- То есть, ты считаешь, что тем, кого я увёл на Априю, гораздо полезнее было бы трудиться на императорских копях? А остальному населению планеты - тихо вымирать как вид от вируса бесполия?
- А ты прикинь. Скольких ты спас? Пять-шесть тысяч? Неплохо, конечно. Но сколько народу с той поры в войнах да при набегах полегло? Несопоставимые цифры! Да и тот же вирус: как он свирепствовал, так и продолжает.
- Возможно, поэтому меня и призвали на Ланелу вновь.
- Ха! А кто призвал-то? Тот, кого ты даже в глаза не видел? Нас впрягают в дело, даже не предоставив бизнес-плана! Вот скажи, что ты собираешься дальше делать? Снова побредёшь "туда, не знаю куда"? Творить "то, не знаю что"? Хочешь как лучше? А получится-то снова "как всегда"! Брось ты лучше эти заморочки! Осядь, остепенись! Кстати, вот только что пришла конгениальная мысль. Иди ко мне директором филиала! Откроем такое же заведение, скажем, в Отонаре. Денег я тебе на обустройство и раскрутку выделю, персонал подберу, "крышу" обеспечу. А? Как тебе такая мысля? Дело-то прибыльное до "не могу"!
- Может быть, потом, - уклончиво ответил я.
- "Потом" - это утешительная форма слова "никогда"! Жить всегда надо непременно "здесь" и непременно "сейчас"!
- То есть, переводя на более нам понятный "табель о рангах", ты предлагаешь мне стать топ-менеджером? На работу. С работы. На работу. С работы. Погулял. Выпил. Опять на работу. Опять с работы. То же самое, что и дома, на Земле. Разница лишь в том, что уровень доходов немного повыше, а уровень развлечений немного пониже. Нет, не хочу. У меня есть цель, хотя и неведомая. Но тем интереснее её познать и достичь. Мне, во всяком случае.
- Ну, как знаешь. Была бы честь предложена. И что собираешься делать дальше?
- Сначала Урочище Девятирога посетить надо, покровительство Рога Воды восстановить. И ещё хочу найти Та. Я ведь не знаю даже, куда она ушла: в Парму или в Новгород.
- Это ты про свою зазнобушку? Про которую десять лет ни сном, ни духом?
- Так ведь для меня не было этих десяти лет. Всё - словно вчера...
- Ну-у, братишка, это для тебя их не было!.. Но для неё-то были! Сколько годков-то ей, говоришь, о ту пору исполнилось? "Осьмнадцати неполных"? Значится, сейчас под двадцать восемь, по местным меркам - почти старуха! Замужем, поди, да детей мал-мала. Ну, положим, найдёшь ты её! И что? Будешь с пеной у рта доказывать: это я, мол, тот самый Олин Апри, только вот нос у меня теперь другой! ...и глаза! ...и волосы! ...и всё остальное! Ты лучше кругом-то оглянись: малинник ведь, целина непаханая! И раньше-то мужики в крутом дефиците были, а сейчас, когда войны начались - и подавно!
А ведь в чём-то Егор и прав. Кто я сейчас для Та? Герой легенд, погибший в схватке с императором. Наивно надеяться, что все эти годы она пребывает в печали по мне, хорошему. Для чего вносить сумятицу в её теперешнюю, надеюсь, сложившуюся и устоявшуюся жизнь? А я? Можно ли назвать любовью то чувство лёгкой грусти, которое возникает у меня при воспоминании об её огромных глазах цвета малахита?
- Как бы то ни было, я должен её увидеть! - упрямо произнёс я.
- Ну что ж, дело хозяйское... Давай я тебе хоть денег на дорогу ссужу. Как земляку - под божеский процент.
- Спасибо, на данный момент не требуется.
- А жить-то на что будешь?
- Остались кой-какие... сбережения.
- А-а... Ну да. Это ты молодец. Правильно, при таких-то возможностях, что у тебя были, да заначки не сделать! Как, говоришь, этот самый Камень Ол выглядит? Чёрный, в виде восьмиконечной звезды? Поспрошаю, поспрошаю... Оч-чень полезный камушек! С таким не только лад-лэдом стать можно. Так что не треплись о нём кому попало.
Пожалуй, у меня, действительно, язык слишком развязался. Кое о чём и Егору бы рассказывать не следовало. Взгляд у него как-то изменился.
- Кстати, тут у меня вопрос возник по названиям твоих городов, - Егор резко сменил тему разговора. - "Новгород" - понятно: новый город - он и в Африке новый город. А "Парма"? Почему уж тогда не "Пермь"?
- Так это практически одно и то же. "Парма" по-вогульски (это, если не знаешь, древние племена, которые жили на Урале до прихода русских) означает "тайга". К тому же, с точки зрения фонетики ланельского языка... да и не только ланельского... Русские - и те не все слово "Пермь" правильно...
Меня прервал раздавшийся уверенный и властный стук. Зычный бас из-за двери пророкотал:
- Право и дело лад-лэда Касара! Лэд Егор, открывай!
- Гроссер Дроп? - тихо удивился Егор, узнав визитёра по голосу. Лицо его выразило недоумение. - Ко мне?! С "правом и делом"?! Не по-онял... Ладно, примем. На всякий случай: мы с тобой пьяные в зюзю!
После этого он скорчил совершенно дебильную физиономию и крикнул пьяным заплетающимся голосом:
- Ихто тама? Заходь, не заперто!
Дверь отворилась и в комнату, гремя железом снаряжения, втиснулся дюжий стражник с огромными усами, которые топорщились в обе стороны практически горизонтально. Из-за его спины выглядывала препротивная рожа мужичка, разительно напомнившего мне недоброй памяти Тринеза, доносчика на должности и палача по совместительству. В коридоре топтались ещё четверо стражников с алебардами.
- О, блин!! Кого я вижу! Гросс... ик! ...сер Дроп! Чм обязн? - Егор, шатаясь, поднялся навстречу непрошеному гостю.
- Ты, это... извиняй, лэд Егор, что потревожил, да ешшо средь ночи. Только вот, понимаешь... донос поступил... касательно привольных. А с этим у нашего лад-лэда, сам же знаешь, стро-ого! - сказал гроссер и, чуть развернувшись в сторону мужичонки, спросил, грозно приподняв бровь. - Ну?!
- Так вот оба вот они... И этот, и этот... - нервно затараторил тот и стал тыкать в нашу сторону худым пальцем. - Изъяснялися невнятно, слова говорили тайные, непонятные. Не иначе как на привольной тарабанщине! Не иначе, замышляют что-то против лад-лэда Светлого нашего Касара!..
- Гы-ы!.. - расплылся в совершенно идиотской улыбке Егор и, повернувшись ко мне, незаметно для других подмигнул. - Ет-само, кшно, грсср... Вбщем, это... ну-у... сасем ты, грсср, не шаришь! Ни... фи... гу... шеч... ки! Вот!! Я прально грю, Ланс?!
- Эт пра-льно! - поддержал его я, старательно изображая в стельку пьяного, что, впрочем, удавалось безо всякого труда. - И ешшо стопшку! И етму... как его?.. Дроп? О! Дроп! И ему тже стопшку налить!
- Ага! Дело гришь! - оживился Егор. - Эй, У-Го! Где-т-твою там? Налить... этт.. стопшку Дропушке!
Гроссер Дроп насупился, тяжело и сердито вздохнул, потом медленно, но мощно, как башня тяжёлого танка, всем телом развернулся к мигом сжавшемуся мужичонке и с хорошего замаха врезал ему кулаком в ухо. Затем, небрежно подобрав с пола рухнувшее тело, повернулся обратно и несколько смущённым тоном произнёс:
- Не можно мне стопочку. При службе я. Вот сменюсь, тогда и приду сюда... по-привольничьи разговаривать! Извиняй, лэд. Да пошлют тебе Оба здоровья безмерно! До встречи на балу!
С этими словами он покинул комнату, безо всякого напряжения унося под мышкой безвольно болтающегося доносчика.
- Да-а, перебдел Скунсик! - ухмыльнулся Егор, когда в коридоре стихли шаги стражи. - А в его случае принцип "лучше перебдеть, чем недобдеть" не всегда верен.
- Скунсик?! - удивился я. - Вроде бы, нет на Ланеле таких животных.
- Вообще-то этого долбня зовут Сканас, но, по-моему, "Скунс" больше подходит.
- Доносчик на должности?
- Откуда знаешь?
- Знал с его предшественника, Тринез его звали: похож до безобразия.
- О, нет! Вот тут ты, дружище, глубо-око ошибаешься! Его предшественника звали Сичо. Это был толстенький бородатый недоросток. С полгода назад пропал - как сгинул! Очень, понимаешь, вредная работа. Группа риска! На моей памяти их штук шесть сменилось - всех и не упомнишь! И только один из всей этой братии своей смертью помер. От дизентерии. Прямо на толчке и отдал Обоим душу! Да и этот долго не протянет - не на того батон крошить начал! Кстати, хорошо, что Дроп напомнил: завтра Касар устраивает тусовочку. Балом это назвать, конечно, можно только с большой натяжкой. Так, обжираловка и светский стёб. Однако в целях изучения местного высшего общества, думаю, тебе будет небезынтересно туда заглянуть. И вообще... Ты долго собираешься в Суродиле пробыть?
