У Анри из ран на голове течет кровь, он пытается вытащить жену с водительского места.

– Ты сгоришь! – обезумев, кричит он, не обращая внимания на мольбы Джоанны оставить ее в покое.

Ах да, он же пьян. С этой виной он будет жить до конца ее жизни.

– Милое упрямое дитя, – шепчет мама. – Неудивительно, что он любит тебя. Мы так похожи.

– Останься со мной! – умоляет Линна, но призрак, дух, лоа ее матери начинает таять.

Линна молится, произносит заклинания – она исполняет всевозможные ритуалы, взывает к любым богам, какие только захотят ее услышать.

– Помогите ей остаться!

Боги не слышат ее. Видение бледнеет, превращается в туман, растворяется в воздухе.

Три дня! Черт побери, Линны нет целых три дня, и единственное, что он слышит каждый раз, когда звонит в дом де Ну, это длинный телефонный зуммер. Луи позвонил ему на следующий день после похорон старика, но сказал лишь:

– Она отдыхает и не хочет никого видеть, даже вас.

Казалось, Луи полон сочувствия, боится причинить боль, и Джо почти поверил ему, почти забыв, что происходит на самом деле.

Прежде всего Линна вообще не хотела идти в тот дом. Если бы она действительно пожелала остаться одна, то поехала бы в какое-нибудь другое место, может быть, в свою квартиру или в загородный домик к западу от Мэндевиля.

И уж можно быть уверенным, что она сама поставила бы его в известность о своих планах, а не попросила сделать это Луи.

– Она раньше от тебя уезжала? – спрашивает Эд.

– Пару раз после ссор, чтобы остыть. Но на сей раз мы не вздорили.

– Ты думаешь, ее там держат против воли?

– Не знаю. Проклятие! Я бы чувствовал себя намного лучше, если бы мог хотя бы поговорить с ней и убедиться, что все в порядке. – Он ждет, что Эд возразит: все и прежде в порядке не было, – и это в некотором роде правда. Как можно рассчитывать на какое бы то ни было будущее с такой женщиной, как Линна?

– Я заеду за тобой через час, – говорит Эд.

Без нее комната кажется пустой, и Джо спускается вниз. В кафе перерыв между обедом и ужином. Фрэнк, как всегда, за стойкой бара.

– Пиво? – предлагает он.

Джо кивает.

– От нее по-прежнему ни слова?

– Ни единого.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Поеду в дом с полицейским. У меня друг служит в полиции, я его жду.

– Если она действительно хочет побыть одна, ее это ужасно разозлит.

Джо смотрит на свой стакан с пивом.

– Не впервой. По крайней мере так она узнает, что я беспокоюсь.

– Да, наверное. – Фрэнк обслуживает двоих только что вошедших мужчин и заворачивает какого-то запоздалого посетителя, надеявшегося пообедать. – Последите за кассой, я вернусь через минуту, мне нужно кое-что принести из кладовки, – говорит он Джо.

– Хорошо.

Фрэнк возвращается с ящиком пива и начинает ставить бутылки в ледник. Потом вручает Джо новую бутылку, еще одну берет себе. Они молча пьют, поглядывая друг на друга, пока к дверям не подъезжает патрульная машина.

– Желаю успешного штурма, – говорит Фрэнк.

В машине Эд улавливает запах пива и с подозрением смотрит на Джо.

– Всего две бутылки, так мне легче, – объясняет тот.

Эд останавливает машину и сидит, глядя прямо перед собой.

– Господи, Эд. Я в порядке. Поехали, – просит Джо.

– Ладно, поехали. У парка налево?

Морган показывает дорогу.

Машина Луи припаркована на подъездной аллее. Ворота заперты. Они долго звонят. Наконец Луи подходит к двери. Ворот его рубашки расстегнут, узел галстука ослаблен, в руке – стакан.

– Джо, что случилось? – спрашивает он, открывая ворота.

– Где Линна?

– Наверху, отдыхает. А это кто?

– Эд О’Брайен. Полиция Нового Орлеана.

– Полиция? – Луи смотрит на Эда с подозрением.

– Я хочу видеть Линну, – говорит Джо.

Луи смотрит на него с улыбкой, его голос звучит успокаивающе:

– Разумеется, хотите. Идемте наверх. Она не одета, так что…

– Я останусь здесь, – спохватывается Эд.

– Если вы не на службе, может, выпьете чего-нибудь?

– Я на службе, но имбирный эль подойдет, – отвечает Эд.

Джо останавливается на лестнице, прислушиваясь к их разговору.

– Как ваша сестра? – спрашивает Эд.

– Ну вы же понимаете – похороны. Столько всего нужно было сделать. – В его голосе нет и намека на сожаление, на горечь утраты. Этот голос всегда заставляет Джо чувствовать себя так, словно кто-то держит его на мушке.

Луи любит Линну. Он никогда ее не обижал. Тем не менее по тишине, царящей наверху, Джо чувствует: что-то не так. Стены умеют говорить, как заметила когда-то Линна. Сейчас они действительно говорят.

– Линна! – зовет он и поочередно открывает дверь ее спальни, бывшей спальни ее брата и наконец – последнюю, дверь спальни ее родителей.

Она там – худая фигура на широкой постели, одеяло натянуто до пояса, ночная рубашка, скомканная на груди, мерно вздымается в такт спокойному дыханию. Теперь, найдя ее, Джо уже не так уверен, что ее следует будить.

– Линна? – шепчет он тихо, присаживаясь на край кровати и беря ее за руку.

Она медленно открывает глаза. Их яркая синева поблекла, взгляд равнодушный.

– Это Джо. Ты не спишь? – спрашивает он.

– Джо… Он послал за тобой. Я рада.

Он с трудом разбирает ее слова. Помогает Линне сесть, осторожно обнимает, словно боится, что она сорвется, если догадается, какая тревога и страсть его обуревают. На тумбочке Джо замечает бутылочку с лекарством.

– Ты нездорова? – спрашивает он.

– Кошмары мучают. Луи дает мне какое-то лекарство от них.

Джо видит, что на бутылочке стоит сегодняшняя дата, фамилия Линны и врача.

– Я так беспокоился о тебе, – признается он.

– Но я же говорила тебе, что эту ночь проведу здесь.

Он колеблется, потом решает, что лучше ей узнать правду от него:

– Ты здесь уже три дня.

– Три?

Она не удивлена. Не потрясена. Словно ожидала услышать нечто подобное.

– Наверное, сюда приходил врач. Ты это помнишь? – спрашивает он.

– Нет.

– Ты хочешь уехать отсюда?

– О да. – Она хватается за него и не хочет отпускать.

– Но прежде чем ты уедешь, я должен поговорить с Джо. – Это голос Луи. Он стоит на пороге, Эд – у него за спиной.

– Не надо, – шепчет Линна.

– Обещаю: я не уйду отсюда без тебя, – успокаивает ее Джо и идет за Луи.

– Возьмите трубку. Ее врач хочет поговорить с вами, – произносит Луи.

Джо знает кое-какие психиатрические термины, но не понимает, как врач может верить, что Линна – истеричка, что ее состояние нестабильно из-за пережитого горя. Он не понимает, из-за чего у нее вообще мог произойти срыв и почему ее нужно пичкать седативами. Все это он излагает врачу.

– Она пережила страшную утрату.

– Утрату! – Если бы врач не говорил так серьезно, Джо рассмеялся бы. – Анри де Ну был сукиным сыном и садистом. Она нисколько не огорчена его смертью. Если уж на то пошло, она рада, что его наконец не стало.

Джо ожидал, что сказанное им шокирует доктора, но тот лишь отвечает:

– И как вы думаете, что она должна чувствовать, живя с такими мыслями?

– Облегчение.

– Думаю, мне нужно будет вскоре снова навестить ее.

– Это она сама решит.

– Несколько дней за ней нужно постоянно присматривать.

– Я отпрошусь с работы. – Черт возьми, он действительно так и сделает, пусть даже в результате потеряет место. В противном случае, вернувшись однажды домой, он увидит, что она снова ушла, опоенная братом или увлеченная призраком отца.

Если бы Линна полностью пришла в себя, она могла бы понять, о чем Джо говорит по телефону. Но оглушенная транквилизаторами и полусонная, она лишь слышит его голос, который ее успокаивает. Его присутствие придало ей достаточно сил, чтобы сесть, подложив под спину подушки.

– Дай мне щетку для волос, – просит она Луи.

Не обращая внимания на ее просьбу, тот приближается.