — возмутился Горобченко, — да кто ж тебя посадит на место штурмана. Ты пойдешь в резервном экипаже, который изначально летит туда в качестве балласта. А во-вторых, какой комбез? В парадной форме полетите и в белой фуражке с «капустой». Поэтому не печень иди готовить, а парадную форму. И договорись с Тюниным, когда и где будете встречаться перед вылетом.

Игорь встал с места, подвинул стул и спросил:

— Я могу быть свободным?

— Иди, собирайся, — Горобченко сделал глоток из стакана, и чертыхнулся оттого, что обжог язык. Когда Чернов подошел к выходу, начальник крикнул:

— Чернов, постой. Самого главного тебе не сказал. Когда будешь на корабле, имей ввиду, все торжества будут происходить на «Свири», это госпитальное судно. Женского персонала там столько же, сколько и мужского. Поэтому, к бабам не приставать, шило не жрать, с иностранцами в контакт не вступать.

— Ну, с шилом и бабами понятно, — стоя в дверях, ответил Игорь, — а как быть с иностранцами? Там же наверняка пойдут «братания» с ветеранами и коллегами. Как быть? Я ж тогда сразу расшифруюсь.

Горобченко задумчиво почесал затылок, поднес к губам стакан, но, вспомнив, что только что обжог язык, поставил его место. Затем, посмотрев строгим взглядом на Чернова, сказал:

— Если контакта нельзя будет избежать, то создай ситуацию, чтобы рядом кто-то был из членов экипажа. По каждому контакту с иностранцами доложишь мне письменно и очень подробно. Все ясно?

— Так точно, — в тон ему ответил Игорь и вышел из кабинета.

Подполковник Юрий Тюнин был самым молодым подполковником в полку. Ему было присвоено это звание досрочно, когда едва исполнилось 29 лет. К этому времени он уже был заместителем командира эскадрильи и считался самым перспективным летчиком в корабельной авиации. По жизни он был очень коммуникабельным и открытым человеком. У него не было покровителей среди вышестоящего командования. Всего в жизни он добивался сам. Видимо сказывалось, то, что он вырос в неполной, но многодетной семье. Отец бросил их, когда мальчик пошел в первый класс. Мать одна растила троих детей, где Юра был старшим и поэтому все мужские обязанности ложились на его плечи. Их отец был армянином по национальности, поэтому, когда Юрий достиг 16-летия, он, не простив поступка отца, взял фамилию и национальность матери. Хотя, внешность и кавказский темперамент изменить было не возможно. По окончанию школы, чтобы не быть обузой для семьи, он поступил в Сызранское летное училище, где навсегда полюбил небо и уже не представлял себе дальнейшую жизнь без вертолетов.

Игорь Чернов был очень доволен, что направлен на это мероприятие вместе с Тюниным. Они познакомились почти сразу после прибытия Игоря в гарнизон. Постепенно их служебные отношения переросли в дружбу, и они часто семьями отмечали праздники или просто, наведывались друг к другу в гости.

Рабочий день подошел к концу и Чернов, не заходя домой, сразу направился к своему будущему «командиру».

— О, привет. Игорек, — сказал удивленный Тюнин, увидев в дверях Чернова, — ты как раз к столу успел. Я заканчиваю готовить мусаку с овощами.

Он посторонился, приглашая Игоря войти в квартиру.

— Может, я не вовремя? — заглядывая в квартиру, спросил Игорь, — Ты кого-то ждешь?

— Да, кого я могу ждать, моя Маринка еще у матери в Бердянске, поэтому, как и ты, холостякую.

— Ты же сказал, что что-то готовишь. Вот я и подумал, что ждешь гостей, — пояснил Чернов, снимая шинель.

Хозяин добродушно усмехнулся:

— Во-первых, до жути надоела столовская еда. А во-вторых, ни что-то, а мусаку. Ты ел когда-нибудь мусаку моего приготовления?

Игорь отрицательно покачал головой.

— О. дорогой, тогда ты еще не жил. Те, кто не пробовали моей мусаки, те не испытали настоящей радости в жизни. — Он не стал ждать, когда Чернов снимет обувь, а сразу побежал на кухню, откуда исходил манящий аромат жареного мяса и овощей. Колдуя у плиты, он крикнул:

— Возьми тапочки под вешалкой и иди сюда, через минуту все будет готово.

Игорь зашел на кухню. В это время Юра убрал с плиты кастрюлю и поставил ее на стол. Затем, полотенцем снял крышку и с гордость спросил:

— Ну, как тебе?

Блюдо действительно выглядело очень аппетитно. Чисто внешне оно напоминало плов, но помимо риса в нем было много овощей.

— Я уже слюной захлебываюсь, — без доли лукавства ответил Чернов.

— Тогда прошу к столу, — Тюнин указал Чернову на свободный стул и вытащил из холодильника бутылку с коричневой жидкостью.

— Это что? — спросил Игорь.

— Это для аппетита, — пояснил Тюнин, разливая содержимое бутылки по рюмкам, — Настойка «Золотого корня». Вещь классная, не хуже Женьшеня. Так что давай по чуть-чуть.

— Знаю я эту классную штуку, — накладывая себе в тарелку мусаку, начал рассказывать Игорь, — В прошлом году, так же летом, к нам коллега приезжал из Гремихи — гарнизона подводников. Выпили такую бутылку на троих, так два дня, даже в пробегающих кошках, женщину видел.

— Не удивительно, «Золотой корень» на потенцию хорошо влияет, — отметил Юрий и поднял рюмку.

— За успешную предстоящую работу, — он залпом осушил рюмку и сразу начал закусывать.

Игорь последовал его примеру. Национальное блюдо действительно оказалось очень вкусным и ни с чем не сравнимым, поэтому, опустошив тарелку, Игорь наполнил ее снова. Тюнин довольно посмотрел на гостя и налил по второй.

— Юра, я зашел узнать у тебя, что и как будем делать во время этого «Дервиша», — начал Игорь, — Мне Горобченко цель мероприятия в двух словах рассказал. Хотелось бы от тебя узнать детали.

— Да, какие детали, — махнул рукой Юрий, — послезавтра в 9 утра вылетаем. Ты будешь, якобы, штурманом, второго экипажа, то есть у Толика Сахарова. Правда, полетим на одном вертолете, но это не важно. В первый день покатаем группу телевизионщиков над морем, чтоб они засняли с воздуха театрализованное представление. Вечером банкет в Мурманске для ветеранов. Наше присутствие там не предусмотрено. Потом круиз вдоль Кольского полуострова с заходом в Архангельск. Там покатаем на вертолете всех желающих и по домам.

Он на минуту прервался и стал быстро набивать рот своим кулинарным произведением. Затем, вытерев губы, спросил:

— А кстати, у тебя летный комбез есть?

— А зачем комбез, мне Горобченко сказал, что в парадной форме полетим? — удивился Игорь.

Ага, в смокингах и при бабочке, — засмеялся Тюнин, — Ты хочешь, чтоб над нами весь Флот смеялся? Короче, как я понял, комбеза у тебя нет.