Волк феи Странный Волк у этой Феи Я спросил его Ты злой? — Он лизнул цветок лилеи, И мотнул мне головой. Это прежде, мол, случалось, В старине былых годов. Злость моя тогда встречалась С Красной Шапочкой лесов. Но, когда Охотник рьяный Распорол мне мой живот, Вдруг исчезли все обманы, Все пошло наоборот. Стал я кроткий, стал я мирный, Здесь при Фее состою, На балах, под рокот лирный, Подвываю и пою. В животе же, плотно сшитом, Не убитые теперь Я кормлюсь травой и житом, Я хоть Волк, но я не зверь. — Так прошамкал Волк мне серый, И в амбар с овсом залез. — Я ж, дивясь ему без меры, Поскорей в дремучий лес. Может, там другой найдется Серый Волк и злющий Волк. Порох праздника дождется, И курок ружейный — щелк. А уж этот Волк, лилейный, Лирный, мирный, и с овсом, Пусть он будет в сказке фейной, И на ты с дворовым псом. Фея и бронзовка
Бронзовка — жук изумрудный, Очень приятный для взгляда. В дружбе он жил обоюдной С Феей волшебного сада. Вместе по дикой рябинке В час проходили урочный. Вместе вкушали росинки, С пылью мешая цветочной. Вместе дождались расцвета Яркого пышного Мая. И с наступлением Лета Скрылись из этого края. Фея и снежинки Катаясь на коньках, На льду скользила Фея. Снежинки, тихо рея, Рождались в облаках. Родились — и скорей, Сюда, скорей, скорее. Из мира снежных фей К земной скользящей Фее. Три песчинки «Что можно сделать из трех песчинок?» Сказала как-то мне Фея вод. Я дал букетик ей из былинок, И в трех песчинках ей дал отчет. Одну песчинку я брошу в Море, Ей будет любо, там в глубине. Другая будет в твоем уборе, А третья будет на память мне. Шелковинка Из тонкой шелковинки я ниточку пряду, По тонкой шелковинке тебя я поведу. Кусочек перламутра — лампадочка моя, В жемчужные покои войдем мы, ты и я. Я там тебе открою атласную кровать, И бабочки нам будут воздушно танцевать. И тонко так, хрустально, подобные ручью, Нам часики смешные споют: «Баю-баю». Детский мир Детский мир Белки, зайки, мышки, крыски, Землеройки, и кроты, Как вы вновь мне стали близки! Снова детские цветы. Незабудки расцветают, Маргаритки щурят глаз, Подорожники мечтают — Вот роса зажжет алмаз. Вплоть до самой малой мошки, Близок стал мне мир живых, И змеистые дорожки Повели к кустам мой стих. А в кустах, где все так дико, Притаился хмурый еж. Вон краснеет земляника, Сколько ягод здесь найдешь! Все цветы на зов ответят, Развернув свои листки А в ночах твой путь осветят Между травок светляки. Утро («Деточка, птичка моя…») Деточка, птичка моя, Дверку открой. Это я, Мальчик твой. Ты котенком меня назвала, Ты сказала мне — мальчик, поэт. Ты причудливой с первых мгновений была, И ко мне возвратилось младенчество лет. Я принес тебе свежие маки с росой, Зацелую тебя, светлоглазка моя. Ну, скорей же, открой, Это я. У чудищ Я был в избушке на курьих ножках. Там все как прежде. Сидит Яга. Пищали мыши, и рылись в крошках. Старуха злая была строга. Но я был в шапке, был в невидимке. Стянул у Старой две нитки бус. Разгневал Ведьму, и скрылся в дымке. И вот со смехом кручу свой ус. Пойду, пожалуй, теперь к Кощею. Найду для песен там жемчугов. До самой пасти приближусь к Змею. Узнаю тайны — и был таков. Сказочки Помнишь, миленький дружок, Помнишь, деточка моя: «Петушок, да петушок, Золотой он гребешок», Сказку сказывал я. Засмеялась ты в ответ, Засмеялась: «Ха, ха, ха! Вот какой смешной поэт! Не хочу я, нет, нет, нет, Говорить про петуха». Я про козлика тогда Начал сказку говорить, И журчала нам вода. Если б, если б нам всегда В этих сказочках быть! |
